Наталья Андреева - Куда уходят грешницы, или Гробница Наполеона

– А чем ты это докажешь?

– Не собираюсь я ничего…

– Нет, это невыносимо! – простонала Прасковья Федоровна. – Невыносимо здесь находиться! Я хочу уйти!

– Что случилось? – раздался вдруг голос Инги.

– Где ты была? – резко спросил Артем.

– Я… Боже! Он же… – ахнула молодая женщина.

– Умер. Где ты была?

– Я…

– Держите ее, – крикнул Артем стоящим ближе к дверям Валентину и Сиду, заметив, что Инга близка к обмороку.

– Симуляция, – равнодушно произнес Грушин. Валентин придержал Ингу за талию. Та еле слышно пролепетала: «Спасибо».

– Надо увести женщин, – заметил Артем. – Да и нам здесь делать нечего.

– Как быть с трупом? – деловито спросил Сид.

– Закрыть дверь кабинета, – предложил Грушин, – и уйти. Артем прав. Мы все обсудим в каминном зале.

В коридоре они наткнулись на Киру. Она так и не решилась войти в кабинет. Еле слышно спросила:

– Он и правда мертв?

– Мертвее не бывает, – мрачно подтвердил Грушин. И плотно прикрыл дверь. – Запирать на ключ, думаю, нет смысла. Труп никуда не убежит.

Все вернулись в каминный зал.

– Налей мне шампанского, – попросила Инга Артема.

– Да, надо выпить, – согласился тот. И потянулся к графину с водкой, заметив при этом: – Никогда не пью больше двух рюмок, но сегодня… Ужасный вечер! Отвратительный!

С ним согласились все присутствующие. Выпить отказались только Валентин Борисюк и Кира. Грушин тоже едва пригубил обожаемый мятный ликер. Зато дрожащая Прасковья Федоровна налегла на французское вино основательно.

– Я наконец поняла… Это не шутка! – покачала головой она, осушив бокал.

– Ну слава богу! – воскликнула Инга.

– Когда я увидела труп там, в кабинете… О! – застонала писательница. Насколько спокойной она была раньше, настолько теперь поддалась панике.

– Итак, кто-то из нас убил следователя, – подвел итог хозяин дома. – И это действительно серьезно. Кого так напугало разоблачение? Это могло бы остаться только игрой, но вы, господа, начали убивать! Значит, увязли в этом деле по уши! Может быть, кто-то хочет вызвать полицию?

– Нет, – хором ответили Инга, Кира и Валентин Борисюк. Прасковья Федоровна беспомощно моргнула, а Сид хмыкнул.

– Артем, ты, кажется, искал телефон? – с иронией спросил Грушин.

– Я… Дело в том, что я… Да, я брал в руки этот чертов нож! Когда стоял у буфета!

– Ах! – громко сказала Инга.

– Но зачем? – беспомощно спросила Прасковья Федоровна.

– Да из чистого любопытства! Я интересуюсь холодным оружием. У меня дома на ковре, то есть на стене на ковре… тьфу ты! Это выгодное вложение денег. Пару дуэльных пистолетов я полгода назад купил за восемь тысяч долларов, а нынче продал за тринадцать. На старинные кинжалы тоже большой спрос. А у этого рукоять из слоновой кости, на лезвии клеймо известного мастера. Короче, меня заинтересовал этот кинжал.

– Настолько, что ты взял его и решил применить по назначению? – усмехнулся Грушин.

– Заткнись! Умник. Я хотел купить его для своей коллекции. Короче, на рукоятке есть мои отпечатки. Но я не мог его убить. Я был внизу.

– Был внизу. Это могло бы сойти за алиби, но… Дело в том, господа, что дом-то с секретом!

Удивились только Прасковья Федоровна и Сид, но как-то вяло. Грушин это заметил.

– Я так и думал. Некоторые из вас в курсе. В моем кабинете есть потайная дверь. Собственно, это меня в нем и привлекло. Раньше комната вовсе не была кабинетом, но я взял ее себе. За старинным ковром в стене есть дверь, за ней лестница, которая ведет вниз. В комнату для прислуги. Она в самом конце коридора, рядом дверь черного хода. Иногда мне хотелось выйти из дома, но так, чтобы об этом никто не знал. Или принять кого-нибудь. Тайно. Думаю, не один я этим пользовался.

Грушин выразительно посмотрел на Ингу. Та покраснела.

– Я понятия об этом не имела! – заявила Прасковья Федоровна, тряхнув серьгами. Раздался мелодичный звон.

– Аналогично, – выдал вдруг Сид. Даниил Грушин тут же отметил: «А парнишка-то не такой уж тупой!» И сказал:

– Итак, расставим все по местам. Вы с Сидом не знали о тайной лестнице. Но ведь это вы, Прасковья Федоровна, обнаружили труп! То есть находились в кабинете последней. И не исключено, что следователь Колыванов в этот момент был еще жив. Вы подошли и ударили его ножом. Спокойно, спокойно… Это одна из версий! Что касается Сида… Балкон, то есть лоджия сквозная. На нее есть выход из каминного зала и из моего кабинета. Сид вполне мог перелезть через перила, разделяющие лоджию, войти в кабинет и ударить ножом следователя. Ему это вполне по силам. Крепкий парень, спортсмен.

– Неувязочка, – криво усмехнулся Сид. – Окна на зиму заклеили. Мы с Кирой с трудом открыли балконную дверь. Я не мог войти в ваш кабинет через окно.

– Окна заклеены только в каминном зале, – парировал Грушин. – А я, признаться, люблю выйти на балкон, подышать свежим воздухом. Люблю золотую осень. А сентябрь так просто обожаю! Поэтому, Сидор, твое алиби с треском провалилось. Балконная дверь в моем кабинете легко открывается снаружи, можно пойти и проверить. Ну что, Сидор? Мне проделать твой путь? Перелезть на другой балкон и обратно?

– Меня зовут Сид, – отчеканил стриптизер, и его маленькие, близко посаженные глазки вновь злобно сверкнули.

«Орангутанг! – невольно поежилась Инга. – Животное!» Раньше она никогда не видела Сида без очков с затемненными стеклами.

– Что касается Валентина, – продолжал Грушин. – Тут все очевидно. Пошел делать признание, узнал, какой срок ему светит, что условным наказанием не отделаться, и, чтобы тайна ушла в могилу, следователя прирезал.

– Чушь! – заорал бледный от волнения Валентин Борисюк. – Я понимаю: на меня легче всего спихнуть! Сам вызвался! Но я не убийца! Не убийца!!

При этих словах Грушин вдруг расхохотался. Валентин тут же осекся.

– Остались мы с Ингой, – напомнил Артем. – Ну что ж ты замолчал?

– А с вами тоже все понятно. Инга знала о тайной лестнице, потому что пользовалась ею неоднократно. А ты… Ты мог узнать об этом от нее.

– Я ему ничего не говорила! – вскинулась та.

– А кто тебе поверит?

– Когда я осталась здесь одна и подошла к буфету… – сказала вдруг Кира, – то обратила внимание, что ножа там нет. Пистолет на месте, а ножа нет.

– Я его не брал, – слишком поспешно заявил Валентин Борисюк.

– Что ж ты так долго торчал у буфета! – заметила Инга. – Артему стало плохо, и мы отвлеклись. У тебя был момент.

– Ты сама там стояла, – напомнила Кира. – Мы обсуждали, как выйти из дома, и у тебя тоже был шанс.

– Короче, все могли. Кроме меня, – подвел итог Грушин.

– Ай Даня, ай молодец! – хлопнул в ладоши Артем. – Но ведь дом-то с секретом! Быть может, не с одним? Признайся, где еще есть тайная лестница? А тайная дверь? Или потолок в кабинете опускается? А? Ты же выдумщик!