Галина Полынская - Агний

Вскоре мы вышли на шоссе.

- Всего доброго, - тихо сказал Агний.

Я собиралась поблагодарить его, но он быстро и бесшумно исчез в темноте.

Глава третья.

Я перешла через дорогу и спряталась в тени деревьев. Погони за мной пока не наблюдалось, но я каждую минуту ожидала, что на дорогу выскочат матерящиеся Толян с Пашуней. Дорога внезапно осветилась рассеянным светом фар едущей машины. Я выскочила из своего укрытия и замахала руками. Белый "Москвич" резко затормозил, я бросилась к передней двери и рывком её открыла. За рулем сидел немолодой мужчина в спортивном костюме и с испуганным изумлением смотрел на меня.

- Подвезите к городу, - едва шевеля губами попросила я.

- Садись, садись скорее, - он убрал с переднего сидения газеты. Господи, дочка, кто ж тебя так...

Я упала на сидение и захлопнула дверь.

- Давай в больницу тебя отвезу, - сказал мужчина, увеличивая скорость машины.

- Нет, не надо.

- Что ж стряслось, дочка? - одной рукой он вытряхнул из пачки Яву и закурил.

- Да, вот, - неопределенно ответила я.

- Открой бардачок, там салфетки есть, - он вытащил откуда-то из-под моих ног пластиковую бутылку с водой. - На, возьми.

- Спасибо, - сделав несколько глотков из бутылки, я смочила салфетку и, глядя в зеркальце, принялась осторожно стирать с лица запекшуюся кровь. Выглядела я не просто ужасно, выглядела я чудовищно.

- Креста на негодяях нет, - пробормотал водитель, стряхивая пепел прямо на пол. - За что ж тебя так?

- Да ни за что! - в сердцах ответила я, выбрасывая в окно использованную салфетку и смачивая другую. - Перепутали с другим человеком!

- Боже ж мой! - воскликнул мужчина и прикурил вторую сигарету.

- Можно и мне?

- Конечно, конечно, - он протянул мне пачку и коробок спичек. Я прикурила, резкий дым ворвался в легкие и я зашлась надсадным кашлем. Острая боль пронзила правый бок и я подумала, что у меня, должно быть, сломано ребро. Откашлявшись и выпив ещё воды, я стала курить маленькими, короткими затяжками.

- Скажите, - выдавила я, наконец восстановив дыхание, - что это за дорога?

- Ленинградское шоссе.

- Трасса Е-95, - пробормотала я, вспомнив песню Кинчева.

- Она самая. Давай все же в больницу отвезу, а?

- Нет, не надо.

- А куда?

- Знаете метро "Водный стадион"?

- Конечно, туда отвезти?

- Да.

- Живешь там?

- Да, - соврала я.

Согретая включенной на всю катушку печкой, я погрузилась в подобие вязкой дремы и очнулась только тогда, когда мы подъезжали к Водному стадиону.

- Куда здесь?

Я объяснила дорогу, назвала улицу, но не стала говорить номер дома, наоборот, попросила остановить гораздо раньше, чем требовалось.

- Ну, счастливо тебе, дочка, - сказал мой безымянный водитель.

- И вам того же, - я выбралась из машины и зашла в первый попавшийся подъезд. На счастье там никого не было. Когда машина уехала, я вышла на улицу и обняв саму себя за плечи, чтобы хоть немного согреться, быстро, как могла побежала к нужному мне дому. Время было поздним, горело от силы три окна, включая и Вовкино. Володя Колосков был моим старинным другом, можно сказать братом, знакомы мы были больше десяти лет, именно к нему я и приехала. Отдыхая на каждой ступеньке, я вскарабкалась на третий этаж и переведя дух, позвонила в дверь. Долго не открывали, я позвонила ещё и ещё раз. Вовка наверняка был не один, но мне в тот момент не было мучительно стыдно за свое вторжение в личную жизнь Колоскова. Наконец за дверью послышались шаги и недовольный Вовкин голос спросил:

- Кто там?

- Вова, это я, Лера.

Загремели замки, дверь приоткрылась и показалась всклокоченная голова.

- Ле... - начал он и увидел мое лицо. На симпатичной Вовкиной физиономии отразилась небывалая гамма чувств.

- Можно войти?! - я держалась за дверной косяк, едва не падая на пол. Володька вышел из состояния ступора, подставил мне свое плечо, обнял за талию и втащил в коридор, потом поднял на руки, отнес в зал и усадил на диван.

- Лерик, я сейчас, - сказал он, продолжая смотреть на меня с такой растерянностью, будто не верил в то, что это я. Потом он вышел и закрыл за собой дверь. Вскоре из спальни раздался его голос:

- Наташ, ты извини, так получилось, ко мне сейчас мама... с папой приехали, так что это...

Что ему ответила Наташа я расслышала, но минут через пять разъяренно хлопнула входная дверь. Вернулся Вовка, он на ходу застегивал мастерку, надетую на голое тело.

- Бог мой, Лера, что случилось? - он присел передо мной на корточки и взял меня за руки.

- Какие-то уроды перепутали меня с какой-то Ингой и вот - результат, как говориться на лице.

В тепле, в квартире Вовки я почувствовала себя, наконец-то в безопасности и если бы не дергающая боль, можно было бы подумать, что все это мне приснилось. Вовка с ужасом и сочувствием смотрел на меня, потом опомнился и бросился к телефону.

- Куда это ты?

- В скорую.

- Стой, не надо.

- Почему?

- Потому что меня не отпустили, я сбежала и теперь меня будут искать. Боюсь, что в больнице меня найдут быстро. Я поэтому и домой не поехала.

Володя бросил трубку на рычаг. На скулах у него ходили желваки, а синие глаза стали почти серыми - он был в бешенстве.

- Найду скотов, голыми руками передушу! - сквозь зубы процедил он.

- У тебя есть водка?

- Есть коньяк.

- Водка тоже нужна.

- Сейчас сбегаю. Коньяк тебе налить?

Я кивнула. Володя принес из спальни сервировочный столик на колесиках, на нем стояли полбутылки коньяка и тарелки с почти нетронутой закуской. Пока он ходил за водкой, я выпила три рюмки и съела пару ломтиков красной рыбы. От выпитого боль притупилась, а тошнота и головокружение усилились. Я закурила и услышала, как открывается входная дверь. Вошел Вова с бутылкой водки.

- Как ты, Лер?

- Обалденно. Мне бы теплой воды и полотенце, до ванны боюсь не доползу.

- Сиди не двигайся, я сейчас все сделаю, - он сбросил с ног ботинки, швырнул на кресло куртку. Потом принес свой теплый спортивный костюм, снял с моих ног обувь и помог переодеться. Растревоженная боль усилилась и мне пришлось выпить еще. Сдвинув в сторону тарелки, Володя поставил на столик кастрюлю с теплой водой и протянул мне чистое полотенце.

- И зеркало, - вздохнула я. Не было никакого желания снова смотреть на себя, но пришлось. Смывая теплой водой свежезапекшуюся кровь и протирая водкой ссадины, я подумала, что, скорее всего никогда уже не буду выглядеть так как раньше. Накопившиеся страх, отчаяние и боль прорвались наружу и я разревелась в родных и добрых объятиях Вовки.

Глава четвертая .

Проснувшись утром, я поняла, что без врача все-таки не обойтись, вдобавок ко всему подскочила температура, и чувствовала я себя так, что умереть было бы самым лучшим и простецким выходом. Вовка позвонил на работу, просимулировал страшный внезапный грипп и остался ухаживать за мной.