Андрей Шляхов - Психиатр

— С Кулакова переулка сюда хожу, — сказала Савелию в «Металлоремонте» пожилая женщина. — Только здесь делают ключи так, что переделывать никогда не приходится!

— Не сглазьте, — отозвался лысый мастер, проводя напильником по уже готовому ключу. — Не надо под руку говорить.

— Молчу-молчу, миленький! — виновато зачастила женщина. — Но истинную правду говорю — на вас вся надежда. У других то болванки подходящей нет, то замок им надо принести, чтобы они ключи до ума довели, а здесь все всегда есть, и руки у мастера золотые…

Савелий присмотрелся. Мужик как мужик, лысый, коренастый, невысокий, неприметный. Где-то между сорока и пятидесятью, скорее ближе к пятидесяти. Синий халат, пачка «Кента» в нагрудном кармане. Руки рабочего человека — крупные с узловатыми сильными пальцами. Такой как схватит за шею — не вывернешься.

Мастер заканчивал доводить напильником последний ключ, два уже лежали перед женщиной на откидном прилавке, поэтому Савелий не стал задерживаться и привлекать к себе внимание. Вроде как случайно зашел, понял, что не туда, и сразу ушел. Но мастера запомнил, пригодится.

Дом на Кондратюка оказался еще одной «хрущевкой», трехподъездной. Стоял он на чрезвычайно бойком месте, напротив школы, возле остановки транспорта. Можно себе представить, сколько народу проходит мимо него в будний день.

Савелия потянуло пообщаться с местными жильцами, а именно с тремя пожилыми женщинами, сидевшими на скамейке во дворе напротив второго подъезда. Март — месяц холодный, поэтому сверху на скамейки был настелен в несколько слоев картон, явно принесенный с ближайшей мусорки. Ничего не скажешь — с комфортом устроились дамы.

Решив пойти уже испытанным путем, Савелий приблизился, улыбнулся, поздоровался и осведомился насчет однокомнатной квартиры для одинокого интеллигента без вредных привычек.

— Не сдает у нас никто ничего! — отрезала женщина в вязаной синей шапочке, сидевшая посередине, а ее подруги согласно закивали.

— Так уж прямо никто и ничего? — Савелий изобразил на лице удивление. — Да быть такого не может! Вы не думайте чего, я для себя интересуюсь. Я москвич, врач, хочу разъехаться с родителями. Если хотите — могу паспорт показать.

— Лучше сразу удостоверение покажите, — хмыкнула Синяя Шапочка. — Кто вы — налоговый инспектор или полицейский? Нас на мякине не проведешь, мы и не таких видали!

Сидевшие по бокам от Синей Шапочки снова согласно закивали. Явно Синяя Шапочка была местным неформальным лидером.

— Я — врач, а не налоговый инспектор, — мягко ответил Савелий и так же мягко укорил: — Что ж вы так сразу…

— А если врач, — перебила Синяя Шапочка, — то скажите, как надо принимать атенолол? Сколько раз в день и в каких дозировках? Молчите? То-то же! Врач он! Видали мы таких врачей!

— Извините за беспокойство, — сказал Савелий и ушел, провожаемый многозначительным хмыканьем.

К молодым мамашам на детской площадке подходить не стал. Вредные тетки все равно не дадут пообщаться, начнут орать что-нибудь про налоговых инспекторов. Небось сами сдают квартиры или комнаты втихаря, без уплаты налогов, поэтому и отшивают всех подозрительных. Чем-то им Савелий не понравился… Ну и ладно, не сложилось так не сложилось. Жаль, конечно, три дворовых сплетницы — это целый Клондайк сведений, можно было бы и что-то полезное узнать, наводящее на размышления.

Дом на Первой Останкинской, тоже, кстати говоря, стоявший напротив школы, оказался четырехэтажкой красного кирпича, снизу, на уровне первого этажа, облицованной чем-то, отдаленно напоминающим мрамор. Кокетливые балкончики с изогнутыми прутьями ограждения придавали дому некоторую воздушность. Короче говоря, весело выглядел дом на Первой Останкинской, невозможно было предположить, что здесь совсем недавно произошло зверское убийство.

Странно, но несмотря на воскресный день, двор был почти пуст, если не считать двух ног в камуфляжных штанах и стоптанных кроссовках, торчавших из-под приподнятого с одной стороны двумя домкратами зеленого «Москвича-412», машины заслуженной, можно сказать, раритетной, явно нуждающейся в постоянном бережном уходе. Подивившись с минуту малолюдности, Савелий посмотрел на часы и сообразил, что детям уже пора спать, а у пенсионерок пришло время дневных сериалов, вот все и разошлись по домам.

Погуляв немного вокруг дома (попутно узнал, что школа напротив не простая, а с углубленным изучением английского языка), Савелий вышел дворами на улицу Королева и пошел по ней в сторону метро «ВДНХ». Прогулка подходила к концу, в активе имелась хорошая перспективная идея, поэтому можно было позволить себе расслабиться, выпить где-нибудь кофе и съесть мороженое. Настроение было превосходным. Прогулялся, подышал свежим воздухом, углубил познания в топографии Останкина, кое-что надумал… Молодец! А ведь мог бы все это время тупо проваляться перед телевизором.

Прогулка на свежем воздухе разжигает аппетит, поэтому планы на кофе с мороженым подверглись коррекции. Из павильона с вывеской «Чебуречная» доносились столь завлекательные запахи, что Савелий не выдержал и зашел. Чисто посмотреть на чебуреки, к которым в Москве принято относиться с осторожной настороженностью. Есть даже поговорка: «Купи десять чебуреков — собери кошку». Шутки шутками, а доля правды в них неизменно присутствует, только процентное содержание может варьироваться.

Горбоносый джигит, брови которого были гуще усов, предъявил Савелию коробку с чебуреками, упакованными по отдельности в прозрачные пакеты, и прокомментировал:

— Фабрика делает, а мы только подогреваем.

Такие чебуреки вызывали больше доверия (хотя, если вдуматься, кто их знает, эти фабрики?), поэтому Савелий попросил разогреть ему целых пять штук (гулять так гулять!), взял пива. Безалкогольного в чебуречной не оказалось. Савелий подумал и решил, что вечером точно не соберется никуда на машине, он будет отдыхать дома после своего марш-броска, и взял обычное темное пиво. Чебуреки без пива — однозначно деньги на ветер, половинчатое удовольствие.

Савелий был единственным посетителем, поэтому разговор с продавцом завязался сам собой.

— Хорошо идут чебуреки в Останкино? — спросил Савелий и осторожно, чтобы не облиться бульоном, надкусил первый чебурек.

— Идут, — ответил продавец, выражением лица давая понять, что обороты могли бы быть и повыше. — В Сочи на пляже лучше, но там только в сезон, а здесь весь год. Но одними чебуреками не прокормиться, надо гриль иметь. — Продавец кивнул на гриль-аппарат, за мутноватой витриной которого медленно вращались на вертелах восемь уже зазолотившихся куриных тушек. — И не три стоячих столика, а двадцать сидячих. Тогда можно будет делать бизнес.