Томас Энгер - Мнимая смерть

Хеннинг удивляется, когда Нора наконец отвечает на звонок. Он ведь мог, да и должен был отсоединиться после десятого звонка, но не сделал этого. Деловым тоном она здоровается, назвав его по имени. Он отвечает:

— Привет, Нора.

Черт, как же мучительно произносить вслух ее имя.

— Как ты? — спрашивает она. — Я слышала, что произошло.

— Все в порядке.

— Ты, наверное, перепугался до смерти?

— Если честно, я сильно разозлился.

И это правда, если подумать. Он не пытается казаться этаким мачо, героем боевиков. Он на самом деле разозлился, в основном из-за того, что не хотел, чтобы все закончилось именно так, в середине крещендо, в центре недосказанности.

Оба они замолкают. Обычно у них хорошо получалось молчать вместе, но сейчас ему неприятно. Она не задает никаких вопросов для продолжения разговора. Он торопится исправить ситуацию, пока та не стала слишком болезненной. Хеннинг думает, что Норе не хочется проявлять слишком большую заинтересованность в его житье-бытье, если она находится в одном помещении с Гундерсеном.

— Слушай, я работаю над одним делом и наткнулся на материальчик, который ты где-то полгода назад написала о Пылающих Плохих Парнях. Помнишь?

Она молчит несколько секунд.

— Да. Они повздорили с другой бандой, если я не ошибаюсь. Геморейдерами, или как их там.

Кстати, о предупреждающих сигналах.

— Точно.

— Четверо или пятеро госпитализированных. Ножевые ранения и переломанные ноги.

— Снова в точку.

— А в какой связи ты пишешь о них?

Он размышляет, не рассказать ли ей все как есть, но вспоминает, что они работают в конкурирующих газетах, а доверительные беседы — это всего лишь глава в их общей завершенной книге памяти. Хорошо. Во всяком случае, почти завершенной.

— Я не буду писать о них. Думаю, что не буду.

— С ППП шутки плохи, Хеннинг.

— Я никогда не шучу.

— Я серьезно. Некоторые из этих парней — настоящие бандиты. Им плевать на всех и вся. Думаешь, они стоят за убийством Тарика Мархони?

Ох уж эта Нора. Она слишком хорошо его знает.

— Я не знаю. Слишком рано говорить об этом.

— Если будешь встречаться с этими ребятами, Хеннинг, будь осторожен. Ладно? Они не добрые мальчики.

— Все будет нормально, — отвечает он и думает о том, как странно снова болтать с Норой о делах и источниках. Если встречаются два журналиста, они не могут не говорить о работе. А когда люди живут вместе и делят все на двоих, то разговоров о работе становится в два раза больше. Пока не случится перебор.

Одно время Хеннинг так много работал, что, когда он наконец возвращался домой по вечерам или по ночам, Нора была настолько недовольна, что больше не могла говорить о работе. Перебор. Естественно, это было его ошибкой. Как и многое другое. Кажется, ему присуща определенная модель поведения. Мне удается испортить лучшее, что у меня есть, думает он.

Хеннинг благодарит ее за помощь и кладет трубку. Он сидит и разглядывает телефон так, словно она все еще там, на другом конце. Он снова подносит трубку к уху. Тишина.

Он вспоминает о двойном убийстве в городе Буде, о котором писал несколько лет назад. В один из первых дней после отъезда он позвонил Норе перед тем, как она должна была лечь спать. Они проболтали полчаса, а может, и больше. Когда Хеннинг услышал, как она зевает, он попросил ее положить телефонную трубку на соседнюю подушку, но не отключаться. Он хотел слышать, как Нора спит. Он сидел в гостиничном номере и слушал ее дыхание. Поначалу оно было довольно быстрым, потом становилось все глубже и глубже. Затем Хеннинг сам лег, но не помнит, повесил ли перед этим трубку. Зато он помнит, что той ночью спал очень крепко.

Захирулла Хассан Минтроза, наклонившись вперед, сидит в стеклянной будке. Он считает деньги. Наличные. Здесь, на мойке, оперируют только наличными. У него есть включенный кассовый аппарат, но он им никогда не пользуется.

Ничто не способно победить черный нал.

Он вполне удовлетворен сегодняшними доходами: 12 легковых автомобилей по 150 крон. Итого 1800 крон. Плюс две полировки на 800 крон. И 36 такси по 100 крон. Итого семь кусков. Неплохо. А ведь до закрытия еще целых два часа.

Сделать скидку для такси было замечательным ходом.

Он собирается выйти из будки, чтобы принять нового клиента, когда из-за стоящего перед въездом грязного «мерседеса» выезжают две машины. Два полицейских автомобиля.

Черт, думает Хассан. Полицейские, три человека, выходят из машин. Хассан идет им навстречу. Одного из них он уже видел раньше.

— Вы хозяин и управляющий мойки? — спрашивает Бьярне Брогеланд. Он говорит громко, чтобы перекричать звук воды, льющейся под большим давлением в зале. Хассан кивает.

— У вас работает человек по имени Яссер Шах?

Хассан снова чертыхается про себя.

— Да.

— Где он? Мы хотим с ним поговорить.

— А по какому поводу?

— Он здесь?

— Нет.

— Вам известно, где он?

Хассан отрицательно качает головой.

— Разве он сегодня не должен быть на работе?

— Нет.

— Вы не будете возражать, если мы заглянем в зал?

Хассан равнодушно пожимает плечами и остается на улице, в то время как полицейские заходят в зал. Грязный «мерседес» уезжает.

Хассан думает о Яссере. Любитель хренов. Разве ему не было сказано — никаких запретов?

Работа в зале останавливается. Такси фирмы «Авенсис» скоро будет вымыто. Полицейские разговаривают с рабочими, но Хассан не слышит о чем. Он видит, что Мохаммед отрицательно качает головой. Умар тоже.

Полицейские проверяют все помещения, заходят в стеклянную будку, осматривают территорию впереди и позади мойки. Брогеланд говорит что-то своим коллегам, после чего снова подходит к Хассану.

— Нам надо поговорить с Яссером Шахом как можно скорее. Если вы его увидите, передайте, чтобы он связался со мной или с кем-нибудь другим в полиции.

Брогеланд дает ему свою визитку. Хассан неохотно берет ее, не читая. Мечтать не вредно, легавый.

— Мы знаем, чем вы тут занимаетесь, Хассан.

Хассан пытается не показать обеспокоенности, но его выдают щеки. Он ждет угрозы, которая так и остается невысказанной. Все потому, что она уже прозвучала. И до Хассана это наконец доходит.

Брогеланд ничего больше не говорит. Он уже сообщил, что полиция будет наблюдать за автомойкой, чтобы поймать Яссера Шаха и пресечь их деятельность.

Хассан внимательно наблюдает за Брогеландом и другими полицейскими, рассаживающимися по машинам. Может, надо и полиции предложить скидку, думает Хассан, глядя им вслед. Бесплатная мойка в обмен на их тела на дне Осло-фьорда.

Он заходит в зал и жестом созывает остальных. Все собираются в стеклянной будке. Хассан остается стоять. Он переводит взгляд с одного на другого.