Жан-Кристоф Руфин - Не бойся Адама

– Где они сейчас?

– Летят в Рио.

– Вдвоем?

– Да.

– Когда они приземляются?

Тайсен набрал что-то на компьютере.

– Одиннадцать тридцать по местному времени, аэропорт Галеан.

Взглянув на часы, Поль увидел, что на них без десяти одиннадцать.

– Я заеду за ними, – сказал он.

Он отсоединился и пошел искать такси.

Керри отправилась в путь на такси в самое скверное время суток, до наступления жары, когда обитатели пригородов массами скапливаются на скоростных трассах, пытаясь добраться до места работы. Кабинет ее приятельницы Деборы располагался на противоположном конце моста Нитерой в районе особняков. Посаженные вдоль дороги деревья, стволы которых переполняла жизненная сила благодатных дождей и солнца, ломали асфальт тротуаров. За коваными решетками виднелись сады с магнолиями и лимонными деревьями. После десяти звонков перед Керри появилась темнокожая прислуга в похожем на медицинскую форму платье. Она открыла дверь, но не пустила Керри внутрь. «Доктор» не принимает по четвергам. Ждать бесполезно. Мобильного телефона у нее нет. Прислуга едва цедила слова, поглядывая на Керри со смесью настороженности и презрения. Она, без всякого сомнения, полагала, что подлинное безумие всех тех, кто приходил сюда жаловаться на всяческие расстройства, заключается в желании платить бешеные деньги за то, чтобы нашелся человек, готовый слушать эту галиматью. Исчерпав все аргументы, Керри придумала наконец вопрос, который показался ей достаточно разумным. Она спросила, ведет ли еще Дебора («доктор») прием в больнице. Ответ не должен прозвучать двусмысленно, да и сам вопрос внушал пожилой женщине еще большее уважение к своей хозяйке. Та ответила, что Дебора действительно ведет прием в больнице при монастыре Непорочного зачатия в Грасас. Она не знала ни часов приема, ни названия отделения, но теперь у Керри появился хоть какой-то след.

Такси стояло неподалеку. Керри спросила шофера, знает ли он эту больницу. Тот ответил, что нет, но, добравшись до Грасас, они непременно о ней у кого-нибудь выведают.

Они провели в пробках битый час, добираясь до другого берега залива. Время шло одновременно и слишком быстро, и слишком медленно. Медленно оттого, что Керри сгорала от нетерпения получить новую информацию. Она прекрасно понимала, что время работает против них и катастрофа может случиться в любую минуту. Слишком быстро, потому что близился конец операции, и нетерпение, стресс и тревога погружали ее в транс, который, возможно, ей больше не суждено будет испытать. Она чувствовала себя как человек, живущий последние часы в стране, где ему хорошо и удобно, зная, что завтра его уже здесь не будет. в Грасас шофер остановил машину на площади перед маленьким баром, где обосновались влюбленные парочки студентов. Он отправился навести справки о больнице монастыря Непорочного зачатия. Керри откинулась на подголовник, закрыла глаза, поддавшись дремоте, вполне объяснимой постоянными перелетами разницей во времени и бессонными ночами.

Усталость усиливала ее нетерпение, обостряла чувства цвета и запаха, но притупляла бдительность. Как и Поль, она не обратила внимания на то, что взятая у отеля машина стояла в стороне от очереди, а теперь шофер что-то уж слишком долго отсутствует. Ей и в голову не приходило, что совсем недалеко, за углом, он говорит по рации с теми, кто поручил ему наблюдать за ней.

Когда шофер возвратился, он объяснил, что в конце концов узнал адрес больницы, и Керри решила, что он просто-напросто выполнил ее поручение.

Они довольно долго добирались до нужной улицы, но, не зная города, Керри винила во всем лабиринт извилистых переулков, где машинам приходилось едва тащиться. Наконец шофер остановил машину у здания из красного кирпича, о назначении которого было невозможно догадаться. Только выстроившаяся у одного из подъездов очередь бедно одетых людей говорила о том, что здесь раздают бесплатную помощь. Керри прошла мимо и заговорила с охранником, который впустил ее без лишних формальностей. Внутри было пустынно и тихо. Здесь пахло скорее монастырем, чем больницей, несмотря на то, что даже стены казались пропитанными эфиром. Керри решила найти кого-то, с кем можно объясниться по-английски. В конце концов перед ней предстала внушительного вида сестра в белом платье и плиссированной косынке на голове, знаке принадлежности к ордену или профессии. Сестра неодобрительно поглядела на Керри, задержав взгляд на ее спутанных волосах.

Потом она сообщила, что психиатрическое отделение находится на третьем этаже. Керри поднялась по устланной линолеумом лестнице и оказалась в пустынном холле. Отсюда просматривался коридор с одинаковыми дверями по сторонам, тянувшийся во всю длину здания до самого окна, наполовину скрытого огромной пальмой в кадке. Предстояло либо ждать чьего-нибудь появления, либо открыть одну из дверей, рискуя прервать консультацию. Керри взглянула на часы: уже половина третьего. Нельзя больше терять время. Керри толкнула ближайшую дверь, за которой находилась комнатушка, где не было ничего, кроме стола и двух стульев. Керри открыла вторую дверь, третью и, наконец, обнаружила доктора, который выслушивал пожилого пациента. Старик продолжал говорить, не замечая ее присутствия. Доктор, казалось, обрадовался возможности передохнуть. Он встал, подошел к Керри и вывел ее в коридор.

– Простите, – сказала Керри, – я ищу одну из ваших коллег. У меня срочное дело.

Врач спросил имя и задумался.

– Она не врач, – уточнил он с оттенком презрения. – Дебора простой психолог. Если не ошибаюсь, она бывает у нас утром в среду.

Сегодня был четверг.

– Не знаете, где я могу ее разыскать?

– Подождите минутку.

Доктор вернулся в кабинет, взял лежавший под телефоном справочник и подошел к Керри, листая его.

– Вот, – торжественно заявил он, указав Керри на нужную страницу и предоставив самой разбираться в адресе. Это была та улица, где Керри уже побывала сегодня, и номер телефона, по которому она тщетно пыталась дозвониться.

– У вас нет ее домашнего адреса?

– Сожалею, но лично я с ней не знаком. Это все, что я могу для вас сделать.

– А есть здесь кто-нибудь, кто… – начала Керри, показывая рукой на другие кабинеты.

– Боюсь, больше вы ничего не узнаете. Мы все тут занимаемся частной практикой и почти не поддерживаем отношений.

Керри поблагодарила врача и спустилась к выходу. Еще один оборвавшийся след. Есть от чего прийти в отчаяние.

Грозной сестры в холле первого этажа больше не оказалось. Вместо нее Керри увидела какого-то мужчину, говорившего по мобильному телефону. Это был смуглый бразилец, одетый в элегантный белый костюм и хорошо скроенную рубашку без галстука.