Виктор Пронин - Банда - 4

- Заметано,- Пафнутьев похлопал осунувшегося за последние полчаса Шаланду по плечу.

- Повторим? - Шаланда протянул руку к бутылке.

- Чуть попозже, чуть попозже,- остановил его Пафнутьев.- А то, не дай Бог, я рухну на то самое место, куда упал несчастный Оськин.

- Как знаешь,- обиделся Шаланда и спрятал бутылку в стол, со стуком захлопнув дверцу.

- Пошли в кабинет, я задам тебе один вопрос,- сказал Пафнутьев, направляясь к двери.

- А здесь не можешь?

- Уголовное дело там осталось? Пошли, Шаланда, пока у тебя его не сперли прямо со стола.

- Что ты хочешь узнать?

- Оба трупа работали в фирме "Фокус"?

- Ну? - Шаланда исподлобья взглянул на Пафнутьева, и в глазах его промелькнула настороженность.

- У тебя есть данные об этой фирме?

- Зачем они тебе?

- Тебе известно, кто ее владелец, телефоны знаешь, адреса... Способ сокрытия доходов, налоговые хитрости... Ты же все это знаешь?

- Ничего я не знаю! - резко ответил Шаланда, и Пафнутьев в ответ лишь удивленно вскинул брови. Если до этого выкрика Шаланды между ними было понимание и желание помочь друг другу, то последними словами Шаланда как бы отрекался от всего, ранее сказанного.- На фига мне знать что-то об этой фирме, если ее сотрудники не убийцы, а жертвы?

- И тебе неважно, кого убили? - вкрадчиво спросил Пафнутьев.

- Мне важно, кто убил.

- Но зная, кого убили, ты можешь установить причину.

- Это, Паша, уже твое дело. Устанавливай!

- Пошли в кабинет,- настойчиво проговорил Пафнутьев.- Мне надоело в этой твоей забегаловке. Вилки бы завел, что ли! Так и будешь заставлять гостей пальцами огурцы из рассола вылавливать?

- Будут тебе вилки,- проворчал Шаланда.- Все тебе будет,- он открыл дверь, выпустил Пафнутьева в коридор и повернул ключ в двери.

Не успев сделать несколько шагов по коридору, они увидели идущую навстречу процессию. Впереди с двумя швабрами в руках шел бородатый доцент, а следом дежурный волок, подхватив под мышки, второго алкоголика. Лицо его было серовато-зеленым, руки-ноги безвольны и расслаблены.

- Что с ним? - спросил Шаланда.

- Вырубился,- пояснил дежурный.- Кровь увидел и по стенке на пол соскользнул. Кажется, немного в штаны наделал. Неприятно...

- Кому?

- Ему,- почему-то оправдываясь, пояснил дежурный.

- А второй? - Шаланда спрашивал напористо, громко, пытаясь погасить в себе неуверенность и ужас от разыгравшейся в его кабинете трагедии.

- Держится.

- А дело сделали?

- Да, кровь смыли. Мы с Петром. Эти ученые мужи чуть было сами не улеглись в лужи.

- Наука,- с издевкой протянул Шаланда и, не оглядываясь, прошел в кабинет. Пол был влажный, но чистый. Плотно усевшись, Шаланда решительно вынул из стола папку уголовного дела, полистал ее, шумно переворачивая страницы, поднял глаза на севшего напротив Пафнутьева.- Так что тебя интересует?

- "Фокус".

- Телефоны, адреса, имена, банковские счета?

- Примерно так.

- Теперь послушай меня, Паша,- Шаланда сцепил пальцы и положил сдвоенный кулак на папку уголовного дела.- Когда к врачам попадает раненный, умирающий бандит, что они делают?

- Лечат его, охламона,- улыбнулся Пафнутьев, сразу представив все, что скажет Шаланда, к какому выводу придет.

- Правильно. Когда престарелый убийца, отсидевший десять или двадцать лет, входит в троллейбус, где все места заняты, ты что делаешь?

- Я уступаю ему место.

- Молодец. Когда ко мне обращается человек с сомнительной репутацией и просит защитить, сохранить жизнь, рассказывает об угрозах и преследованиях, я что делаю?

- Ты бросаешься его спасать.

- Паша, я просто обязан защитить этого человека.

- У тебя, правда, это получилось не очень хорошо.

- Да. Упущение. Не учел, что этот дряхлый преступник столь злобен и свиреп. Впервые в жизни увидел старца, который бросается на людей с ножом даже в кабинете начальника милиции. И ты тоже раньше не видел такого, Паша. Не пудри мне мозги и не говори, что ты все бы предусмотрел. Не надо! Все предусмотреть невозможно. Можешь мне поверить.

- Верю,- кивнул Пафнутьев.- Но упрекнуть тебя можно.

- В чем? - вскинулся Шаланда.

- Ты допустил избиение подозреваемого со стороны потерпевшего. Если бы твой Оськин не трогал старика, тот бы не схватил со стола штык. А он его тронул. Ты же при этом спокойно оставался в своем кресле, полагая, что пара лишних зуботычин поможет тебе разговорить старика.

- Так,- крякнул Шаланда.- Понял. Мнение твое уяснил.

- Ни фига ты не уяснил. Я сказал все это только для того, чтобы ты не думал, что чист и ясен, как месяц в лунную ночь. Ты должен был ждать неожиданностей. И получил.

- А ты уж и рад!

- Возвращаемся к моим вопросам. Ты даешь сведения о "Фокусе"? Я не настаиваю, только спрашиваю.

- Паша... Послушай меня... Это очень крутые ребята. Среди твоих клиентов таких еще не было. Прекрасно понимаю, что во всей это истории есть второе дно...

- И третье тоже.

- Может быть... Чувьюрова я задержал и спрятал за решетку только для того, чтобы его не пришили в том же подъезде. Но видишь, как получилось.

- Так что "Фокус"?

- О "Фокусе" я тебе ничего не скажу! Ни единого слова! - к удивлению Пафнутьева, Шаланда, произнеся эти суровые слова, приложил палец к губам, дав знак молчать.- Не твоего ума это дело! Позволь мне самому с ними разобраться! Шаланда опять приложил палец к губам. Потом этим же пальцем показал на папку уголовного дела и многозначительно подмигнул, желая, видимо, дать понять, что там Пафнутъев найдет все необходимое.

- Подожди меня здесь,- сказал Шаланда, направляясь к двери. Обернувшись, он опять указал на папку, оставленную на столе. И лишь после этого вышел, заперев дверь на ключ со стороны коридора.

- Так,- крякнул Пафнутьев.- Крепко же эти оськины запугали бедного Шаланду, если он в собственном кабинете не решается говорить вслух, если он только в своей забегаловке осмеливается произнести что-то внятное.

Пафнутьев подошел к столу, уселся в шаландинское кресло, вынул свой блокнот и раскрыл уголовное дело. Ему хватило десяти минут, чтобы выписать данные об Оськине, о его убитом приятеле, о старике - адреса, служебные и домашние телефоны, место работы. Все сведения были на первых страницах протоколов допросов, очных ставок, свидетельских показаний.

Хорошую работу провёл Шаланда, полную и добросовестную. Трусоват он всегда был, но обвинять его в этом Пафнутьев не торопился, неизвестно, какому давлению тот подвергся, как разговаривали с ним и чего требовали. Может, и в самом деле "жучок" установили с согласия хозяина кабинета, а то и без такового.

Минут через десять ключ в двери повернулся, вошел сумрачный Шаланда, молча сунул папку уголовного дела в стол, потер ладонями не очень выбритые щеки и показал Пафнутьеву на дверь. Тот молча пожал Шаланде руку, крепко, сочувствующе и благодарно. Уже выходя, оглянулся и со значением потряс в воздухе кулаком. "Не дрейфь, дескать, МЫ им еще покажем!"