Наталья Андреева - Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни

Она прислушивалась к каждому шороху за окном, мучилась безрадостными мыслями о нем, о себе, о том, что им обоим делать дальше, плакала, пару раз задремала, потом проснулась, а Дэн все не приезжал. Анна выдержала так до трех ночи, потом всетаки приняла таблетку и забылась тяжелым, больным сном.

Проснулась она внезапно, словно вынырнула из глубокого омута. Прорвавшись сквозь толщу воды, глотнула холодного свежего воздуха и тут же открыла глаза. Дэн сидел на самом краешке ее кровати.

– Где ты был? – Анна резко села, отбросив одеяло. – Я до трех часов ночи ждала. Где?!

– Какое тебе дело? Я замерз. У тебя в спальне спрятана бутылка коньяка. Не возражаешь? Не возражаешь. – Он достал из шкафа коньяк и сделал прямо из бутылки несколько жадных глотков. Анна с ужасом на него смотрела.

– Зачем ты убил Андрея?

– Что?!

– Я тебя там видела, и ты меня видел, не прикидывайся овцой!

– Ну и что?

– Собирай свои вещи и уезжай. Куданибудь подальше от Москвы, хоть в свое родное село под Нижним Новгородом.

– Так ты знаешь?!

– Потом я привезу тебе загранпаспорт и деньги, поедешь хоть в Америку, хоть в Китай, мне все равно, лишь бы тебя полиция не нашла.

– Анна, подожди…

– Что еще?

– Я не виноват: это все случайно получилось.

– Ах ты невинное дитя! Конечно, это я дрянь. А ты святой! Борец за правое дело!

– А разве нет? Я измучился, устал тебя ревновать, устал за всеми следить: за Панковым, за этим твоим адвокатом. Сначала один пытался меня отсюда выжить, теперь другой. Почему он мне звонит и говорит страшные вещи? Скажи, ты его тоже звала Дэном? Я только Дэнвторой в твоей жизни? У тебя что, вся любовь по номерам? Но я больше не хочу быть вторым номером. Лучше уж вообще никаким.

– Вот и отлично! Я давно ждала этого объяснения! Тебе деньги нужны? Боишься снова оказаться в общежитии, снова искать по объявлению богатую дамочку, которая тебя пригреет? Как ты смеешь подслушивать мои разговоры, следить за мной, заявлять какието права, убивать людей для того, чтобы я на всю жизнь осталась тебе должна! Ты, как и все в этом доме, ничего не умеешь делать, только клянчить и ныть, ныть и клянчить. Я дам тебе денег.

– Да подавись ты ими, может, тогда поймешь… – Он выбежал из комнаты.

Анна не верила в то, что Дэн уйдет. Ну, погорячилась, накричала на него. Ведь не собирается же она оставить мальчика с двумя трупами на шее и совсем без денег! В конце концов, он сделал это ради нее. Анна открыла окно, хотела крикнуть Дэну, чтобы вернулся, но вместо этого сказала:

– Машина, между прочим, тоже моя! Раз решил от меня уйти, вернешь ее на место!

Когда серый «Гольф» резко рванул с места, Анна испугалась: «Он же выпил! Для человека, который не увлекается спиртным, несколько глотков коньяка – большая доза. Да еще всю ночь не спал! Еще врежется в когонибудь, сумасшедший!»

– Дэн! Вернись! – запоздало крикнула она. Но его машина уже выезжала за ворота.

Анна занервничала. Бежать за ним? В конце концов, он не ребенок! Сам знает, что делает! Поколебавшись несколько минут, она всетаки стала одеваться. Руки дрожали.

«Догоню, – решила Анна. – Это не Москва, к тому же раннее утро, машин на шоссе мало, мой «Мерседес» гораздо мощнее. Я его догоню».

Опять накрапывал дождь, дорога была скользкой, и Анна еще больше занервничала. Скоро будет развилка и выезд на трассу. Где же он? Где?

Выехав на шоссе, она сразу же увидела развернувшийся поперек дороги рефрижератор. Его задние колеса свесились в кювет. С обеих сторон к месту аварии уже подъезжали другие машины, отчаянно сигналя. И тут Анна увидела автомобиль Дэна: серый «Гольф» врезался в одну из берез у обочины и перевернулся на крышу. Судя по тому, как пострадала машина, удар о дерево был не первым, до этого «Гольф» врезался еще и в рефрижератор, отчего и вылетел на обочину. Анна вышла из «Мерседеса», чувствуя, что ноги ее не слушаются. Мужчина из подъехавшей «копейки» тут же метнулся к ней:

– Девушка, у вас телефон есть? Надо ж полицию вызвать! И «Скорую»!

Она машинально достала из сумочки телефон и протянула ему. Рядом послышалось надрывное:

– Ну, он псих…! Вылетел прямо под колеса на бешеной скорости, чтоб его так, а потом отлетел в березу! А мне что? В тюрьму теперь? – И опять мат.

Она побрела к машине Дэна, так и не сообразив, что не успела сменить домашние шлепанцы на туфли. Они были окантованы мехом бежевого цвета, на который сейчас налипала жирная грязь. Когда Анна добрела до «Гольфа», у нее промокли ноги. Там, внутри, все превратилось в месиво. Анна нашла ручку левой дверцы и несколько раз с силой за нее дернула. Она не помнила, как ее пытались увести от разбитой машины, как приехала «Скорая». Анна не плакала, она просто оцепенела и все время повторяла шепотом:

– Дэн, мальчик мой, как же так?

Ктото накрыл ее плечи теплым свитером, Анна сидела прямо на голой земле и не могла идти, а дождь все не прекращался, и одежда ее давно промокла.

Она не помнила, как приехала полиция, служба МЧС, как резали автогеном машину, извлекая мертвое тело Дэна, как, наконец, положили его на траву.

– Может, он еще жив? – очнувшись, робко прошептала она.

– Не ходите туда, – посоветовал ктото из столпившихся на обочине зевак.

Анна встала, побрела к накрытому брезентом телу.

– Он ваш сын? – спросила приехавшая на «Скорой» врач.

«Значит, совсем старуха», – подумала Анна и ответила невпопад:

– Да, он мой.

Его прекрасное тело превратилось в окровавленную бесформенную массу, особенно сильно пострадала голова.

– Нет, это не может быть он, – обрадовалась Анна. – Что вы смотрите, я не знаю этого человека! Слышите? Это не он!

– У нее шок, – сказала врач. – Женщина, давайте мы вам сделаем укольчик.

– Да пустите же! – Анна забилась в ее руках, врач позвала на помощь, шофер «Скорой» и санитары держали Анну, пока ей кололи успокоительное.

– Надо бы ее в больницу, – последнее, что услышала Анна. – Совсем дамочке плохо.

И словно сквозь толщу воды:

– Обморок…

Анна пришла в себя в приемном покое. Она лежала на кушетке. Все расплывалось перед глазами от слез, которые хлынули наконец потоком. Выглядела она ужасно: грязные шлепанцы, мокрая одежда, спутанные волосы, испачканное лицо. В крохотной перевязочной пахло лекарствами, свежей кровью и гнойными ранами. Анну затошнило. «Что я здесь делаю?» – подумала она.

Первым делом надо позвонить: наверняка ее уже ищут. Она встала и пошла к дверям.

– Женщина, вы куда? – крикнула медсестра, бинтующая голову высокому бородатому мужчине. – Вас еще надо оформить!

– Я здесь не останусь. – Анна вышла в коридор и направилась к толстой санитарке:

– Где мой сотовый?

– Во, милая, допилась, – покачала головой та. – А еще такая молодая!