Фред Варгас - Человек наизнанку

Адамберг зажал бумажку между кончиками ногтей, осмотрел ее.

— Вам приходилось останавливаться в гостиницах, Эрмель? — спросил он.

— Угу.

— Помните, там в ванных комнатах повсюду валяются всякие штучки, такие маленькие, они легко помещаются в кармане?

— Угу.

— Маленькие кусочки мыла, маленькие тюбики зубной пасты и крема для обуви, маленькие салфетки для рук. Помните?

— Угу.

— Всякие паршивые вещички, которые люди, уезжая, обычно прихватывают с собой?

— Угу.

— Это как раз такая вещица. Пакетик из-под салфеток для рук. Из гостиницы.

Эрмель поправил очки, забрал у Адамберга смятую бумажку и принялся внимательно изучать ее.

— «Мельница», — прочел он и поднял глаза. — В Буре нет гостиницы с таким названием.

— Надо поискать в соседних населенных пунктах, — сказал Адамберг. — И чем быстрее, тем лучше.

— Почему быстрее?

— Потому что тогда у нас будет шанс найти комнату, которую снимал Массар.

— Но гостиница же не может испариться!

— Лучше найти ее как можно быстрее, прежде чем в номере побывает уборщица.

— Вы думаете, этот клочок бумаги принадлежит убийце?

— Вполне вероятно. Обычно такие клочки бумаги комкают и суют в карман, и выпадают они оттуда, только если сильно наклониться. Но зачем кому-то наклоняться к подножию каменного креста? Тут нечего смотреть.

К десяти утра было установлено, что гостиница «Мельница» находится в Комбе, в шестидесяти километрах от Бура. Эрмель, Адамберг, лейтенант и два эксперта сели в машину и помчались туда.

— Какой он осторожный, — рассуждал Адамберг, — убивает, строго следуя маршруту, а укрытие ищет заранее, еще не добравшись до места преступления. Поди найди его. Он везде и нигде.

— Если только это он, — проговорил Эрмель.

— Это он, — уверенно заявил Адамберг.

Около одиннадцати утра они остановились у гостиницы «Мельница», двухзвездочного заведения вполне приличного вида.

— Да, он более чем осторожный, — протянул Адамберг, оглядывая фасад. — Он думает, что полиция станет искать его в скверных ночлежках, и он прав. Поэтому он выбирает спокойную гостиницу для зажиточной публики.

Молодая женщина у стойки регистрации почти ничем не смогла им помочь. Да, какой-то мужчина заказал накануне номер по телефону, она не видела, как он пришел. Обычно клиентам сообщают номер кодового замка на входной двери. Ее смена началась в шесть часов утра, а клиент этот ушел на рассвете, в шесть тридцать. Нет, она его не видела, потому что помогала готовить столы к первому завтраку. Он оставил ключ на стойке. Нет, он еще не зарегистрировался и не заплатил. Он предупредил, что останется на три ночи. Нет, она не видела ни его машины, ничего другого. Нет, у него не было собаки. Мужчина, один, и всё.

— Больше вы его не увидите, — сообщил ей Эрмель.

— Номер его комнаты?

— Двадцать четвертая, на третьем этаже.

— Ее уже убирали?

— Нет еще. Уборку обычно начинают со второго этажа.

Два часа эксперты работали в номере.

— Он все вытер самым тщательным образом, — объявил тот, который искал отпечатки пальцев. — Надо же, какой осмотрительный тип. Снял наволочку, забрал с собой полотенца.

— Найди что-нибудь, Жюно, — приказал Эрмель.

— Обязательно, — ответил Жюно. — Они, конечно, считают себя самыми хитрыми, но непременно оставляют хоть какой-то след.

Коллега позвал его, высунувшись из двери ванной.

— Он стриг ногти у окна, — сообщил второй эксперт.

— Потому что под ними была кровь, — объяснил Эрмель.

Два ногтя провалились в паз рамы, и он их не заметил.

Щипчиками для бровей эксперт аккуратно извлек из щели два срезанных ногтя и убрал их в пластиковый пакетик. Жюно вскоре обнаружил тонкий черный волосок, почти незаметный в сливном отверстии душа.

— Да, он не все разглядел, — ухмыльнулся эксперт. — Они всегда что-нибудь да оставят.

Вернувшись в комиссариат Бур-ан-Бресса, они потратили битых два часа, добиваясь проведения следственных действий в доме Массара. Жандармам из Пюижирона нужно было только снять отпечатки пальцев и взять частицы биологического материала, а потом отослать их в Лион для сравнения с теми, что Эрмель нашел в номере гостиницы.

— А что мы, собственно, ищем? — осведомился старший аджюдан из Пюижирона.

— Волосы и ногти, — сказал Эрмель. — Все ногти, что вы сумеете собрать. И не забудьте снять отпечатки пальцев, они тоже пригодятся.

— Что найдем, то и найдем, — сердито отозвался старший аджюдан, — не будем же мы, как бы это сказать, фабриковать доказательства!

— От вас этого никто и не требует, — спокойно ответил Эрмель. — Соберите то, что сумеете найти.

— Массар мертв. Этот человек давно уже погиб где-то в районе горы Ванс.

— Тут рядом со мной один человек, который в этом сильно сомневается.

— А, такой высокий парень? Атлетического сложения? С длинными светлыми волосами?

Эрмель повернулся и окинул Адамберга критическим взглядом.

— Да нет, — с сомнением протянул он, — не сказал бы.

— Повторяю вам, комиссар. Массар погиб, как бы это сказать, упал в пропасть где-то в горах.

— Очень может быть. Но тем более следует в этом удостовериться, так будет лучше и мне и вам. Мне очень нужны образцы тканей, и чем быстрее, тем лучше.

— Но сегодня воскресенье, комиссар.

— Вот и прекрасно, после обеда у вас будет достаточно времени, чтобы как следует поработать в доме Массара и к вечеру отослать образцы в Лион. Здесь у нас убийство, а преступник расхаживает себе, где пожелает. Надеюсь, вы меня поняли, дорогой аджюдан.

Эрмель положил трубку и поморщился:

— Один из тех, кто готов на что угодно, лишь бы не помогать штатским. Надеюсь, обыск он проведет по всем правилам.

— Именно он с самого начала не дал ход этому делу, — прокомментировал Адамберг.

— Я не могу послать туда никого из моих людей. Поднимется страшный шум.

— Вы знаете кого-нибудь из прокуратуры Ниццы?

— Раньше знал. Но этот человек уже два года как там не работает.

— И все же попробуйте с ними поговорить. Нам будет значительно проще, если кто-нибудь из ваших людей отправится в дом Массара.

Адамберг встал, пожал руку коллеге:

— Держите меня в курсе дела, Эрмель. Мне нужны результаты анализов и досье. Особенно досье.

— Да, я помню, досье.

— И еще, по поводу той женщины, что ходит за мной по пятам. Предупредите людей, чтобы не болтали.

— Она опасна?

— Да, очень.

— Я позабочусь о том, чтобы ваше имя не упоминалось. И будьте осторожны, дружище.

На следующий день, в понедельник, почти все газеты опубликовали на первой полосе статьи об оборотне. Солиман вернулся из города весь в поту, бросил мопед на обочине и, подойдя к ящику, вокруг которого сидели его спутники, швырнул на него пакет со свежим хлебом и пачку утренних газет.