Джон Болл - Душной ночью в Каролине

— Сорок семь, — ответил Джордж Эндикотт.

— Женат?

— Вдовец.

— Ближайшие родственники?

— Только дочь, Дуэна. Сейчас она гостит у нас.

— Его гражданство?

— Соединенные Штаты.

Гиллеспи задумался, следя при этом, чтобы с его лица не сходило выражение озабоченности.

— Где он родился?

— Где-то в Италии. Точно не помню.

— Полагаю, он из Генуи, — негромко уточнил Вирджил Тиббз.

Они оба посмотрели на него.

— Вы были знакомы с маэстро Мантоли? — удивился Эндикотт.

— Нет, такой чести я не имел, но по предложению мистера Гиллеспи сегодня утром осматривал тело покойного.

Джордж Эндикотт растерялся.

— Вы… из похоронного бюро?

Тиббз отрицательно покачал головой, и Гиллеспи решил внести ясность:

— Это Вирджил, детектив из Беверли-Хиллс, Калифорния.

— Из Пасадены, — возразил Тиббз.

— Ну хорошо, из Пасадены, — бросил Гиллеспи, не скрывая раздражения. — Разве это имеет значение?

Джордж Эндикотт встал.

— Позвольте узнать вашу фамилию.

— Тиббз.

— Очень рад познакомиться с вами, мистер Тиббз, — произнес Эндикотт, пожимая ему руку. — Какого рода преступления вы расследуете?

— Разные, сэр. Мне приходилось заниматься наркотиками, дорожными происшествиями, ограблениями, но моя специальность — преступления против личности, то есть убийства, изнасилования и прочее.

Эндикотт повернулся к Гиллеспи:

— А как получилось, что мистер Тиббз оказался здесь?

Сэм Вуд решил вмешаться, не дожидаясь очередной грубости от шефа.

— Вирджил задержался здесь из-за меня, — сказал он. — Я обнаружил его на вокзале, он ждал поезда, и решил доставить в участок как подозреваемого. После проверки документов его отпустили.

— Полицейский Вуд действовал очень грамотно, — добавил Тиббз. — Сбежать от него не смог бы никакой преступник.

В этот момент Сэм Вуд впервые в жизни испытал искреннюю симпатию к человеку с черной кожей.

— И надолго вы собираетесь задержаться в Уэллсе? — поинтересовался Эндикотт, обращаясь к детективу из Пасадены.

— До ближайшего поезда, — ответил Тиббз.

— А когда он прибудет?

— Кажется, в пятнадцать сорок.

Эндикотт понимающе кивнул. Гиллеспи недовольно пошевелился в своем кресле. Сэм почувствовал, что пора уходить. Нечего ему здесь делать, пусть шеф сам выпутывается. Он откашлялся, чтобы обратить на себя внимание.

— Сэр, если я больше вам не нужен, разрешите уйти и немного отдохнуть.

— Можешь идти домой, — буркнул Гиллеспи, поднимая голову.

Усаживаясь за руль своего «плимута», Сэм думал о том, что напряжение между Биллом Гиллеспи и чернокожим детективом нарастает. Не важно, кто победит в этой схватке, главное, чтобы он, Сэм Вуд, не попал между жерновами, если ситуация обострится.

Погруженный в размышления, он остановил машину у своего небольшого дома, вошел, быстро разделся и принял душ, мечтая поскорее добраться до постели. Есть не стал, решив, что не голоден. О пижаме и думать не хотелось. Сэм накинул на себя простыню и моментально заснул, несмотря на духоту и тревожные мысли.

Билл Гиллеспи дождался, пока шаги Джорджа Эндикотта стихнут в коридоре, и обратился к Тиббзу:

— Кто тебя просил разевать свой большой черный рот? Зачем ты влез и помешал мне подробно опросить Эндикотта? — Он сжал кулак и со злостью потер о ладонь. — Вот что, парень, убирайся отсюда. Немедленно. Плевать мне, когда придет твой поезд, двигай на вокзал и жди там. А как только он подойдет, не важно, с какой стороны, садись и отваливай. Понял?

Вирджил Тиббз спокойно встал, подошел к двери, затем повернулся и посмотрел прямо в лицо этому здоровенному хаму, заполнявшему собой почти все небольшое пространство.

— Счастливо оставаться, шеф Гиллеспи.

На выходе его остановил дежурный:

— Вирджил, это не твой чемодан остался утром на вокзале? Фибровый, коричневый, с инициалами В.Р.Т.

— Да, мой. А где он?

— Его привезли сюда. Подожди, я сейчас принесу.

Ждать не хотелось. Гиллеспи мог выйти из кабинета, а снова встречаться с этим злобным верзилой Тиббзу было не по душе. Нет, он его не боялся. Просто было очень противно.

Наконец пять томительных минут истекло, и дежурный возвратился с его чемоданом.

— Может, меня кто-нибудь подбросит до вокзала? — спросил Тиббз.

— Иди спроси у шефа. Если он прикажет, то я организую.

— Не надо.

Тиббз взял чемодан и вышел на улицу.

Через десять минут в кабинете Гиллеспи зазвонил специальный телефон, номер которого знали лишь несколько человек в городе.

— Гиллеспи! — бросил он в трубку.

— Билл, это Фрэнк Шуберт.

— Слушаю, Фрэнк. — Шеф полиции заставил себя произнести эти слова помягче, с оттенком сердечности. А как иначе? Ведь Фрэнк Шуберт держал в Уэллсе крупный магазин хозяйственных и строительных товаров, а также владел двумя заправочными станциями. Вдобавок к этому он являлся мэром города и председателем совета, вершившего все его дела.

— Билл, от меня только что вышел Джордж Эндикотт.

— И что? — Гиллеспи чуть не вскрикнул, но вовремя сдержался.

— Он приходил насчет цветного сыщика, которого притащил кто-то из твоих парней. Захотел, чтобы я позвонил в Пасадену, и местная полиция одолжила бы его нам на несколько дней. Джордж ужасно переживает смерть Мантоли.

— Да, я понимаю, — раздраженно произнес Гиллеспи. Ему не нравилось, что с ним обращаются как с ребенком.

— Я немедленно связался с тамошним шефом Моррисом, — продолжил Шуберт. — И он согласился.

Гиллеспи тяжело вздохнул:

— Фрэнк, спасибо за помощь, но я только что избавился от этого парня и, честно говоря, не хочу, чтобы он возвращался. У меня работают отличные ребята, да и сам я кое-что в подобных проблемах смыслю. Извини за резкость, но Эндикотт мне показался надоедливым занудой.

— Да, он такой, — согласился Шуберт, — и к тому же с Севера. А там у них у всех мозги перевернуты. Но, я думаю, ты все-таки кое-что не учитываешь.

— Что именно?

— А то, что тебе это выгодно. Эндикотт хочет, чтобы расследование вел его черномазый дружок. Ну и пусть ведет. Если он найдет преступника, то все равно дело будет числиться за тобой. Ведь он здесь никто. А если у парня ничего не получится, то вся вина ляжет целиком на него. В любом случае ты в выигрыше. А если откажешься от черномазого и не сумеешь быстро поймать убийцу, Эндикотт на тебе отыграется будь здоров. С такими деньгами он может себе это позволить.

— Я только что вышиб его отсюда, — вздохнул Гиллеспи.

Шуберт хмыкнул.

— Так верни, пока не поздно. В нем — твое спасение. И будь с этим парнем подобрее, пусть потрудится. А если кто что вякнет, скажи, что это по моему указанию.

— Ладно, — нехотя согласился Гиллеспи, сознавая, что попал на крючок.