Наталья Хмелевская - Иоланта

– Добрый, даже чрезмерно добрый, ― добавлял другой. ― Никому не мог ни в чем отказать. Вот и пользовались его добротой.

– Даже этот Елик, теперешний кандидат в президенты к нему приезжал, просил сделать какую-то штуковину. Он не хотел браться за это дело, я сам слышал, как он говорил: «Для чего вам все это, ведь это противозаконно», но доброе сердце Мирослава подвело его и в тот раз.

– Ребята, может, по грамулечке? Помянем моего племянника, ― предложил переодетый Лихтенштейн.

– Надо помянуть, ― согласились ребята.

Они зашли в близлежащее кафе и по старой традиции помянули товарища добрыми словами, выпили, закусили.

– Может, вы, и вещи его заберете? А то мы не знаем, куда их определить.

– Какие вещи?

– Да так, барахло всякое, вы подождите тут, мы мигом.

Через минуту ребята, бывшие сослуживцы Вжичека, притащили коробку, набитую различным компьютерным хламом, газетными вырезками, политическими журналами.

–Вот посмотрите, он интересовался выборами президента. Строил какие-то графики предвыборной гонки. Кому сейчас это надо. Держите.

– Скажите, а девушка у него была, ну, или женщина?

– Как-то он не особо на эту тему распространялся. Раньше была, пару раз приходила к нему на работу и все. Они уже давно разбежались.

– Ладно, ребята, всего вам хорошего.

– До свидания.

Иоланта ловко скачала всю имеющуюся информацию по докторской диссертации Елика, подцепив кое-что из его личной жизни. Хотя в преддверии выборов все газеты без устали вещали о достоинствах и недостатках главного претендента на должность Президента Земли, от публики были скрыты некоторые очень важные моменты.

Диссертация, которую защитил Елик, была написана на тему воздействия биологических энергий на мозг человека. В работе делался подробнейший анализ природы возникновения биологических энергий, и рассматривались вопросы их воздействия на сознание человека. Шла речь о возможности усиления разрозненных потоков биологических энергий (их фокусировании) и передаче на расстояния. Проводились различные опыты, целью которых было определить возможность целенаправленного воздействия на индивидуума различными потоками биологических энергий с целью изменения его поведения. В работе говорилось также и о некоторых негативных последствиях воздействия потоков биоэнергий на самочувствие человека: головная боль, тошнота, рвота ― вот неполный перечень нарушений функционирования организма при таких воздействиях. При передозировке не исключены случаи смерти. Крыштофер Елик каким-то образом определил шкалу возможно допустимых излучений. И хотя сам факт кратковременных биоэнергетических воздействий на мозг человека при диагностировании практически нельзя было зафиксировать, результаты таких атак были более чем очевидны. Человек не мог сосредоточиться. У него нарушались мыслительные процессы. У объекта наблюдений появлялось ощущение, что им кто-то управляет, и он что-то делает помимо своей воли. Невозможно было расслабиться и выкинуть «это» из головы. Далее болезнь прогрессировала и приводила к шизофрении и умопомешательству. Использование биоэнергетических аккумуляторов, направленное против других людей, было законодательно запрещено.

Некоторые люди, утверждалось в работе, от природы наделены уникальными способностями биоэнергетических аккумуляторов. Они способны собирать в себе биологическую энергию. «Как правило, эта энергия не используется индивидуумом, или используется им нерационально», ― говорил Елик в своем научном исследовании. Он предлагал создавать хранилища и накопители биологических энергий. В своей работе он рассматривал способы рационального использования таких энергий с целью оздоровления людей.

Иоланта, работая с текстом, устала от всевозможных научных терминов и сложных определений, она с трудом уловила суть всей этой научной мути. А суть была такова: с помощью этих приборов Елик мог передавать потоки биологических энергий на значительные расстояния с целью оказания воздействия на сознание людей.

Кроме текста докторской диссертации Елика Иоланте удалось откопать еще несколько интересных фактов из личной жизни кандидата в Президенты.

Его жена, когда-то очень известная певица Ева Брун, после замужества покинула сцену. Фанаты ее творчества не могли простить этого Елику, обвиняя его в семейном деспотизме и ограничении свободы личности. Сайты поклонников экспевицы Евы Брун пестрели лозунгами типа: «Свободу Еве Брун! Елик ― деспот и врун!», «Далой Крыштофера Елика из телика!», «Крыша из стали и профиля у Крыштофера, золоченые буфера, а нам ни хера», и тому подобными перлами. Тут же размещалась самая нелицеприятная информация на кандидата в президенты Земли.

Очень странным показался Иоланте и тот факт, что господин Елик беспрепятственно и быстро продвигался по своей карьерной лестнице.

Ему почему-то все время сопутствовала удача. И, казалось бы, безнадежные вопросы решались в его пользу.

Во второй половине дня Иоланта сумела-таки дозвониться до свой подруги Ингред Кюхельбеккер.

– Ингред, дорогая, у тебя все в порядке? Почему ты отказалась участвовать в выборах? ― озабоченно спросила она.

Несмотря на все меры предосторожности, предпринятые в детективном агентстве Х, Чарли Митфорд вычислил утечку информации. Ему не составило труда определить месторасположение компьютера, с которого была скачена докторская Елика и другие сведения, касающиеся его личной жизни. На похоронах Вжичека он сразу же обратил внимание на странного гражданина с бородой в солнцезащитных очках. Не было никаких сомнений, сотрудники детективного агентства Лихтенштейна копают под Крыштофера Елика.

– Так, значит снова Иоланта. Ну, сестренка, никак тебя не отучить от малинового варенья. Снова тебя потянуло на сладенькое, ― задумчиво произнес Митфорд.

Чарли оказался в очень щекотливом положении. Сейчас он, как и много лет назад, стоял перед выбором: рассказать правду старшим или нет. Он догадывался, что устранив единственного свидетеля своего преступления ― своего школьного товарища Мирослава Вжичека, Елик не остановиться и перед другими препятствиями. Ему была нужна власть, власть любой ценой… И расправиться с каким-то заурядным детективным агентством ему не составит труда. «Но он так же запросто, не моргнув глазом, расправится и со мной,― подумал Чарли, ― я слишком много знаю».

Митфорд был озадачен, он уже давно вышел из детского возраста и привык принимать обдуманные решения. «Стучать на свою старшую сестру не всегда есть хорошо. Тогда что? Сделать вид, что я ничего не заметил. Пусть поиграют детективы в справедливость. А вдруг у них что-нибудь получится. Конечно, Крыштофер мой друг и сослуживец, он мне обещал хорошее место в новом правительстве, но его методы…»