Чарлз Тодд - Хладнокровное предательство

Камминс стоял рядом с Элизабет Фрейзер и ошеломленно смотрел на Робинсона, которого пытался арестовать Майклсон. Джанет Аштон, сидевшая за столом, привстала и потянулась к острому ножу. Сообразительная девушка сразу поняла, что происходит. Она не сводила взгляда с лица Робинсона. Ратлидж услышал ее голос:

– Хью! Этот человек говорит правду? Кого я видела в ту ночь на ферме – тебя или Пола? Хью, отвечай!

Ратлидж замер на пороге. Нельзя загонять Робинсона в угол, пока рядом женщины. Но Грили врезался в него сзади и буквально втолкнул на кухню. Робинсон, с перекошенным от ярости лицом, круто развернулся к вошедшим. А тенорок Майклсона не переставал его уговаривать прекратить сопротивление и сдаться.

Ратлидж увидел, как в руке мисс Аштон сверкнул нож, и сказал:

– Джанет…

Майклсон, развернувшись к Грили, презрительно осведомился:

– А Ратлидж что здесь забыл?

Как только Майклсон повернулся к нему спиной, Робинсон схватил утюг, стоящий рядом на полке, и замахнулся. Майклсон упал, из рассеченной скулы хлынула кровь.

– Послушайте! – закричал Грили.

Ему едва хватило времени уклониться от второго удара. Утюг угодил в шкафчик, щепки полетели во все стороны. Вера Камминс завизжала от ужаса. Джанет Аштон выскочила из-за стола и двинулась на Робинсона, сжав в руке нож. Ее лицо превратилось в маску убийственной ярости.

Распахнулась дверь черного хода, сержант Миллер перегородил собой проем.

Ратлидж просил Джанет Аштон опомниться, а Миллер, увидев нож, бросился вперед, чтобы прижать ее руки к бокам.

Поняв, что сержант преграждает ему путь к бегству, Робинсон выхватил из кармана револьвер. Он переводил ствол с Ратлиджа на Миллера, заставив их замереть.

– Если вам не терпится отправиться на тот свет, я охотно вам поспособствую! – рявкнул он и прицелился в Элизабет Фрейзер. Не сводя с нее взгляда, он спросил: – Ратлидж, где ваша машина? Говорите, быстрее! Даже если я ее прикончу, мне терять уже нечего!

Ратлидж старался говорить хладнокровно, хотя все его внутренности сжались в комок:

– Моя машина у церкви. Берите и уезжайте. Я не стану вас останавливать и передам, чтобы вам дали сбежать. Прежде чем мы свяжемся с полицией, вы уже будете на полпути в Лондон. В баке есть бензин, а в багажнике – деньги и запасная одежда. Убирайтесь с глаз моих долой! – Он напряженно следил за дулом револьвера.

Грили возразил:

– Нельзя его отпускать! Ваш долг…

– Я дал ему слово. Уйдите с дороги, Грили. Сержант Миллер, будьте любезны, откройте дверь и выпустите во двор дам. Робинсон, если хотите, берите меня в заложники, только отпустите остальных. Я не причиню вам никакого беспокойства.

– Где мальчик? – спросил Робинсон. – Без него я не уеду.

– Он умер, – солгал Ратлидж. – Больше вы ему ничего не сделаете.

– Вы бы ни за что не узнали про меня, если бы не поговорили с ним!

– Мальчику не нужно было ничего рассказывать. Видите ли, Элкотт выжил. Он и рассказал мне о вас. Есть только одна причина, по которой вы пытались его повесить…

– Не верю… не мог он выжить!

– И все-таки выжил. Вы придушили его подушкой и подвесили к потолку, придвинув спинку стула… Потом написали записку и положили на подушку. Я успел вовремя.

Робинсон выругался.

– Что ж, ладно! Машина… Грили, прочь с дороги! Быстрее, я теряю терпение!

Робинсон исподлобья огляделся. Шагнул было к Майклсону, который застонал, приходя в себя. На долю секунды он оторвал взгляд от Ратлиджа, чтобы взглянуть на лежащего на полу человека и убедиться, что тот ему не помешает. Правда, он по-прежнему целился в Элизабет Фрейзер.

И вдруг она в первый раз подала голос.

– Хью! – сказала Элизабет, вставая с кресла и делая шаг ему навстречу. – Надеюсь, вы больше никогда не сможете спокойно закрыть глаза!

Робинсону еще не доводилось видеть, чтобы мисс Фрейзер стояла. Он не сводил с нее потрясенного взгляда. Ратлидж понял, что Элизабет подарила ему единственную попытку. Однако воспользоваться ею он не успел. Майклсон неожиданно рванулся вперед и, не поднимаясь с пола, схватил Робинсона за ногу. Робинсон, однако, был начеку. Отскочив от протянутых к нему рук, он нажал на спусковой крючок.

На тесной кухне выстрел показался оглушительным. Пуля попала в Элизабет Фрейзер, она тихо ахнула и упала.

Взревев от ярости, Ратлидж бросился на Робинсона и повалил его на пол. Силы его как будто удвоились. Миллер перемахнул через стол и навалился на них.

Не сводя с них взгляда, Грили нагнулся за утюгом, но замахнуться он не успел. Снова грянул выстрел, но тут Ратлидж выбил у Робинсона револьвер и отшвырнул в другой конец комнаты. Он упал к ногам Веры Камминс.

Пригвоздив Робинсона к полу, Ратлидж молотил его по лицу кулаками. Майклсон удерживал убийцу за ноги.

– Миллер, скорее приведите сюда Джарвиса! – закричал Ратлидж.

Джанет Аштон опустилась на пол рядом с Элизабет и положила ее голову себе на колени. Подоспевший Камминс пытался остановить кровь, окликая Элизабет по имени. Вера Камминс, смертельно бледная, не двигалась с места. Она не сводила взгляда с кровавой раны.

Наконец Робинсон затих. Ошеломленный Ратлидж поднялся и бросился к Элизабет Фрейзер. Он схватил ее за руки, просил держаться, не делать глупостей. Она открыла глаза и улыбнулась ему.

– Нельзя было… его упустить, – сказала она. – Мальчик умер? В самом деле?

– Нет. Джош цел и невредим. Милая моя девочка, замолчите и лежите тихо.

Элизабет закашлялась, на губах у нее выступила розовая пена. Джанет погладила ее по голове, и она, закрыв глаза, тихо вздохнула.

Майклсон и Грили поволокли избитого, окровавленного Хью Робинсона в полицейский участок, за ними шагал сержант Миллер. В своей огромной ручище он сжимал револьвер Тео Элкотта.

Доктор Джарвис немедленно занялся Элизабет Фрейзер. Иногда он отрывисто отдавал приказы помогавшей ему Джанет Аштон. Потом, обернувшись к Ратлиджу, скомандовал:

– Уберите отсюда остальных!

Гарри Камминс увел жену.

Джанет спросила у Ратлиджа:

– Вы сказали правду или солгали, чтобы ее утешить? Джош жив?

– Да, он жив, и сейчас ему ничто не угрожает…

Все внимание Ратлиджа было сосредоточено на женщине, лежащей на полу. Хэмиш сказал: «Ты тоже уходи и дай доктору сделать свое дело». Но он не мог двинуться с места.

– Не дайте ей умереть! – взмолился он. – Не дайте ей умереть!

Джанет не сдавалась:

– Я должна знать… скажите! Что же все-таки случилось в ту ночь?

Джарвис сказал:

– Я ведь приказал всем уходить!

Хэмиш напомнил: «Она встала ради тебя. Чтобы подарить тебе время».

– Черт бы побрал Майклсона и Грили! – сквозь зубы процедил Ратлидж.

Тем не менее он понимал, что сам во всем виноват. Нельзя было на них полагаться. И Грили, и Майклсон не любят нарушать должностные инструкции. И почему он не взял Робинсона в одиночку? Тогда удалось бы избежать жертв.