Дмитрий Дубинин - Искатель. 2004. Выпуск №8

А раз так, не значило ли это, что Авдеев тоже приложил руку к моим злоключениям? Это объясняло многое, включая и то, зачем фотограф нашлепал мне за сто долларов красивых фальшивок. Возможно, я свалял дурака, когда назвал вслух адрес — Авдеев знал точно, к кому я намеревался ехать. Однако доказать его причастность я не мог. Но не мог поверить и в то, что этот слизняк вообще может быть замешан в убийстве. А потому не мог ответить и на вопрос, самый важный на этот час.

Кто и почему убил Михаила сразу перед моим приездом к нему?

Следующей фамилией, которую я набрал, была «Истомина». Разумеется, в городе оказалась не одна сотня женщин с такой фамилией. Я долго фильтровал результаты поиска, пока не сократил список до одиннадцати девушек, подходящих до параметрам. Затем скопировал и распечатал адреса и номера телефонов.

В базах сотовых компаний я нашел соответствие телефонного номера, который получил от Авдеева, его владельцу, но список Истоминых обескуражил меня своей бесконечностью. Закрыв оболочку баз, я вошел в Интернет и пошарил электронную версию журнала «Старлайт». Поисковик выдал несколько ссылок, в основном «мертвых». Тем не менее я узнал из каталогов СМИ, что «Старлайт» в прошлом году выпустил десять номеров, включая нулевой, затем благополучно закрылся. Еще одна случайность, которых я уже стал дико бояться, — журнал был учрежден издательским домом «Полиграф-Сити»! Последний номер датировался сентябрем.

А кстати, не в «Старлайте» ли печатали статью о конкурсе? Я задал тот же порядок ключевых слов, что и несколько дней назад, увидел знакомую ссылку и щелкнул по ней. «Невозможно отобразить страницу», — ответил компьютер.

Ладно. «Северина», надеюсь, жива? «Северина» была жива и в полном здравии. Я долго бродил по красиво оформленному сайту среди трусиков и лифчиков, но знакомых лиц и имен не нашел. Список манекенщиц как таковой на страницах отсутствовал вообще.

Новый поиск. Давай-ка еще раз о Дине Ткачевой. И опять куцые строки о конкурсе «Мисс Столица», финал которого был скомкан по вине то ли участниц, то ли жюри, то ли организаторов. Уже почти забыто, а ведь года еще не прошло!

Новый поиск. Светлана Истомина. Те же строки о том же конкурсе, три упоминания о компании «Северина» с мертвыми ссылками, и никаких фотографий.

Новый поиск. Карина Фоминская. Ничего. Забыто и быльем поросло. Забавно: если она действительно уехала навсегда к американскому мужу, да еще два года назад, какого черта Дина таскала с собой ее фотографию? Тем более что в то время сама Дина еще даже до фотопроб не дошла.

Новый поиск. Энвер Тоциев. Ну, что и требовалось доказать. Куча разоблачительных статей, навешивание ярлыков типа «инородец» и пара панегириков. Действительно, гражданин Доминиканской республики, причем гражданство это он принял, еще когда чуть было не погорел на экспорте русских проституток в Турцию. Однако нельзя не подчеркнуть, писали в другом источнике, что занимается Тоциев честным бизнесом, при этом помогает девушкам из провинции, желающим попробовать себя в качестве моделей. Поняв, что объективной информации тут будет мало, а пиар, как белый, так и черный, читать не хотелось, я посмотрел на фото этого незаурядного джентльмена. Тонкое лицо, орлиный нос, немного выпяченная нижняя губа. Довольно длинные, но начинающие редеть волосы. Похож на актера Ангуса Скримма лет в сорок. А тому больше всякую нелюдь поручают играть.

Новый поиск. Тамара Зурина. Ага, персональная выставка акварелей, участие в фестивале «Буревестник». «Картины художницы Тамары Зуриной отличаются высокой реалистичностью, законченностью образов и присущей только молодости наивной чувственностью…» Целующиеся пары над ручьем, парящий дельтаплан, обнаженная девушка, поливающая цветы на балконе…

Щелчком мыши картину можно было увеличить в размерах. Что я и сделал. Девушка с цветами заполнила весь экран. Стало видно, что дело происходит на застекленном балконе-эркере с орнаментом между рам в виде крестов необычной формы. Девушка стоит спиной к улице, растения расположены не только на окне, но и в дверном проеме, заслоняя ее тело ниже пояса. Взгляд девушки направлен чуть вниз — она смотрит, как из лейки бежит вода, и улыбается. А лицо ее подозрительно знакомое — клянусь всеми святыми, что натурщицей послужила наивно-чувственная Галя.

Я сохранил изображение в файл, переключился в базы, нашел координаты единственной в Москве Галины Рудольфовны Никифоровой, а потом с помощью поисковика разыскал довольно грубо сделанный сайт «Раймонды». Адреса и телефоны. Тоже на принтер.

Больше ничего особенного, в штате никаких знакомых имен, за исключением Федора Лякова, дизайнера. «Один из лучших художников-оформителей. Картины и инсталляции экспонировались на выставках в Москве, Новосибирске, Киеве, Пекине». Образцы творчества… А ведь молодец… «Номинант на премию „Оникс“… Вручение состоится в Санкт-Петербурге 6 февраля». Сего года? Вчера? Галя сказала ему в «Пикнике»: «Премия от тебя никуда не уйдет. Смотри, не опоздай на вручение…»

Надо будет подумать, нельзя ли из этого извлечь какую-нибудь пользу. А пока с меня достаточно. Я дал знать админу, что можно менять права доступа для геймеров, а сам скрылся в подсобке. И стал наяривать на клавиатуре телефона.

В офисе «Раймонды» осталась только охрана. Я поговорил, как мог убедительно и вежливо, а потому узнал, что Тамара Зурина и Галина Никифорова появляются здесь чуть ли не раз в год по обещанию, а Федор Ляков приходит каждое утро, часам к одиннадцати слегка набирается и смывается халтурить. Поэтому его вот-вот выгонят. Но сейчас он в Питере, пропивает какую-то премию, если ему действительно ее вручили. В понедельник должен приехать, если не свалится в канал имени Грибоедова, а это с ним уже случалось однажды.

Телефон в квартире Никифоровых ответил усталым женским голосом. На вопрос, не могу ли я услышать Галину, мне посоветовали позвонить позже. А лучше утром.

Из одиннадцати номеров Истоминых ответили десять. Я начинал разговор одинаково, упоминал компанию «Северина» и предлагал обсудить новые условия контракта. Дважды меня пытались обмануть, но когда я хотел уточнить подробности, трубки бросали. Дважды я попадал на грубость, но обоснованную. В остальных шести случаях меня вежливо убеждали в том, что я ошибаюсь. Да, я действительно разговариваю со Светланой Истоминой, но ни о каких контрактах с «Севериной» здесь не знают. Я вычеркнул все адреса, кроме того, который соответствовал молчащему телефону, и откинулся на спинку кресла.

Я смертельно устал от битья по голове, ночных бдений в милиции, тревоги за свою шкуру и созерцания трупов. Больше всего на свете мне хотелось оказаться дома, проснувшимся в кровати и осознающим, что самые сложные проблемы — это зависающий в салоне компьютер и постукивающий клапан в двигателе «Жигулей».