Джонатан Крейг - Серая амбра

— Я думаю, это пока все, мистер Тайнер, — сказал я. — Спасибо за помощь.

Я приоткрыл дверь, затем обернулся и наклонился, чтобы получше рассмотреть глину (цвета мрамора). Когда я снова шагнул к двери, я едва не столкнулся с Тайнером, стоявшим позади меня. В его глазах был вызов.

— В чем дело? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Ни в чем, — ответил я в удивлении. — А что, собственно говоря, случилось?

Какое-то мгновение его лицо было по-прежнему напряжено, затем он рассмеялся и направился к кушетке.

— Наверное, это нервы, — сказал он. — Все это насчет Коди… — Он, извиняясь, пожал плечами. — Крутаните-ка колесо, если желаете, Селби. Не стесняйтесь. Поставьте немного за своих друзей и знакомых.

— Еще раз спасибо, — сказал я, открывая дверь. — Как-нибудь в другой раз.

Поднимаясь по лестнице, я размышлял о странной реакции Тайнера на интерес, проявленный мной к его глине. Но это продолжалось недолго. Может, как он и сказал, это нервы. А может, у него, как у любого другого, были свои причуды.

Через дорогу от дома Тайнера виднелась открытая дверь бара. Я вошел и позвонил оттуда Стену Рейдеру, все еще находившемуся на месте преступления.

— Как там у тебя? — спросил я. — Отыскал что-нибудь?

— Нет, — ответил Стен. — По правде говоря, мы уже уходим. Я как раз опечатывал дверь, когда ты позвонил. А у тебя?

— Расскажу в участке.

— Отлично. Я уже иду.

Я оказался в полицейском участке в тот момент, когда минутная стрелка на больших электрических часах пошла на последний круг перед часом дня. Стен Рейдер уже сидел за своим столом, уперев ноги в корзину для бумаг; в одной руке он держал бутылку с содовой, в другой — шоколадный батончик.

— Я собирался оставить тебе половину этого батончика, Пит, но как-то так получилось, что я съел твою половину первой.

Я ослабил галстук и достал из верхнего ящика стола сигару.

— Есть какие-нибудь сдвиги?

Он покачал головой, засунул остаток батончика себе в рот и задумчиво разжевал его в свойственной только ему манере.

— Пока нет, дай время. Как насчет того, чтобы просветить меня?

Я рассказал ему о беседах с Ледой Уоллес и Ральфом Тайнером, а также о попытках повидаться с Фредом и Джойс Беннет.

Когда я закончил, Стен вздохнул:

— Похоже, наш покойничек был весьма любвеобильным парнем. Интересно, как это он ухитрился прожить так долго.

— Но, кажется, он совершил парочку ошибок, — сказал я. — Сделай одолжение, Стен, найди досье на Коди Мардена, а я пока узнаю, нет ли чего-нибудь на него.

— Опять грязная посуда, — в очередной раз вздохнул Стен.

— Как всегда.

Я позвонил в Отдел Криминальной Информации и запросил, что у них есть на Мардена. Пока я ждал их ответного звонка, просмотрел оставленные мне сообщения, не нашел ничего особо важного, потом перелистал копии ордеров на арест, рапорты о необычных происшествиях и накопившиеся у меня жалобы, в надежде найти на территории участка какой-нибудь случай, который можно было бы увязать с нашим убийством.

Нашлось немного — обычный набор краж и нападений, парочка задержаний по поводу наркотиков и несколько семейных скандалов, в том числе один из-за кражи двумя мальчиками игрального шара с тротуара в какой-то половине квартала от места убийства, в который были вовлечены обе семьи в полном составе, а также еще одна семейная свара, в результате которой муж, жена и еще четверо родственников отправились в больницу. Так что ночь выдалась весьма скучная; во всяком случае, не произошло ничего такого, что я мог бы привязать к нашему случаю.

Зазвонил телефон. Из ОКИ сообщили, что на Коди Мардена у них данных нет.

— На нашего приятеля досье нет, Стен, — сказал я, повесив трубку.

— Теперь вот есть, — ответил Стен, относя в другой кабинет папку с делом Мардена. — О, Пит, кажется, у нас компания.

Я развернулся на стуле и посмотрел в сторону перегородки, которая тянулась через всю комнату от двери.

— Да, мэм? — спросил я. — Чем можем вам помочь?

— Мне нужен детектив Селби, — сказала она.

Я подошел к перегородке, нажал на кнопку и открыл дверцу.

— Детектив Селби — это я. Проходите.

Когда-то она была красивой; теперь остались только следы, только воспоминания. Лицо с мелкими чертами в обрамлении черных как смоль волос состарилось слишком рано, а широко поставленные карие глаза казались еще двадцатью годами старше.

— Я Джойс Беннет, — сказала она усталым хрипловатым голосом, когда я подвел ее к своему столу и пододвинул ей стул. — Мне передали, что вы хотели поговорить со мной.

— А, да, — сказал я, — Миссис Беннет, это мой напарник, детектив Рейдер.

— Привет, — сказал подошедший Стен, усаживаясь на край моего стола так, чтобы видеть ее лицо.

Она кивнула ему, скрестила ноги и сидела, поигрывая ручкой своей большой белой сумки. У нее был вид школьницы, вызванной в кабинет директора за дисциплинарный проступок.

— Вы слышали, что случилось с мистером Марденом? — спросил я.

— Да, — сказала она невыразительным голосом. — Он погиб.

— Точнее, убит, — сказал я. — А так как мы до сих пор не знаем, кто это сделал, то мы вынуждены задавать многим людям множество вопросов. Каждому мы задаем приблизительно одни и те же вопросы, миссис Беннет, так что не подумайте, что мы…

— Ради бога, я уже не ребенок, — резко произнесла она, сверкнув при этом глазами. — Я вам что, дурочка какая-нибудь, чтобы так со мной разговаривать?

Перемена была настолько внезапной, что я слышал, как Стен резко втянул в себя воздух. Рот миссис Беннет искривился почти до безобразия, и я вспомнил, что Леда Уоллес говорила мне о ее эмоциональности, доходящей до припадков.

— Я только…

— Я не люблю, когда фараоны дергают меня, заваливаясь ко мне на работу. Вы хотели говорить со мной? Хорошо, говорите.

— Ну, во-первых, когда вы в последний раз видели мистера Мардена?

— Шесть или семь месяцев назад. В феврале.

— Это тогда, когда вы и мистер Марден вместе, так сказать, покинули город?

— Я вижу, вам уже напели в уши. Да, мы вместе, «так сказать», покинули город. Только он уехал куда-то еще и покинул меня в Гаррес-вилле, Нью-Джерси.

— С вашим и вашего мужа банковским счетом?

— Если вы все уже знаете, зачем тогда меня беспокоить? — Она показала на мою сигару: — Меня мутит от этой штуки.

Я положил сигару в пепельницу и отодвинул ее на дальний край стола.

— После этого вы слышали еще о Мардене?

— Нет. И не желала. Хотите правду? Я рада, что он мертв. Я только надеюсь, что он умер не слишком легко.

— И все же когда-то ваши чувства были совсем иными.

— Когда-то — согласна. Должна признать, парень выставил меня полной идиоткой.

— Вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы его смерти?