Владимир Колычев - Смертельные чары

– Давно это было?

– Да нет, недавно, в первых числах июня.

– А где живет эта Женя?

– В Замятске.

– А где конкретно, знаешь?

– Ну, так они напротив ее дома стояли… А может, просто стояли, я не знаю.

– А Ксюха твоя знает?

– Она, конечно, знает…

– Поехали.

– Так мы и едем.

– Назад, говорю, поехали.

– Э-э, но мне домой надо…

– Хочешь, чтобы я в оборотня превратился?

– Вы шутите? – встрепенулся Лева.

– Шучу, конечно, но назад поверни… Мне Мишу Ольгина найти надо. И Катерину… Может, Катерина уже вернулась?

Но нет, Катерина не вернулась. И Ольгин как в воду канул. Опять же Валентина пропала. И это пугало Леву. Поэтому он и не хотел ехать обратно в Замятск.

– Пойми, парень, все очень серьезно. Если мы не найдем Ольгина, то убийства будут продолжаться.

– Почему вы так думаете?

– Я не думаю, я знаю…

– Ну, поехали, – разворачивая машину, вздохнул Лева.

– Позвонишь своей Ксюхе, пусть выходит.

– Да нет, я ей камушек в окно брошу.

– Ну, как знаешь.

– Это у нас пароль такой. Три камушка… – чтобы хоть как-то снизить душевное напряжение, вспомнил о приятном Лева. – Три орешка для Золушки. Для Золушки, которая в тереме живет…

– В тереме?

– Ну, у Ксюхи комната на втором этаже, у нее в комнате своя крыша…

Федор понял, о чем идет речь. Такая конструкция называется мезонином, но ему не хотелось напрягать голосовые связки, чтобы объяснять это Леве. Утомился он очень, и ему нужен был отдых.

Лева сел за руль, вставил ключи в замок зажигания, завел двигатель. И при этом ни разу не посмотрел Федору в глаза.

– Ну, что, позвонил? – с упреком спросил Старостин.

– Куда позвонил? – Голос у парня предательски дрогнул.

К своей подруге он ходил, насчет Жени узнавать.

– В милицию. Я же оборотень, меня надо обезвредить.

– Не звонил я в милицию.

– А кому звонил?

– Ну, отцу позвонил…

– И что?

– Ничего… Сказал, чтобы я домой ехал…

– В милицию он сам позвонит?

– Да нет, не будет он звонить… – неуверенно проговорил парень.

Темнит он. Или сам на «ноль-два» позвонил, или отец это сделает. А может, его Ксюха накручивает сейчас наборник номера на телефоне. Если так, то у Федора совсем немного времени.

– Узнал, где Женя живет?

– Узнал. Да, Женя ее зовут, фамилия Зотова. Только ее сейчас нет.

– А где она?

– В Москву уехала.

– Зачем?

– Ну, я не знаю…

– А Ксения знает?

– Может быть… – замялся парень.

– Что-то не так?

– Ну, это все на уровне сплетен…

– Мне сейчас любой уровень интересен.

– Ну, она девчонка симпатичная… И в Москву на заработки ездит…

– Она что, проститутка?

– Ну, Ксюха не утверждает, но все может быть…

– А живет она где?

– Семнадцатый дом, – махнул рукой вдоль улицы Лева. – Только нет ее там.

– Все равно поехали.

Дорога заняла не больше минуты – вместе со всеми раздумьями и разворотами.

– Все, можешь ехать домой, – сказал Федор, открывая дверцу.

– А вы?

– Я здесь останусь. С Жениными родителями поговорю…

– Она с матерью живет.

– Ну, с матерью поговорю… Как ее фамилия, говоришь?

– Зотова.

– Знакомая фамилия…

– Да у нас в районе Зотовыми хоть пруд пруди.

– Что верно, то верно. Привет отцу.

Федор вышел из машины и направился к маленькому покосившемуся дому с темными окнами. Видно, что хозяева живут бедно. Даже собаки во дворе нет. Да и нельзя им держать пса, потому что забор почти лежит на земле – через такой даже человек перескочит, не зацепив штакетину.

Забор действительно сильно накренился, но именно поэтому Федору пришлось повозиться, чтобы открыть калитку. Из-за сильного перекоса она не хотела открываться. Тут навык нужен, опыт, а им только жильцы этого дома обладали. Наверняка неблагополучные жильцы.

Федор подошел к дому, постучал в окошко и какое-то время вслушивался в тишину за дверью. Нет, никого он не потревожил, никто не торопился открывать ему дверь. Может, мать Зотовой беспробудно спит, а может, ее вообще нет дома. Дочь уехала, а она по собутыльникам пошла…

Да и некогда уже Федору разговаривать с Зотовой. Уходить пора. Поднятый по тревоге наряд, наверное, уже следует сюда, чтобы забрать его. Именно поэтому он Леву и отпустил, чтобы тот не видел, в каком направлении он отсюда уйдет. А уходить надо, и Федор знал, куда идти. К Яремчуку он пойдет. Если Василий дома, он проведет с ним воспитательную работу, если нет, спрячется у него, переждет время, чтобы восстановить силы. Не самый удачный вариант, но другого у Федора не было, или просто ничего умнее не пришло в голову.

Он уже подходил к калитке, когда за спиной открылась дверь.

– Эй, мужик, тебе кого? – услышал он грубый, прокуренный, но все-таки женский голос.

Федор обернулся и почувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Слишком резко он повел головой, потому и закружилась она. И все-таки он устоял на ногах.

– Эй, ты чего, пьяный?

В темноте под перекошенным шиферным козырьком чиркнула спичка, зажглась сигарета.

– Да нет, нормально все.

– А чего в пижаме?

К нему подошла маленькая женщина в большой, не по размеру, кофте с оттопыренными карманами. Худая она, если не сказать костлявая, высохшая изнутри. Такое ощущение, будто ее заживо мумифицировали. Глаза еще не старые, но лицо сплошь в морщинах. Нездоровый у нее вид. На хроническую алкоголичку она похожа, но при этом от нее не тянуло перегаром. Запах каких-то лекарств угадывался, вперемешку с табаком…

– А голова почему в бинтах? Ты что, головой стукнулся?

– С парашютом неудачно упал.

– Бывает… – засмеялась женщина. – Слушай, где я тебя видела?

– Не знаю, – покачал головой Федор. Сам он впервые ее видел.

– Да ты в дом заходи, я на тебя при свете посмотрю…

– Некогда мне.

– А заходил чего?

– Брата я своего ищу. Миша его зовут. Миша Ольгин.

– Миша?! Ольгин?!

– Знаете такого? – спросил Федор, хотя он и без того понял, что женщина поняла, о ком идет речь.

– Ну, знаю, конечно. С Женькой моей он встречается.

– А Женя сейчас где?

– Да черт ее знает! – вздохнула женщина, обреченно махнув рукой. – Совсем от рук отбилась… А Миша парень положительный. Я буду только рада, если он ее замуж возьмет. Ничего, я вот в Подречной жила… Слушай, и ты из Подречной. Тебя, случайно, не Федя зовут?

– Ну, если случайно…

– А я Люба. Люба Лазарева…

– Люба?! Лазарева?! – Федор ошарашенно поскреб затылок, забыв, что там рана под повязкой.

В Любу Лазареву он был влюблен в пятом классе и даже дрался из-за нее с Витькой Быковым. Она была на три года старше его, но это не помешало ему втрескаться в нее по уши. Да в нее вся школа тогда была влюблена. Первая красавица… Нет, эта женщина, что стояла сейчас перед ним, не имела с ней ничего общего.