Светлана Алешина - Дешевле только даром (сборник)

– С большей вероятностью – может, – согласился Кряжимский. – Хотя окончательный ответ нам может дать только Чижова. Единственное, что я могу предположить, – вряд ли это будет кто-то из молодых…

– Да, молодые были тогда детьми, – кивнула я. – Но в этом случае получается, что у нас два основных подозреваемых – Анатолий Николаевич и Александр Николаевич. По возрасту оба подходят, – я отложила в сторону две фотографии.

– Если исключить тех мужчин, которые были гостями казино, – напомнил Кряжимский. – Пока я все-таки не стал бы этого делать.

И тут вдруг в разговор вмешался Виктор. С присущим ему «красноречием» он сообщил, что вчера навещал безутешную подругу Бордюра. Они чуть-чуть выпили и подружились. Настолько подружились, что она кое-что рассказала. В частности, она узнала Виталия, который встречался с Бордюром за несколько дней до его смерти. Правда, о чем они договаривались, Попиха не знает. Бордюр никогда не посвящал ее в свои дела. Но в том, что такая встреча состоялась, она уверена на все сто.

– Этот Виталий, – сказала я, – распоряжается в казино персоналом. Он слишком молод, чтобы считаться давним знакомым Чижовой. Значит, выполнял поручение.

– К этому сообщению нужно относиться с некоторой осторожностью, – заметил Кряжимский. – Ведь подруга незабвенного Бордюра, кажется, привержена к горячительным напиткам? У таких людей зачастую очень буйная фантазия.

– Возможно, – сказала я. – Но ведь, по словам Виктора, к остальным фотографиям она отнеслась совершенно равнодушно, а этого узнала сразу. Даже назвала марку машины, на которой тот приехал, – на желтом «Форде». Так?

Виктор утвердительно кивнул.

– Ну, что? Тогда, кажется, все сходится? – я вопросительно посмотрела на Кряжимского. – Преступника нужно искать в казино!

– Последнее слово за Чижовой, – непреклонно изрек Сергей Иванович.

– Хорошо, я забираю эти фотографии и отправляюсь за ее последним словом! – решила я. – У кого-нибудь есть другие предложения?

Неожиданно подал голос Ромка, которого явно тяготило собственное бездействие.

– А что, этот обмен квартирами просто для отвода глаз? – спросил он. – Заманят Чижовых к черту на кулички и там потихоньку с ними расправятся!

Кряжимский скептически покачал головой.

– Думаю, это маловероятно. Переселившись на край города, Чижова вряд ли когда-либо появится в районе казино и уже не будет представлять никакой опасности. Если ее сейчас оставят в покое, скорее всего она просто забудет всю эту историю. Убивать ее теперь нет никакого смысла. Полагаю, преступник это отлично понимает.

В словах Кряжимского была большая доля истины, но по лицу Ромки я поняла, что его эти слова не убедили. Может быть, мне следовало обратить более пристальное внимание на это обстоятельство, но меня отвлек Виктор.

– Нам нужен Чижов, – сказал он. – Он – свидетель убийства на теплоходе. Пусть глянет на фотографии.

– Это верно, – ответила я без энтузиазма. – Но, боюсь, это нереально. Чижов вряд ли бросит работу, семью и помчится в Тарасов смотреть на какие-то фотографии.

В этот момент в нашей приемной зазвонил телефон, и Марина поспешно вышла из кабинета. Вернулась она немного растерянная и сообщила:

– Оль, там из милиции! Я переключила на твой телефон.

Я взяла трубку и сказала, что слушаю.

– Ольга Юрьевна, если не ошибаюсь? – пророкотал в трубку веселый мужской голос. – Здравствуйте! С вами говорит старший оперуполномоченный РОВД Ленинского района Могилин. Вы не могли бы заглянуть к нам сегодня? Есть кое-какие вопросы…

– С удовольствием, – ответила я. – А когда? Не возражаете, если я подъеду прямо сейчас?

– Это было бы отлично! – сказал Могилин. – Вы меня очень обяжете.

– Может быть, вы тогда тоже окажете мне небольшую услугу? – поинтересовалась я. – Дело в том, что меня интересует один человек. Некто по кличке Тарантас. Десять лет назад он был объявлен во всероссийский розыск по подозрению в убийстве, которое было совершено в Нижегородской области. Хотелось бы взглянуть на те материалы, которые у вас по нему есть. Поверьте, это очень важно.

– Вот как? – весело удивился Могилин. – Ну что ж, попробуем поискать! Значит, я жду вас!

Я собрала фотографии в отдельный пакет и поехала в милицию. Дежурный был уже предупрежден, и меня сразу проводили к Могилину. Он оказался крупным жизнерадостным мужчиной с густыми волосами пшеничного цвета, улыбчивым лицом и малость бесшабашными глазами.

– Кстати, представлял вас совсем иначе! – заявил он, усаживая меня на стул. – Не думал, что главный редактор окажется столь очаровательной женщиной. Я просто восхищен!

– Я тоже иначе представляла себе оперуполномоченных, – ответила я. – Мне казалось, что все они очень серьезные, нервные и озабоченные.

– И вдобавок у меня фамилия такая – Могилин! – захохотал он. – Нет, дорогая Ольга Юрьевна, это пусть преступники ходят нервные и озабоченные – у меня такой принцип!

– Однако давайте ближе к делу, – предложила я. – Вас, наверное, интересует, что я знаю о некоем Бордюре?

– Вы очень проницательны! – восхитился Могилин. – Сразу чувствуется профессионал. Именно это меня и интересует. Согласитесь, немного странно: приходит ваш человек, предъявляет нам фотографию, интересуется, а тот, кто на фотографии, – уже труп! Я далек от мысли, что его прикончили ваши сотрудники, но сам факт вызывает вопросы. Этот фотограф – Виктор, кажется, – заявил, что действовал по заданию редакции. Я не совсем понял, в чем состояло задание и как вы вообще вышли на убитого.

– Мы вышли на него случайно, – ответила я. – К нам пришла женщина, пожаловалась, что ее хотят убить, попросила помочь. Мы предприняли некоторые меры – в частности, немного понаблюдали за ее квартирой. Именно там, в подъезде, Виктор случайно наткнулся на этого типа и сфотографировал его. У нас не было уверенности, что это именно тот, кто нам нужен.

– Почему же эта женщина по такому серьезному вопросу обратилась не в милицию, а к вам?

– По-моему, она не очень доверяла милиции, – объяснила я. – На нее уже совершали разбойное нападение, но в милиции сочли возможным оставить этот факт без внимания.

Могилин сделался серьезным и спросил вкрадчиво:

– Надеюсь, как представитель прессы, вы не станете делать из этого поспешных обобщений, а, Ольга Юрьевна? В любой работе неизбежны ошибки, стоит ли заострять внимание общества только на них? Ведь не секрет, что отношение обывателей к милиции сейчас и без того негативное…

– Вот странно, почему бы это? – невольно спросила я.

– Это сложный вопрос, – глубокомысленно заключил Могилин. – И я бы не рискнул подходить к нему слишком прямолинейно.