Светлана Алешина - Без шума и пыли (сборник)

– Эй, вы! – раздался вдруг громкий требовательный голос.

Я от неожиданности отпрыгнула в сторону, но сделала это так неудачно, что наступила на руку застреленного диспетчера. Поскользнувшись, я взвизгнула, шарахнулась еще дальше и едва не вылетела в окно. Подоконник меня задержал и не допустил, чтобы я совершила этот подвиг.

Теперь еще один синяк будет.

Юра зашевелился под своим стулом, немножко развернулся, и я увидела его горящие праведным гневом глаза.

– Виктор! А меня освободить не хочешь?! – выкрикнул он.

– Вы тут разбирайтесь, а я пока… – Я подумала и закончила: – Умоюсь и поставлю чайник.

С этими словами я удрала из комнаты. Пусть мужчины сами разбираются с поверженным противником.

Самое смешное то, что когда я вышла из ванной, то чайник уже кипел. Виктор поистине оказался незаменимым человеком в моем доме.

Юра-участковый развил бурную деятельность. Он тщательно связал равнодушного к происходящему Мастера и теперь бегал по квартире только по одному маршруту: от дальней комнаты к входной двери. В комнате он проверял, на месте ли Мастер, словно тот мог еще куда-то деться, а у двери он вслушивался в звуки с лестницы, ожидая подкрепления. Как он мне сказал, ни на секунду не останавливая своего движения, он уже позвонил и своему начальству, и в прокуратуру, и еще куда-то звякнул. Теперь он, наверное, ждал, когда приедет министр внутренних дел и сделает его капитаном, а еще лучше – майором!

Мы с Виктором пили на кухне кофе и молчали. Не знаю, о чем думал Виктор, а я тихо злилась на то, что после всех моих испытаний самое сладкое достанется не моей газете, а нашим любимым внутренним органам. Самым сладким я считала один не выясненный до конца момент этого дела.

Ну и, конечно, вместе с тем я также тихо радовалась, что почти все неприятное в этой истории для меня закончилось.

Приходилось только надеяться, что это «почти» не окажется по тяжести равным тому, что было. Например, я наверняка знала, что одних только бумажек мне придется подписать полкило, не меньше.

– Ольга Юрьевна! – позвал меня Юра, застрявший рядом с входной дверью.

Я молча посмотрела на него.

– Совсем забыл спросить: а они ничего не украли, эти жлобы?

– Что?! – вскричала я и едва не захлебнулась очередным глотком кофе. Сразу же в моей голове возникла мысль: Юра же все время провалялся без сознания и не слышал ни разговора Мастера с диспетчером, ни последующих объяснений Мастера мне!

Жизнь для меня тут же обрела утраченный смысл.

– А что? – недоуменно спросил Юра, озадаченный моей реакцией.

– Я не смотрела, но вроде все на месте, – быстро ответила я и потянулась за сигаретой.

Юра продолжил свои прогулки, а я дотронулась до руки Виктора.

– Виктор, – позвала я его.

Виктор поднял на меня глаза.

– Юра же не слышал ничего, – сказала я. – Он думает, что все эти люди – простые бандиты.

Виктор кивнул.

– И ты тоже не слышал, верно ведь?

Виктор внимательно посмотрел на меня.

– Закончим дело сами, – негромким голосом пояснила я. – Я считаю, что мои синяки и хроническое недосыпание дают мне на это право, а?

Виктор пожал плечами, и я интерпретировала его ответ как согласие.

Встав со стула, я направилась в дальнюю комнату.

– Куда вы? – подлетел ко мне навстречу Юра. – Туда нельзя, там арестованный!

– Как ты думаешь, – полюбопытствовала я, не останавливаясь, – если бы Виктор тебя не развязал, ты бы все еще продолжал лежать на том же месте или нет?

Юра быстро открыл рот для ответа и медленно его захлопнул, потому что отвечать ему не захотелось.

– Да я просто так спросил, – произнес он очень недовольным тоном и вернулся к входной двери.

Я зашла в комнату. Мастер лежал на полу со связанными за спиной руками и смотрел в потолок. Услышав мои шаги, он только покосился на меня, но ничего не сказал.

Я присела рядом с ним на корточки.

– Мастер, – позвала я его, – можно задать один вопрос?

– А нужно? – слабым голосом отозвался он, продолжая смотреть в потолок.

– Хочется, – призналась я. – Вы заказчика знаете?

– Не-а, – ответил Мастер и покосился на меня. – Его знал Михалыч, а мне это не надо. К тому же это одно из наших правил – чтобы исполнитель не знал заказчика.

– Понятно, – сказала я. – Спасибо.

– Не за что, – ответил Мастер. – И имейте в виду, пожалуйста, что я ответил вам просто так, по знакомству. Больше ни о чем не спрашивайте, у меня начинается амнезия.

– У меня тоже, на несколько дней, – призналась я и вышла.

Юра встретил меня перед кухней подозрительным взглядом, но ни о чем не спросил. Виктор молча налил кофе в мою чашку.

В это время через закрытую входную дверь послышались голоса и дружный топот ног. Начали подъезжать долгожданные Юрины коллеги.

– Вот сейчас для нас начнется развлекалочка, – предсказала я Виктору и, разумеется, не ошиблась.

Утро следующего дня я встретила у Маринки дома, а началось оно для меня приблизительно в полдень. Давно уже я не просыпалась такой отдохнувшей. Хоть и потерзали меня разные дяденьки в погонах и без них, позанудничали, но наконец-то я смогла спокойно лечь и спокойно заснуть.

Лежа на кровати, я пыталась понять, хочу я вставать или не хочу я вставать…

Хлопнула дверь, и показалась Маринка.

– О, привет! – сказала она. – Есть будешь?

– А не рано? – засомневалась я и посмотрела на настенные часы. – Половина двенадцатого, ни свет ни заря, еще и птички не проснулись, и вообще…

– Хватит дрыхнуть, как ты не устала только! – рассмеялась Маринка. – Тут твой Фима уже весь телефон оборвал, с восьми часов названивает, через каждые полчаса.

– Ладно уж, – смирилась я с неизбежным и стала сползать с кровати, – нет счастья на этой планете Ольге Юрьевне, – разворчалась я, – а ты давай рассказывай, что там в мире происходит.

– Значит, так, – быстро затараторила Маринка, – мы вместе с Сергеем Ивановичем ездили в театр и пытались узнать, кто брал билеты в эту ложу. Там такая вредная старуха сидит!..

По пути в ванную я выслушала рассказ о том, как трудно было Маринке получать информацию у несимпатичных ей людей. На обратном пути я выслушала рассказ о том, как ее настойчивость и терпение наконец-то принесли результаты.

– Давай поконкретнее, – предложила я, возвращаясь в комнату и садясь за стол. – Так кто же брал билеты, кроме Маргариты Львовны?

– Никто! – громко отчеканила Маринка. – Никто, кроме твоей Львовны, не брал, вот!

Я удивленно воззрилась на нее:

– Как же так? Ведь оставалось же еще несколько свободных мест…

– Ну да, – согласилась со мной Маринка. – Сергей Иванович то же самое говорил, так ему нашли документы, подтверждающие эти слова. Знаешь, есть у кассирш такие карты зрительного зала, и они, зачеркивая, обозначают, какие места заняты, какие нет. А в ложах не зачеркивают, а просто пишут цифрами. Вот и здесь была написана цифра «восемь».