Светлана Алешина - Конец страшной сказки (сборник)

– Нет, Галина Сергеевна, – сказала я. – Не подозреваю, потому что в тот момент она находилась в санатории.

Володька встретил меня дома, когда я вернулась с работы. В коридоре пахло чем-то вкусненьким, несмотря на съеденный в редакции кусок пирога, я все равно была голодна.

– Привет. – Муж помог мне снять пальто. – Чего это тебе не сидится дома в выходной? Я пришел, а тебя нет.

– Ох, Володечка, если бы ты знал… – вздохнула я.

– Что? – встревожился он.

– Сейчас вымою руки и расскажу. – Я пошла в ванную, Володя за мной.

– Что случилось? Что-нибудь на работе?

– И на работе тоже… Есть хочу. Ты приготовил что-то необыкновенное?

– Да, – с довольным видом доложил муж. – Чувствовал, что ты явишься голодная и расстроенная… Тебя ждет люля-кебаб!

– Здорово! – Я восхищенно чмокнула его в губы. – Ты у меня просто молодец!

И это было правдой. Я не уставала восхищаться своим замечательным мужем. Какое счастье, что он у меня есть. И когда я возвращалась домой и видела его, все мои проблемы казались уже не такими ужасными и неразрешимыми.

Мы сели за стол, и я подробно изложила Володьке все, что произошло за сегодняшний день, начиная с того момента, когда мне утром позвонил Гурьев. Потом я рассказала о том, как ездила в «Вариант», разговаривала с Валерией и Горобцом. Володя слушал не перебивая, только изредка кивал. Когда я закончила, он помолчал немного, потом спросил с сомнением:

– А ты уверена, что тебе действительно необходимо заниматься всей этой историей? – Муж недовольно нахмурился.

– Да, Володя, уверена. Ты же понимаешь, что если я не помогу найти настоящего убийцу, то это может плохо кончиться не только для самой Анжелы, но и для всех нас, для нашей передачи. Кошелев может прикрыть «Женское счастье»…

– Понятно. – Володька почесал кончик носа. – Но все же, Ира, ты не частный детектив, зачем тебе заниматься всеми этими вещами? Во-первых, это просто не твое дело, во-вторых, вообще опасно в конце концов. Это может плохо для тебя закончиться… Понимаешь?

– А если я не буду этим заниматься, это тоже может плохо закончиться. И не только для меня. Для Галины Сергеевны, для Леры… Для передачи. Володя, для меня это важно. Очень важно.

– Давай тарелку. – Хмурый Володька принялся убирать со стола.

Я поняла, что ему, как всегда, не слишком-то понравилась моя затея с расследованием. Володька весьма болезненно относился к моей страсти к разнообразным расследованиям, потому что время от времени я попадала из-за своей работы, а заодно и любопытства, в разные передряги, а Володька, как и положено, всегда сильно волновался и переживал за меня.

Муж собрал посуду со стола и составил ее в раковину.

– Давай я вымою, – предложила я, сняв с Володьки фартук.

Он посторонился, не проронив ни слова.

– Я знаю, тебе не по душе моя затея с расследованием, – начала я, но муж не дал мне договорить.

– Ирина, я буду за тебя волноваться, – пылко начал он. – Ты понимаешь, что искать убийцу – совсем не твое дело. Это работа прокуратуры, милиции… кого угодно, только не твоя!

– Я все понимаю, – ответила я, передавая ему чистую тарелку. – Но я же тебе сказала, у милиции уже есть одна подозреваемая. Они не станут искать еще кого-то. Зачем им лишние телодвижения? Понимаешь? А Анжела невиновна. Ты сам-то в это веришь?

– Судя по тому, что ты рассказала, она не убивала его, – смущенно проговорил Володька, но тут же снова принял грозный вид. – И все-таки ты не должна ни во что вмешиваться. А если постепенно начнешь понимать, кто убил этого твоего Арапова, и если убийца поймет, что ты вышла на его след, он ведь может постараться… постараться избавиться от тебя! – Я видела, мужу нелегко дались эти слова. Он даже покривился, как от зубной боли. – Ты представляешь?! – Володька был просто в ужасе.

– Да что ты, – постаралась я успокоить его. – Никто от меня не будет избавляться, я же не одна работаю. У меня всегда есть надежная помощь и защита в лице Валерки Гурьева и Кости Шилова… – Сказав это, я тут же прикусила язык, вспомнив, как муж относится к нашему водителю. Он всегда дико ревновал меня к нему, хотя, как человек воспитанный и цивилизованный, старался не проявлять этого слишком явно. Я поняла, что с Костей я переборщила, и тут же чмокнула Володьку в нос. – Со мной ничего не случится. Я тебе обещаю.

Домыв посуду, мы вместе убрали со стола, потом отправились смотреть телевизор. Вечер прошел в приятной и умиротворяющей обстановке. Как и должен проходить в нормальной семье любящих друг друга супругов.

С утра мы долго валялись в постели – так не хотелось вставать. Сегодня выходной – воскресенье, и подниматься рано нет необходимости. Мы проснулись довольно поздно, около одиннадцати, и не встали бы с постели еще бог знает сколько, если бы не настойчивый телефонный звонок, который раздался в начале двенадцатого. Володя нехотя вылез из-под одеяла и поплелся в прихожую, где стоял телефон. Он взял трубку и после непродолжительного разговора, состоящего из фраз типа «да, конечно» и «разумеется», заглянул ко мне и тихо произнес:

– Иришка, тебя.

Простонав, я сбросила с себя одеяло и, накинув на сорочку халат, вышла в прихожую. Трубка лежала рядом с телефоном, я взяла ее.

– Слушаю.

– Доброе утро, Ирина Анатольевна, – в трубке раздался приятный женский голос, показавшийся мне смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, кому он принадлежит. – Это Анжела Арутюнова.

– Доброе утро, Анжела! – радостно воскликнула я, узнав наконец собеседницу. – Где вы?

– Я дома. Сегодня утром мне звонила Валерия и сказала, что вы вчера имели разговор с ней и с Игорем Горобцом.

– Да-да, я беседовала с ними по поводу вашего дела. Рада, что вы уже дома, – несколько запоздало поздравила я ее.

– Валерия сказала, что вы очень заинтересовались моим делом, – с каким-то напряжением проговорила Анжела.

– Да, совершенно верно. Я убеждена, что вы никоим образом не причастны ко всему случившемуся, поэтому решила разобраться в деле сама. Кроме всего прочего, это необходимо мне самой: наша передача под угрозой закрытия…

Анжела помолчала немного.

– Мне очень жаль… по поводу вашей программы. И спасибо за поддержку. Вы абсолютно правы, я не имею ко всему этому кошмару никакого отношения. Меня просто подставили… – Анжела, замявшись, снова замолчала, и я поняла, что она хочет что-то добавить, но не может решиться.

– Анжела, вы хотите мне что-то сказать? – решила я помочь ей.

– Да, – натянуто произнесла она. – Вы извините, Ирина, что я беспокою вас в воскресенье, просто, боюсь, у меня нет иного выхода. Мы не могли бы встретиться сегодня? Если, конечно, я не путаю ваши планы?