Георгий Лосьев - Рассказы народного следователя
- Название:Рассказы народного следователя
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Западно-Сибирское книжное издательство
- Год:1964
- Город:Новосибирск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Георгий Лосьев - Рассказы народного следователя краткое содержание
Повесть «Принципиальность», основанная на документально-историческом материале и открывающая книгу Георгия Лосьева, рассказывает о чекистах-дзержинцах, которые в своей борьбе против врагов революции умели быть гуманными и справедливыми, карая только тех, кто действительно был опасен советской власти.
«Рассказы народного следователя» уже известны по книге «Самоубийство Никодимова».
Рассказы народного следователя - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Допрос Федьки длился всю ночь…
Я слушал ровные, бесстрастные вопросы Дьяконова и сбивчивые, путаные и трусливо-слезливые ответы Федьки… И передо мной одна за другой вставали картины, словно вызванные к жизни из повести далеких времен… Тысяча девятьсот двадцать второй год. Затерявшееся в предгорьях алтайских белков, среди необозримого моря пастбищного травоцветья, поместье богатейшего скотопромышленника Поливанова, где председателем сельсовета бывший полицейский урядник. И царит над этой «советский властью» Степан Поливанов. «Сам». Суров и жаден вдовый скотопромышленник. Большая у него семья, воспитанная в страхе божьем, а в семье нелюбимый сын – десятилетний Федька. Золотушный, веснушчатый, болезненный и трусливый. Папаша бьет нелюбимого походя, и Федька платит папаше трусливой злобой…
Ночью приезжают в аил темные люди с винтовками за плечами. Люди пахнут конским потом, гарью пожаров и кровью… Они пригоняют тысячные стада овец и в поливановском кабинете, обставленном монгольской мебелью с резными драконами, слюнявят беленькие червонцы, те, что на полтинник дороже царского золота… Потом люди, пахнущие кровью, неслышно исчезают, а по безвестным горным дорогам тянутся в разные концы края бесконечные вереницы баранов, тавренных новым клеймом – буквой «П»…
Но… всему приходит конец. Наступает однажды роковая ночь. Трещат винтовки и револьверы, бухают ручные гранаты… Утром свалившиеся с гор другие люди, в суконных шлемах со звездой, стаскивают в кучу трупы, перекликаются:
– Вот он – «председатель»! Нашли! А патронов, патронов-то!
– Слышь, а «самого-то» нашли?
– В наличности… Только што не допросишь. Его клинком укоротили. И сынки… тоже в наличности.
Кто-то с сеновала кричит:
– Товарищ командир! Мальчонка в сене… Сомлел, бедолага!
– Как те звать, малец? Да очухайся! На-ка, выпей кулацкой медовухи для духа.
– Дайте его сюда! Ты чьих, мальчик?
– Фе-едька я… Поливанов.
– Вона! Меньшой, нелюбый! А Захарку Сизых разыскали?
– Нет… обратно ушел.
– От гад! Витьке Дьяконову руку и ногу прошил!
Новая жизнь у Федьки Поливанова. Детдом. Комсомол. Школа. Новые люди окружают, новые интересы. Не жаль Федьке алтайской «гасиенды». Не жаль нелюбимого отца. Вырос там Федька на подзатыльниках да на отцовской плетке, а кто о крученом ремне жалеет? Так и прошло десять лет… Но вот случилось, что словно из-под земли появился забытый дядя – брат давно умершей матери.
– Дядя Захар! – испугался Федька. – Ты живой?
Дядя Захар легонько хлопнул Федьку по плечу.
– Ишь вырос, племяш! Ну, айда со мной. Потолкуем… Только, если жить хошь… понял?
Федьке очень хотелось жить. И стал Федька Поливанов кулацким агентом-соглядатаем. Природная трусость победила комсомольскую выучку.
При помощи Федьки мы быстро установили всех претендентов на алтайские документы и винтовки. Ночь была хлопотливой, но прошла «без звуковых эффектов», как сказал Дьяконов.
– Ну, кажется, все. Поедем домой. Кстати, Виктор, ты где же остановился? Я вчера пытался тебя разыскать, да не сумел.
– Эх ты, а еще – следователь! У нового приятеля – церковного старосты Воскобойникова.
– Ты?! У этого?!
– А что? Прекрасный человек. Кладезь легенд и преданий. Скот не режет, в решениях осторожен. Избирательных прав, к сожалению, не лишался почему-то… Идеологически не выдержан. Если будет просить у тебя рекомендацию в партию, воздержись. – Дьяконов расхохотался. – Зато, какие пуховики! Пышки-шаньги! Мед! А дочка!
– Брось балаганить! Как ты раскопал эту авантюру Захара Сизых?
– Да чего ее раскапывать было?! Все очень просто: когда местные церковники узнали, что Тихомиров разъярился и поставил в районе вопрос о закрытии церкви, сиречь, о лишении их в будущем безгрешных доходов, они воспылали горячей симпатией к советской власти. Воскобойников еще до нашего с тобой выезда сюда негласно поделился со мной сведениями о появлении в селе матерого черта – Захарки Сизых… Так что, я тут совершенно ни при чем. Зато – вот ты! У тебя здорово получилось. А мне жаль…
– Чего жаль?
– Развенчанной легенды… Я – романтик. Ты же знаешь.
– Я знаю, что ты прожженный индивидуалист! Опять ушел от меня в сторонку! Хорош романтик! И черт бы ее побрал, эту легенду! Надо все же закрыть церковь!
– Ерунда! Рано Напротив – попа сюда надо. Хорошего попа. Просоветского и пользительного. Вот так, Гошенька!..
К полудню из Воскресенского потянулся длинный обоз, увозивший десяток кулаков-подпольщиков, так и не успевших получить дары Сизых.
Впереди обоза ехали Прибыльцов с Поливановым. Федька правил. По обочинам трусили верхом на лохматых лошадках Воскресенские сельсоветчики с алтайскими винтовками за плечами. У некоторых на шапках алели старые, выцветшие, но подновленные красными чернилами партизанские ленты.
Замыкал вереницу саней человек с военной берданкой поперек седла – Арсентий Климов.
Захар Сизых навеки остался в родном селе. Оживить бандита не удалось.
Провожая обоз, мы с Дьяконовым дошли до околицы.
Здесь собрались родственники арестованных, а впереди группки плачущих женщин стоял церковный староста Воскобойников. Сняв свою бархатно-лисью шапку, староста низко кланялся вслед розвальням и истово крестился. Мелькала обширная розовая лысина.
– Экая сволочь! – не удержался я.
Дьяконов расхохотался:
– Я же говорил, идеологически – не выдержан…
Дьяконов остался в Воскресенском еще на два дня. Я приехал в Святское уже ночью… Окна моей квартиры светились.
За столом сидел Лыков и одиноко ел жареную курицу. Коротко кивнув мне, предупредил:
– Ты не бойся – там, в камбузе, еще одна курица есть. Водки, случайно, не захватил? Я здесь пока продажу питей велел прикрыть… Не ко времени.
– Нет, Семен Александрович… как-то не подумал…
– Гм… Ну и хорошо сделал. Хотя, вообще-то, с тебя причитается… Жена твоя приехала.
– Как?
– Очень просто: бросила школу, сбежала из Бутырки и приехала. Второй день кормит меня жареными курами.
– А где же она?
– Внизу. У твоей квартирохозяйки.
Лыков постучал черенком ножика о половицу…
Через три минуты ко мне бросилась на грудь жена.
– Ты чего такая зареванная?
– Не могу я больше, не могу! Ушла из Бутырки… Мужики друг на друга зверями смотрят! Моего хозяина раскулачили, увезли вместе с семьей бог весть куда!.. Кругом поджоги, убийства… Дети в школу не ходят… И за тебя я измучилась!
– Надклассово-беспартийный ужас, – мрачно сказал Лыков, положив на тарелку обглоданную куриную ножку.
Я вытер платком мокрые глаза жены…
– Ну и очень хорошо! – как мог веселее заметил я. – Съезди в город, отдохни, развлекись…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: