Наталья Андреева - И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды

— Фамилия? — деловито спросил старший.

— Краснов. Николай Краснов.

— Этот уже прошел, — заявил один из плечистых мужиков.

— Не может такого быть! — Коля вытер пот со лба.

— У нас отмечено. Вот галочка. Николай Краснов — есть.

Он невольно усмехнулся: «одна штука». Здесь все, кроме хозяев жизни, были не люди, а вещи. С ярлыками, на которых написана цена, но суть от этого не менялась.

— Да вот же мой паспорт! Читайте! Вот. — Он ткнул мужикам под нос документ.

— Читали уже, — невозмутимо ответил старший. — Думаешь, у нас тут кто-нибудь без документа может проскочить? Значит, прошел уже Краснов. Отмечено.

— А я тогда кто?

— Тебе виднее.

Он был в шоке. Как назло, Шантель задерживался. Кто еще, кроме продюсера, может подтвердить личность солиста «Игры воображения»? Ах, Лева, Лева! И ленивый же ты стал! Замучил уже своим «обойдется»! Николай вышел на улицу, набрал номер мобильного телефона Шантеля и, нервничая, стал ждать ответа.

— Да? — раздалось наконец в трубке.

— Лева, ты где?

— В пробке.

— Как это в пробке? Меня в клуб не пускают! Выступление срывается! Это же сумасшедшая неустойка!

— То есть? — оторопел Шантель. — Как так: тебя не пускают? Ты же в списке!

— У этого маньяка паспорт на имя Николая Краснова! Он вместо меня прошел!

— Да ты что?!

— Ты лучше скажи, что делать? Ведь мне этого не простят! Только не эти люди!

— Спокойнее, Коля. Этот тип не выйдет вместо тебя на сцену. Во-первых, ребята сразу поймут, что это не ты, во…

— Короче!

— Может, мне с охраной поговорить?

— И что ты им скажешь? Что я тот самый Краснов? Что ты это по голосу определил?

— Я не понимаю, чего хочет этот парень. Не понимаю.

— Жизнь мне испортить, вот чего.

— Ты попытайся еще раз войти. Может, Фонарину позвонить?

— Боюсь, что Фонарин приедет еще позже тебя, — горько сказал Коля.

Повисла пауза. Николай понял, что в данном случае от Левы Шантеля никакого толку не будет. Придется самому разбираться.

— Ты поторопись, — на всякий случай сказал он продюсеру и отключился. Потом вернулся к клубу, подошел к охране.

— Опять ты? — невозмутимо спросил старший.

— Я только хотел сказать, что жду на улице. Этот парень не выйдет на сцену, и тогда советую вам обратиться ко мне. Если публика не получит сегодня то, что хочет, я расскажу о причине срыва выступления. Скажу, что меня не пустила охрана. И вас всех уволят. Охранников много, а Николай Краснов один. И это я.

— Ладно, сиди тут, — кивнул старший.

Его пропустили в холл. Краснов почти без сил опустился в глубокое мягкое кресло, цветом похожее на ледяную лужу. Стоило добиваться славы, чтобы тебя вот так осадили какие-то шестерки! Но для них ты никто. Наплевать им, что ты знаменитый певец. За то, чтобы тобой восхищаться, денег не платят. А деньги — это главное.

Потом Краснова осенило: надо пойти к другому входу, не служебному, ведь там есть люди, которые могут его узнать и провести в клуб! А если не узнают? Если эта утка с пластической операцией принята ими за правду? Подумаешь, стоит у входа парень, похожий на Николая Краснова! Мало их таких по Москве ходит? Всю ночь можно простоять.

Он взял себя в руки, постарался успокоиться. Парни, которые его не впустили, свое еще получат. Извинений он не примет, потребует крови, потому что достали. Пусть их всех увольняют к чертям!

Время шло. «Игра воображения» уже должна была появиться на сцене. И тут в холл выскочил растрепанный парень в белой рубашке:

— Мужики, Краснов никуда не выходил?

Те переглянулись.

— Я здесь, — поднялся Коля.

— Как это здесь? — заволновался парень. — Вам давно на сцене надо быть!

— Меня в клуб не пускают. — Николай торжествующе посмотрел на охрану.

— Ладно, потом разберемся! Быстренько в зал! Поторапливайтесь! У нас сегодня на разогреве далеко не айс! Все ждут вас!

На этот раз охрана безропотно его пропустила. Лохматый был арт-директором, и они побоялись потерять работу. Краснов пробежал через полный зал народа, ловя осуждающие взгляды. Звезду, мол, дал парнишка. Совсем зазнался.

— Ты где был? — накинулись на него парни из группы, но так же, как и менеджер, слушать оправданий не стали: — Потом, все потом. Быстренько на сцену.

Так оно и получилось: быстренько. Выступление было скомкано, смято. Солист не то что не чувствовал вдохновения и желания работать, он просто был подавлен. К тому же перенервничал, не распелся.

— Это не тот Краснов, — громко сказал кто-то из публики.

— Не зажигает.

— Чего они нам лажу гонят?

В зале раздался свист и голоса:

— Краснова давай! Настоящего! Хватит нам двойников!

«Этот маньяк сломает мне жизнь! — отчаянно подумал Коля, заканчивая выступление. — Еще несколько таких плюх, и можно будет завершать карьеру!» Согласно контракту, он мог и не спускаться в зал после выступления, но не выдержал. Любопытство оказалось сильнее. Зачем тот парень приехал в клуб? Что он здесь делал, если с самого начала знал, что не выйдет на сцену?

Николай попросил официанта найти свободное местечко и пошел следом за ним по залу, лавируя между столиками. Какая-то дамочка, увешанная бриллиантами, как новогодняя елка гирляндами, тут же уцепилась за его рукав:

— Ты так изменился! Класс! — Она была пьяна. — Раньше тоже был ничего, но сейчас просто супер! Я еще подумала: какие губы! С ума сойти! Раньше было совсем не то!

— Вы уверены? — попытался улыбнуться он. — Может быть, вам просто показалось?

— Мне? Показалось? — обиделась дамочка. — Я, по-твоему, в пластике не разбираюсь? Да я уже три подтяжки сделала! Ты что, думаешь, я пьяна, да?

— Вы сама трезвость, мадам, — он взял костлявую руку, на которой пластика лица никак не отразилась, и поднес ее к губам. Дамочка тут же оттаяла и прошептала:

— Вот моя визитка, — свободной рукой она что-то засунула ему в карман. — Позвони. Завтра.

Он напрягся. Кто эта женщина? А вдруг влиятельная особа? Банкирша или, того хуже, чиновница. Сюда простые люди не ходят. Не позвонить — значит обидеть. Коля Краснов добрался до своего столика, вытер пот со лба и тут увидел, как в зал входит Лева. Коля махнул ему рукой: сюда!

— Приветствую, — Шантель плюхнулся на стул. — Уф! Чертовы пробки!

— Ты вовремя, — не выдержал Коля. — Явился, когда все уже обошлось. Сразу видно: продюсерское чутье.

— Я ж тебе говорю: пробки.

— А заложиться на них нельзя? Чтобы не опаздывать?

— Да я же не знал, что так получится! Как все прошло?

— Хуже не бывает. Надо что-то делать, Лева. Я хочу добраться до этого парня.

— А вдруг он маньяк?

— Не вдруг. Он точно маньяк. Погоди, вон Пашка идет, мы у него сейчас спросим.

Один из бэк-вокалистов «Игры воображения» шел к их столику. Коля подождал, пока он усядется, и кивнул официанту: освежи посуду.