Влада Ольховская - Магнолия мадам Бовари

– А что, тебе труп показали? Этого следовало ожидать. Анри сказал, что ты хирург… Нет, мне ничего не показывали. Здесь вообще прямых демонстраций не устраивают. Правду ты узнаешь в ходе своей работы.

– И что у тебя за работа?

– Химией занимаюсь.

На этот раз она не стеснялась его, как это бывало обычно. Не краснела и не заикалась, не пыталась хамить. Похоже, этим вечером Линн чувствовала себя абсолютно комфортно рядом с ним. Словно новая общая тайна значила больше, чем непривычные эмоции и замешательство.

Эрик не был обижен. Может, в других обстоятельствах это и уязвило бы его самолюбие, но не теперь. В спокойном, рассудительном друге он сейчас нуждался больше, чем в несмышленой влюбленной девчонке.

– Тот человек был в ужасном состоянии… Не представляю, от чего он умер… А ты знаешь? Это связано с химией, которой ты занимаешься?

– Нет, – покачала головой Линн. – Я работаю в другом отделе. Мы к этому отношения не имеем. То, что делаем мы, не настолько плохо. Но отделов здесь хватает! Кто-то напортачил, получился труп. Тебя заставили вскрыть этот труп, чтобы в будущем выявить ошибку и избегать ее.

– Но Анри сказал мне не проводить анализ! Как же они найдут ошибку?

– А ты здесь не единственный специалист, не зазнавайся. Более того – ты новичок. Ты недостаточно знаешь о том, что здесь происходит, что и как работает, чтобы делать выводы. Потом, может, и будут привлекать тебя к этому. А пока тебя проверяют на прочность. Что ты решил?

– В смысле? – нахмурился Эрик.

– Ты еще можешь уехать отсюда. Ты многого не видел, совсем мало времени прошло. Если ты скажешь, что все это не по тебе, это страшно, они не станут тебя удерживать.

– Может, и не станут. Вот только уезжать я не собираюсь!

За кого она его вообще держит?! Эрику стало стыдно за свою реакцию. Походил по базе с траурным видом, и теперь даже эта девица его жалеет!

– То есть того, что ты увидел сегодня, тебе недостаточно?

– Чтобы уехать, бросить все? Нет уж! Я не говорю, что ничего не почувствовал, но и не собираюсь из-за этого отступать! Аворио предупреждал меня о чем-то подобном, просто завуалированно, так что это не полная неожиданность. Это мой шанс побыстрее выплатить кредит, помочь родителям, и я не собираюсь так просто отступать!

– Поступай ты как знаешь. – Линн вытянула вперед руки, посмотрела на собственные изящные пальцы. – Если бы мне с самого начала все толком объяснили, я бы, наверное, уехала. Чтобы не натворить такого, о чем жалеть придется… А теперь-то уже какой смысл?

– А что, тебя тут силой удерживают?

– Нет… Здесь никого силой не удерживают. И в то же время нет никого, кто радуется пребыванию здесь. Мы в этом раю потихоньку сходим с ума… Ты это позже поймешь, когда почувствуешь. Теряем главные ориентиры, что ли, и уже не видим смысла бороться за ту жизнь, которую считали правильной раньше.

– Жутковато звучит! – поежился Эрик.

– Да так и есть! – Девушка взяла бутылку, стоящую возле его шезлонга, и уверенно сделала глоток. – Собрать вещи и уехать мы можем в любой момент. Но, по-своему, мы все уже обречены остаться здесь навсегда!

Иногда в такие моменты Вика чувствовала себя состоявшейся матерью семейства. «Милый, ты ведь посидишь с ребенком, пока меня не будет?» И эта мысль вызывала улыбку, потому что за ней следовало представление себя в выцветшем халате, бигудях и с половником в руке.

Впрочем, достаточно вспомнить «деточку», о которой шла речь, чтобы понять, что классика жанра здесь неуместна. Следить за ней надо не потому, что ей нужна опека, а потому, что окружающие от нее не застрахованы!

Хотя Марк все равно удивился ее желанию отправиться на встречу с Катей в одиночестве. Он был полностью убежден, что никакие сюрпризы Еве не нужны. Вот если ей позволят свернуть шею приглашенному клоуну – да, она обрадуется. Но милые детские радости?.. Она их в лучшем случае молча стерпит!

Однако Вика стояла на своем. Они ведь так и не научились понимать, что происходит у Евы в голове! Может, ей как раз мелочей и не хватает…

Да и потом, романтический отдых прекрасен, но приятно было ненадолго вернуться к своей привычке путешествовать в одиночестве и знакомиться с кем-то уже на месте. Так было до появления в ее жизни Марка, и, хотя перемены ей и нравились, небольшой сеанс ностальгии определенно не повредил бы!

А со стороны Кати это и вовсе благотворительность. Не похоже, что девушка таким образом зарабатывает деньги, не тот человек. Скорее, это нужно воспринимать как одолжение соотечественнице.

К условленному месту Катя пришла даже раньше нее. Теперь, когда она сменила цветастое платье официантки на майку и подвернутые джинсы, она ничем не отличалась от толпы прогуливающихся по городу туристов. А вот на местную точно не походила – не было в ней ничего итальянского. Светло-русые волосы успели выгореть на солнце и от этого казались мелированными, разрез серых глаз был типично русским – круглым, как у матрешек бывает, а пушистые ресницы лишь подчеркивали это. По щекам рассыпались бледные веснушки, которыми природа наделяет только натуральных блондинок.

– Привет еще раз, – улыбнулась Вика. – Спасибо, что согласилась помочь! Но ты уверена, что стоит?

– Конечно! Почему спрашиваешь?

– Да усталая ты какая-то…

Здесь Вика не кривила душой, а говорила вполне честно. Утром Катя была гораздо бодрее, вертелась волчком между столиками, умудрялась нести сразу два подноса. А теперь такой искристой энергии нет…

– Пустяки, – отмахнулась официантка. – Просто день выдался тяжелый.

– И всегда так?

– Не всегда. Если нормальные люди приходят, вот как вы, то работа только в радость. Я могу и всю смену отстоять, и на пару часов дольше остаться, и в клуб потом пойти. Но если пожалует какое-нибудь чмо, то весь день испоганит, даже если работы как таковой было немного!

– И что, сегодня оно пожаловало?

– Это точно! Такое, что всем остальным до него расти и расти! Знаешь, бывают просто пчелки, а бывает королева-мать? Так вот, сегодня к нам приперлась прямо чмошная королева-мать!

– Заинтриговала! – призналась Вика. – И как она выглядела?

– Выглядела она как раз не слишком впечатляюще. Молодая девка совсем, точно младше меня! Но раскрашена… как индеец на войне. Да и платье такой длины, как у меня топики, и кажется, что она на свой зад шорты забыла натянуть! Спасибо хоть, что трусы надела. Правда, я бы все равно предпочла, чтобы она своими труснярами не светила на каждом шагу, к нам ведь и с детьми семьи приходят!

– А что, выставить сразу вы ее не могли?

– Не положено, – вздохнула Катя. – Распоряжение начальства: обслуживаем всех, кто трезв и платежеспособен. А она трезвая была, просто от рождения тупая! Пришла и сразу начала качать права: тут ей дует, там ей душно, подушки слишком жесткие, кажется, она видела рядом с собой пчелу, дети слишком шумят, а мороженое отвратительно. При этом столь низкое мнение о нашем заведении не заставило ее уйти, не подумай! Уселась своим костлявым задом на диван – и ни в какую никуда! Все требовала чего-то… Уж не помню чего: то ли омаров, то ли человеческих жертвоприношений… Короче, мне все это надоело и я ей сказала валить, а то за шкирку вышвырну.