Дмитрий Дубинин - Убийство к Рождеству

– Вот тут разгребай, – Наташа показала на небольшой бугорок возле сарая. – Это погреб. Там снег до мая не тает, проверено.

Я очистил от снега крышку погреба и осветил ее лучом фонаря. Черт! Замок!

– Ничего страшного, ключи здесь… – Наташа подошла к сараю, пошарила по стенкам и, видимо, нашла связку где-то в тайнике под доской. – Вот они, открывай.

Замок пришлось отогревать – я сжег несколько страниц из старого журнала, завалявшегося в машине. Вместе с журналом мы принесли и Дину, которая уже стала плохо сгибаться. Господи, как мы волокли ее к погребу и как спускали вниз, об этом лучше не вспоминать.

Труп уселся на земляной пол, привалившись к одной из стенок среди старых коробок и пустых стеклянных банок. Сигарету он опять где-то потерял.

– Кинь вниз несколько лопат снега, – посоветовала Наташа. Я последовал этой рекомендации. Затем мы закрыли погреб, я забросал крышку снегом, и мы понемногу стали пятиться назад, к машине. Наташа покидала участок первой, я шел следом и забрасывал снегом следы. Конечно, любому бы стало ясно, что по участку кто-то бродил, но если выпадет еще немного осадков, у следопытов появится неуверенность.

Машина – умница, завелась как швейцарские часы. Я выбрался с дачной улицы, вырулил на шоссе, и только после этого обратился к моей компаньонке, теперь уже и подельнице:

– Если я правильно понял, мой срок истекает в конце апреля?

– Даже в середине. А вообще – чем раньше, тем лучше.

– Вопросов нет… Может, выпьем, как приедем в город Москва?

– Выпьем. Только не сразу. Едем к тебе, и как можно скорее.

Если у меня еще были какие-то сомнения, но Наташа быстро их развеяла, позвонив домой родителям и заявив, что ночевать не придет.

Вернулись мы еще до полуночи. Я поставил машину на прежнее место, под окно кухни, и мы пошли ко мне. Я открыл дверь и впустил Наташу внутрь. Видно было, что она чертовски устала. Что касается меня, то я вообще валился с ног.

– Мне срочно нужно в ванну, – заявила Наташа. – У меня совершенно заледенели ступни – я набрала полные ботинки снега. Где у тебя включается свет?

Я зажег. Наташа сама поставила сиденье поперек ванны и сняла со стены пластмассовый таз.

– Будь добр, дай мне, пожалуйста, полотенце, и оставь меня минут на пятнадцать.

Я нашел самое большое махровое полотенце, а сам ретировался, прикрыв дверь. Наташа включила воду – не иначе, решила просто погреть ноги. Я ей позавидовал – у самого ступни были как у гуся, но пока пришлось ограничиться стаканом водки внутрь из неприкосновенного запаса. Ладно, копыта подождут, сейчас неплохо бы разобраться, что еще неладного у меня в квартире.

Включив свет в комнате, я сразу увидел, что «неладного» еще хватает: возле кровати обнаружилась небольшая лужица уже засохшей крови. И еще увидел несколько темно-красных пятнышек прямо посреди кухни.

Пора было заметать следы неизвестно чьего преступления. Я вооружился тряпкой и помойным ведром, после чего принялся оттирать пол. И когда уже заканчивал свой нелегкий труд, обнаружил еще кое-что, заглянув под кровать. Там лежал продолговатый и блестящий предметик. Я протянул руку и взял тонкую стеклянную трубочку длиной сантиметров десять. Что за ерунда? Такого у меня в доме не было…

В дверь позвонили долгим звонком, а спустя секунду заколотили так, что затряслись косяки. Лупили, похоже, ногами.

Я здорово струхнул. Но открывать было надо. Иначе мне точно вынесли бы замок.

– Сейчас! – заорал я. – Минуту!

Удары стихли. Я сунул куда-то найденную трубочку, щелкнул замком, толкнул дверь (одиночная, но открывается правильно – наружу), и в прихожую ввалились трое в серой милицейской форме – лейтенант в плаще и два сержанта в камуфляже, причем один из них вооруженный коротким автоматом. Офицер казался смутно знакомым – по-моему, я его видел пару раз в нашем дворе. Участковый?

– Что у вас тут происходит? – мрачно спросил он.

– Ничего… – довольно глупо ответил я. Лейтенант потянул тренированным носом.

– Вы разрешите нам осмотреть квартиру? – последовал вопрос, заданный тоном, не ожидающим возражений.

– А что случилось? – послышался из-за моей спины голос, да такой мелодичный и чувственный, что я даже не сразу узнал его.

Я повернулся и испытал легкий шок: такой мою компаньонку я еще не видел. Наташа распустила по плечам пепельные волосы, расстегнула три верхние пуговицы на блузке, сняла пиджак и юбку, а вместо нее обернула вокруг бедер полотенце, причем так высоко, как это только возможно. Ноги оказались подстать роскошному декольте и к тому же без малейшего намека на целлюлит. Менты, похоже, слегка онемели.

– Нам уже несколько раз звонили и сообщали, что в вашей квартире громко кричат и стучат. Возможно, даже кого-то убивают, – несколько менее уверенно произнес лейтенант.

– Ой, ну пошумели немного, – жеманно хихикнула Наташа.

– Стенки-то в доме видите, какие? – поддакнул я. – А соседи нервные. Вот и звонят… А из какой квартиры, не сказали?

– Вы лучше скажите, почему не открыли в первый раз? – подал голос один из сержантов. – А?

На лице лейтенанта появилось выражение досады. Вызванной, очевидно, тупостью пэпээсника.

– А вы бы открыли? – еще более жеманно произнесла Наташа и, сделав шаг вперед, слегка обняла меня за плечи.

Стражи порядка так и пожирали ее глазами. Но лейтенанту через пару секунд стало скучно. Он, конечно, обошел квартиру, заглянул даже в шкаф. Но так, для порядка.

– Ладно, пошли, – вернувшись в прихожую, бросил он сержантам. – А вы все-таки… – Он выдержал паузу. – Постарайтесь вести себя потише.

– Нет проблем, офицер, – промурлыкала Наташа.

Дверь закрылась. Наташа спокойно отпрянула от меня и перевела дыхание.

– Ну, ты актриса, – восхищенно произнес я, тоже выдохнув с облегчением.

– Выпивка есть? – осведомилась Наташа.

– Есть.

– Надо, – просто сказала она, вновь скрываясь в ванной.

– Понял. – Я направился в кухню, достал початую бутылку «Гжелки», к которой несколько минут назад приложился, и поставил остатки жареной картошки в микроволновку.

Скоро появилась Наташа. Она слегка разочаровала меня тем, что сменила полотенце на свою строгую юбку и заколола волосы. Правда, на блузке были по-прежнему застегнуты не все пуговицы. Но уже не три, а только одна. Ясно, цирк закончился.

– Ты понял, что они уже не первый раз к тебе долбятся?

– Конечно. Похоже, мне опять повезло.

– Ну, если ты это называешь везением… Давай-ка выпьем.

Я не стал возражать. Полминуты спустя я развил мысль насчет везения:

– Если бы они сломали дверь, пока нас не было, у них появилось бы много вопросов.

– Что-то обнаружил?

– Ага. Кровь на полу. У кровати и немного на кухне.