Светлана Алешина - Блондин – личность темная

Люди мрут как мухи. Эти чертовы типы, Волощенко и Ламовский… Честно сказать, мне их жалко только как представителей гомо сапиенс – так же, даже более, я бы пожалела какую-нибудь птицу или зверя. А так… я нахожусь на стороне жертв – это же надо, сколько человек сделал несчастными этот тандем. Могли бы хоть поумерить аппетиты – так нет, им все подавай, до последнего!

В итоге от таких размышлений мне стало грустно и одиноко, и я набрала номер телефона Пенса. Пенсик оказался дома и сразу же поднял трубку. Странно, обычно он в это время в гараже.

– Пенсик, ты не можешь приехать? – жалобно спросила я. Не всегда же мне играть роль суперженщины, надо иногда побыть слабым и беззащитным созданием. Бедняга Пенс мыслей читать не умеет, он сразу встревожился:

– Сашенька, что-то случилось?

– Да, – уверенно ответила я. Надо же иногда подвергнуть человека напряжению. Пенсик испугался:

– Что-то серьезное?

– Произошла трагедия, – пытаясь выдержать нужный тон, «обрадовала» я Пенса. Бедняга готов был тотчас оседлать свой мотоцикл и броситься к своей прекрасной даме, то есть ко мне. Он, наверное, впился в ни в чем не повинную трубку телефона, как в шею злого врага, причинившего вред Сашечке Данич. И я поспешила успокоить его, а то заболеет еще: – Ты совсем забыл про меня, – удивилась я. – Разве это не трагедия? Как же ты мог: вернулся из командировки и не зашел?! И еще мне нужна твоя помощь.

– Фух, Сашка, ну нельзя же так пугать! Я уж думал… Ты что, дома?

– Так поздно уже, порядочные девушки в это время в одиночестве по улицам не разгуливают, – пояснила я манерно.

– Сашка, я к тебе сейчас приеду, – с улыбкой сказал мой дорогой Сережка.

Через пять минут раздался звонок в дверь. Я искренне удивилась – даже на крыльях большой и чистой любви невозможно так быстро добраться до моего дома. Пенсик что, нашел сапоги-скороходы или еще какой-нибудь сказочный атрибут? Хотя на мотоцикле нет ничего невозможного.

Открыв дверь, я увидела моего дорогого викинга. Пенс отбросил со лба прядь светлых волос, улыбнулся и обнял меня. Но эта радость была недолгой – мои противные мозги не желали отдохнуть ни минуты. И я, усадив Пенса на кухонный табурет и приготовив кофе, нетерпеливо спросила:

– Пенсик, а ты все еще общаешься с Философом?

– Конечно, он очень интересный человек, – невозмутимо ответил Сережка. – А что такое? Почему тебя это интересует? – насторожился он. Неужели заподозрил, что я от одиночества сбрендила и решила в бомжихи податься? Вот уж нет, ни за что! Да, иногда я бываю похожа на сумасшедшую, но не настолько же?

– Понимаешь, Пенс, мне необходимо отыскать одного человека. Судя по всему, он из той же среды, что и твой Дмитрий. Поможешь?

– Прямо сейчас? – удивился Сережка. Я фыркнула, посмотрела на часы и загорелась этой идеей:

– А почему бы и нет? У тебя что, другие планы?

– Ну, ладно, – тяжело вздохнул Пенс. – Тем более что сейчас мы наверняка застанем его дома, я надеюсь. Собирайся, и поехали.

Он прижался щекой к трубе отопления и, казалось, задремал. Душу сдавливала острая боль. В конце концов он был молод. Еще молод. И – оказаться здесь, в этом мрачном, благо хоть теплом, подвале! Черт побери, до чего несправедлива жизнь! Да и силы воли не хватает, чтобы пробиться.

Раньше он совершенно искренне думал, что если свершит месть, то обязательно почувствует себя лучше. Успокоится, что ли. И он пытался сделать это.

Отыскать Ламовского, симпатичного парнишку со шрамом, оказалось не слишком сложно. На это потребовалось около месяца. Может быть, чуть больше. И он уже решил было убить его – когда узнал о том, что Ламовский работает не только на себя. Тогда взыграла ярость – этот чертов тандем лишил его всего в жизни, и он твердо решил вычислить второго. Того, на кого работает вор. К тому же пока не было оружия – а пользоваться ножом он поначалу считал неэстетичным. Только потом купил пистолет… У типа, которому ствол достался бесплатно, это удалось сделать по дешевке – в ином случае он, вероятно, прибегнул бы к ножу. Деньги при его образе жизни были нечастым подарком – лишь иногда удавалось подзаработать. Тяжелый физический труд выматывал, зато позволил купить оружие.

Хуже всего, он пытался узнать о судьбе своих денег. Но их уже потратили, насколько он понял. Да, собственно, он и не смог бы их вернуть – не хватило бы твердости. Вот убить – это значительно проще. К тому же это несколько утолило бы его жажду мести.

В памяти неспешной вереницей текли воспоминания. Он поднял с пола оставленный в свое время «бычок» «Примы» и закурил. А раньше… Раньше было «Мальборо», ну на худой конец «Золотая Ява». Но это было раньше.

В Самаре он работал на каком-то заводе, не мог никуда уехать, чтобы заняться основной профессией – когда-то он был бухгалтером. Но на такие должности было слишком много претендентов, а он не был особо талантлив. Он довольно давно задумывался о том, чтобы поехать в другой город, незнакомый и интересный. Но не мог бросить умирающую от рака мать. Взять с собой – тоже, она не хотела уезжать из родного города.

А потом мать умерла, и он, проплакав несколько дней, ощутил себя свободным. Продать квартиру не составило труда – ее оторвали с руками. Шикарная четырехкомнатная квартира в центре города, в новом районе – еще бы! Он получил за нее даже больше, чем рассчитывал.

Потом обменял рубли на доллары и поехал в Тарасов. Конечно, деньги можно было перевести через банк – но, во-первых, там нужно было платить непомерный налог, а во-вторых… После нескольких кризисов, при которых пострадала его мать, он научился не доверять банкам. Все они – обман, наглая ложь, как говорится.

Лучше бы уж деньги пропали в банке – у него на плечах не висел бы этот чертов груз вины.

Он перевернулся на другой бок, морщась от прикосновения к неровному полу и вони старых, выброшенных на помойку одеял. И мысли снова потекли рекой.

Вот что он делать не разучился – это мыслить. Это было ему под силу – во всяком случае, пока.

Он приехал в Тарасов и долго бродил по городу. Зашел в какую-то подворотню – и там его неожиданно ударили по голове. Но голова его была чертовски крепкой – и он вскоре очнулся, почти сразу. Как раз вовремя для мести – он увидел спину убегавшего парня. Но подняться не смог, сильно ударился спиной, которая потом еще долго болела. Только пошевелился, сам не зная для чего прикрыв глаза. Парень обернулся – и лицо его навсегда запечатлелось в мозгу.

Придя в себя настолько, чтобы подняться с земли, он тут же обнаружил свои невосполнимые потери. И едва не сошел с ума – украли все, не только деньги, но и документы, восстанавливать которые тоже стоит денег… И не только – еще и бегать по инстанциям, что всегда было для него сверхутомительно. К тому же в отчаянии тех дней гораздо проще было опустить руки.