Светлана Алешина - Виртуальная подружка

— Валерка, не хами! — возмутилась я.

— Извиняюсь. Одним словом, мальчик-гей обиделся на то, что в характере Сергея превалирует первый слог его имени и начисто отсутствует второй, и решил отомстить обидчику.

— Прямо шекспировские страсти. «Так берегись же любви моей!» По-моему, тебе не дают покоя лавры Галины Сергеевны в области изобретения уму непостижимых версий. К тому же, на мой взгляд, Стас совершенно не похож на голубого.

— Ну не знаю. Я не большой специалист по ненормалам. А если ты права, так на фига ж он о себе гадости такие говорит? Ясное дело — отмазаться пытается. Решил, что лучше на словах стать лицом нетрадиционной сексуальной ориентации, чем потом на самом деле превратиться в такового в тюрьме.

— Ладно. В конце концов, об этом можно и у Эллочки спросить.

— Ага, так она тебе и сказала правду, если они один вальс в четыре руки играют.

— Все равно это не проблема. Если приспичит, можно будет в банке справки навести. Там тебе уж точно все расскажут, и даже с подробностями.

— Могу себе представить. Небось весь банк на ушах стоит. Еще бы, исполнительный директор и пи… м-м-м… пиетет к хозяину питает… нежный… К тому же, похоже, еще и алкоголик. От головной боли ему, видите ли, коньяк помогает…

— Ох, Валерка, не дай бог тебе на язык попасться. Ладно, ты как хочешь, а мне возвращаться надо: очень ответственное мероприятие по восстановлению своей репутации в глазах начальства. Сам понимаешь.

— Это Станиславу Игоревичу о репутации думать надо, а тебе чего? Каждый имеет право на ошибку, тем более что тут и вины-то твоей нет. Да и Пашка обещал все устроить в лучшем виде.

— Именно это меня и беспокоит. К тому же все, что могли, мы с тобой сегодня сделали. К Геллеру ехать бессмысленно. Так что уж признайся честно, просто пытаешься ко мне на обед напроситься?

— От тебя ничего не утаишь, — рассмеялся Валера. — Ну что уж тут поделаешь, раз у тебя жестокий приступ трудоголизма, поехали — доставлю тебя до места.

В операторской вовсю кипела работа, поэтому мое появление заметили только тогда, когда я осведомилась у Леры, можно ли осчастливить мою скромную персону чашкой горячего чая. Хоть я и не успела промокнуть, но озябла сильно. Больше всего мне хотелось сейчас забраться под теплое одеяло, но проклятое чувство товарищеского локтя, вполне могущего оказаться под ребром в случае дезертирства, не позволяло мне бросить ребят на произвол судьбы.

— Как наши дела? — спросила я, усаживаясь в кресло и осторожно беря у Леры чашку с дымящимся напитком. — У нас все путем, — с энтузиазмом заверил Павел. — Смонтировали почти все. Осталось чуть-чуть подрихтовать и утвердить у вашей милости.

— С сюжетом все в порядке, Ириша, — кивнула Галина Сергеевна. — Чего не скажешь о наших нервах. Может быть, ты в конце концов поделишься с нами?

— Ох! — я тяжело вздохнула и сделала маленький глоток. — Даже не знаю, что рассказывать. В воскресенье мы с Гурьевым были у Эллочки и выяснили две занятные вещи. Во-первых, у Сергея был друг и подельник, на имя которого тот оформил свой банк. Соответственно, после смерти Сергея его дело целиком и полностью переходит к Косимову Станиславу Игоревичу. Во-вторых, ныне покойный Олег Павлович Геллер, будучи по профессии юристом, занимался оформлением документов на владение банком.

— Забавная получается картина, — хмыкнул Пашка, накручивая клок бороды на палец. — Два человека из тех, кто мог помешать Косимову завладеть банком, отправляются на тот свет, причем одним и тем же способом.

— Ты забываешь о том, что погибло еще два человека, — заметила Галина Сергеевна.

— Вот именно, — согласно кивнула я. — И между ними и Бессметновым или Геллером никакой связи не обнаружилось.

— А вы между ними и Косимовым связи искать не пробовали? — поинтересовался Пашка.

— Не пробовали. — Почему-то эта идея ввела меня в замешательство.

— А это мысль, — оживилась Лера. — Они вполне могли лично не знать Сергея, зато оказать Косимову какую-нибудь услугу. Например, найти лекарство или добавить его в спиртное. А потом Косимов просто убрал свидетелей.

— Нестыковочка получается. Из всех четверых Бессметнов погиб последним. Как-то нелогично убивать свидетелей до совершения преступления.

— И все-таки, Ирочка, такую версию тоже не мешало бы отработать, — серьезно сказала Галина Сергеевна. — Возьми на карандаш и продолжай, пожалуйста.

— Хорошо. — От горячего чая я начала расслабляться, а мысли мои путаться, клонило в сон. — Сегодня мы с Гурьевым… Слушайте, а может, мне проще рапорт написать?

Лера хихикнула, а Павел нахмурился:

— Не стоит так увлекаться, Ирина Анатольевна. И бюрократию разводить ни к чему. Давайте лучше на словах.

— Значит, сегодня мы с Гурьевым побывали у Станислава Игоревича Косимова. И выяснили еще несколько вещей. Например, то, что в свое время Сергей оказал своему будущему исполнительному директору неоценимую услугу, после чего сам предложил ему работу. Косимов либо ничего не знает о Геллере, либо весьма успешно притворяется. Ну и в последних и самых неприятных для Гурьева — наш сегодняшний собеседник оказался лицом нетрадиционной сексуальной ориентации, что сам Станислав Игоревич не считает нужным скрывать от окружающих. Из вышесказанного можно сделать вывод о том, что убивать Сергея по причине образования любовного треугольника — извини, Лерочка, но такая версия тоже имеет право на существование — было нелогично.

— Да-а-а… История, — покраснев, протянул Павел. — Выходит, Косимов вне подозрений?

— Почему же вне подозрений? — возмутилась Галина Сергеевна. — Если его не интересовала Эллочка, это еще не значит, что он так же равнодушен к деньгам, которые ему теперь достанутся.

— А мне вот ко всему прочему никак не верится, что Бессметнов переписал свой банк на Косимова добровольно, — добавил Павел. — Слишком крупный куш для подачки. Да и риск огромный. Ведь юридически банк сразу после подписания документов принадлежал уже Станиславу Игоревичу. Может быть, тот чем-нибудь шантажировал Сергея?

— Тогда почему он его просто не выпихнул пинком под зад? — с сомнением проговорила я, едва ли не в точности повторяя слова Эллочки. — Можно было обойтись и без убийства.

— Этого я не знаю. Вполне возможно, что это было что-то вроде джентльменского соглашения.

— Нарушить которое труднее, чем убить человека?

— Я уже ничего не понимаю! — обреченно вздохнула Лера. — А Эллочку вы что, тоже подозреваете? Это же просто чудовищно!

— Во-первых, не мы, а Гурьев, — я почувствовала, как у меня начинала заболевать голова: не иначе мигрень Косимова оказалась заразной. — А во-вторых, памятуя о повышенной душевности Сергея, ничего нет удивительного в том, что Элла захотела от него избавиться. Так что здесь могло сыграть не взаимное чувство, а банальное совпадение интересов.