Сергей Рокотов - Ментовская мышеловка

- Он утверждает, что вы могли видеть его позавчера ночью дома у Заславского Сергея. Вы были там?

- Я-то была... Но.., его там вроде бы не было.

- Вроде бы или не было? Это очень важно для следствия, гражданка Жданькова.

- Да не было его! - с какой-то агрессией в голосе крикнула Жданькова. Говорю, не было, значит, не было, и все!

- Да мы же с тобой разговаривали целый час, - сказал Виктор. - Ты же мне на жизнь свою горькую жаловалась, как трудно быть проституткой в наше время. И я тебя жалел, тебе же всего семнадцать. Ты была в синем платьице. Ты сказала еще, что у тебя мать больная, что у нее ишемическая болезнь, что она может скоро умереть, а у вас еще две сестренки, одна.., двенадцати, другая - девяти вроде бы лет... А? - Он торжествующе поглядел на Гусева. Вы проверьте, проверьте. Я хоть и пьяный был, но разговор этот помню. Она была готова и со мной, только у меня денег не было. Она в принципе и так была согласна, но я.., мне этого не нужно было.

- Жданькова, вы знаете об ответственности за дачу ложных показаний? строго спросил Гусев. - Статья 181-я Уголовного кодекса. До года лишения свободы, как вам это нравится?

Жданькова потупилась, потом злобно поглядела на Гусева, одернула платьице и снова уставилась в пол.

- Сказала, не знаю, значит, не знаю.

- Мы проверим показания Александрова, - сказал Гусев. - Насчет матери и сестренок.

Жданькова покраснела, как помидор, в глазах появился страх, но вдруг она прикусила губу и выпалила:

- Так... Так этот же трахал меня месяц назад, гражданин следователь. Точно... Снял меня в кафе. Я тогда ему все это и рассказала. А у Заславского его не было.

- Ох и падла же ты, - с горечью сказал Виктор. - А я еще пожалел тебя...

- Нужна мне твоя жалость?! Пошел ты...

- Ладно. Все, - сказал Гусев. - Идите, Жданькова, давайте ваш пропуск. Вызовем еще, если понадобитесь.

Жданькова метнула ненавидящий взгляд на Виктора и вышла, вертя задницей.

Гусев вопросительно глядел на Виктора.

- Никаких свидетелей в вашу пользу, Александров. То, что сейчас сказала эта Жданькова, проверить нельзя и отвергнуть тоже нельзя. Мы будем возбуждать против вас уголовное дело по статье 103-й - умышленное убийство. Что-нибудь имеете сказать в свою пользу?

- Не знаю, что мне сказать еще... Не убивал я ее, и все, вот что я могу сказать. А из чего ее убили? Оружие нашли? - вдруг схватился за соломинку Александров.

- Нашли. Пистолет Макарова с глушителем, и на нем ваши отпечатки пальцев, Александров.

Так что.., сами понимаете...

- Пистолет?! Но мой же дома?

- И дома у вас нашли "ТТ". У вас целый арсенал оружия, судимость за убийство, опять же из-за этой Дороховой, так что доказать вашу вину будет очень нетрудно.

- То-то и оно, слишком уж все здорово сходится... А тот пистолет не мой, который вы нашли. "ТТ" мой, так судите за хранение оружия, не отказываюсь, купил в Туле с рук, права не имел, что мое, то мое...

Гусев вытащил из ящика стола пистолет Макарова.

- Вот из этого пистолета была убита Дорохова. На нем отпечатки ваших пальцев. Пистолет лежал под окном комнаты, где спала Дорохова и где была убита. Все против вас, Александров.

Ваше поведение за столом на дне рождения, ваш стук ночью в комнату Дороховой... Да этих доказательств более чем достаточно. А в вашу-то пользу что?!

- А ничего, - опустил глаза Александров. - Господь бог в мою пользу. Я ее не убивал и никогда бы на это не пошел. Только это и есть в мою пользу.

- Я тоже верю в бога, - сказал Гусев. - Но боюсь, что для суда недостаточно такого свидетеля. Нужны более конкретные.

- Так расспросите ребят поподробнее, - сказал Виктор. - Раз я ее не убивал, то кто-то же убил ее, правильно?

- Логично вообще, - усмехнулся Гусев.

- И если представить себе на минутку, что я тут ни при чем, то надо отрабатывать, как говорится, и другие версии.

- Будем, будем и другие. А сами-то вы что по этому поводу думаете?

- Что я могу в моем положении думать? Мне очень странно поведение Заславского и его свидетелей. Он даже координаты этих шлюх вам дал, а ведь мог бы сказать, что знать не знает, кто они такие. Специально ведь дал, чтобы они подтвердили, что меня там не было. А поведение этой Жданьковой? Да неужели вы не видите, что она врет?

- Я-то, может быть, и вижу, Александров, но против вас тяжелые обвинения. Вас хоть через неделю можно судить, и будьте уверены, приговор будет суровый. Кстати, почему вы сначала сказали, что, выйдя с дачи Гриневицкой, поехали домой на попутке, а потом изменили свои показания?

- Сами будто не понимаете? Не хотел, чтобы Заславского лишний раз дергали. Думал, большую радость от встречи с вами он не испытает.

А он, наоборот, сиял как самовар. Словно ждал этого вызова. А я как увидел лицо мужа Ирки, решил, скажу все как есть, лишь бы он на меня не думал. А они все, вы заметили, все поверили, что я убил...

- Да и я пока в это верю, Александров. На пистолете Макарова, найденном в кустах, ваши отпечатки пальцев. Это все. Это приговор. Вы можете объяснить, как ваши отпечатки попали на пистолет?

Виктор глубоко задумался, пытался что-то вспомнить...

- Пока нет, - тихо ответил он. - Послушайте, я вам вот что скажу поехали к Заславскому.

Я опишу вам его дом, я все помню - какой забор, какая калитка, двор какой, вход, прихожая, гостиная... Все сойдется. Если я там не был...

Раздался телефонный звонок. Гусев снял трубку.

- Алло. Кто? Ну надо же! Срочно, говорит?

Ладно, приму его минут через двадцать. Ладно.

Давай.

Гусев подошел к окну и увидел подъехавшие к управлению две шикарные иномарки - белый "шестисотый" "Мерседес" и темно-синюю "Ауди".

- Тут важный свидетель пожаловал, Александров. Очень важный. Так что разговор с вами придется прервать. Вы пока подумайте, как могли попасть отпечатки ваших пальцев на пистолет, который вы, по вашим словам, в руках никогда не держали. Для вас это очень важно.

Александрова увели. А еще через пятнадцать минут в дверях кабинета Гусева появилась сияющая физиономия Сержа Заславского. Он был в великолепном черном костюме, видимо, от Кардена, шикарных ботинках, от него исходил волшебный французский аромат. Полный рот металлокерамики сверкал голливудской улыбкой.

- Константин Иванович, извините, что я вас побеспокоил, - ворковал Серж. - Но я не хочу, чтобы хоть какая-то тень упала на меня. Я от подстав четвертую часть жизни на нарах просидел.

Больше не желаю. Я работаю в фирме, у меня все чисто и гладко, и никаких больше делов мне не надо. И ни к чему меня приклеивать не нужно.

- Садитесь, - указал ему на стул Гусев.

- Спасибо большое. Итак, я пришел дать важные показания. Вчера я солгал вам, говоря, что не видел Александрова с восемьдесят второго года. Каюсь. Он был у меня около месяца назад.

- С какой целью?