Светлана Алешина - Грех на душу

— Вас что-то беспокоит? — недоуменно спросила Эдита Станиславовна.

— А вы торгуете телевизорами? — пробормотала я, показывая пальцем на коробку. Ничего лучшего мне в голову не пришло.

Эдита Станиславовна коротко рассмеялась.

— Ну что вы! Конечно, нет! — сказала она. — Наоборот, Адам Станиславович купил недавно телевизор. Представляете, у него до сих пор не было телевизора! Как можно жить в наше время без него? Наверное, муж все-таки отчасти прав — Адам с большой неохотой расстается с денежками…

— Но в данном случае этого не скажешь, — заметила я. — Этот телевизор не дешевка.

Эдита Станиславовна доверительно понизила голос:

— Скажу вам по секрету, Адам взял его за полцены! Просто подвернулся случай…

— Вот как? — насторожилась я. — Мне бы тоже хотелось напасть на такой случай! Ваш брат не сможет дать мне рекомендацию?

— А вы завтра у него и спросите! — с улыбкой ответила Эдита Станиславовна. — Только не думаю — случай, он и есть случай. Должно быть, какой-то бедолага купил, а тут вдруг срочно понадобились деньги…

— Давно это было? — рассеянно спросила я, не в силах оторвать взгляд от коробки.

— Что? Ах, телевизор? — Эдита Станиславовна наморщила лоб. — Не скажу точно. С полмесяца, наверное…

Этими словами она меня просто убила. Теперь я ни за что не могла уйти, не заглянув в коробку.

— Вы позволите? — умоляюще проговорила я и сделала шаг назад.

Эдита Станиславовна с непонимающей улыбкой следила за мной, но не возражала. Должно быть, она подумала в этот момент, что все журналисты слегка сумасшедшие. Я, верно, и в самом деле выглядела странно, когда рвалась к этой картонной таре, точно кошка к валерьянке. Но меня это ничуть не смущало — журналисты действительно немного чокнутые.

Коробка была совсем новой, аккуратно вскрытой по верхнему шву. У меня был большой соблазн выпросить у Эдиты Станиславовны это сокровище, чтобы проверить его на отпечатки пальцев, но я отказалась от этой мысли — наивность даже такой милой женщины далеко не безгранична.

Эта дикая просьба непременно должна была ее насторожить. Я ограничилась тем, что тщательно осмотрела коробку снаружи, а потом открыла крышку и заглянула внутрь.

Мое любопытство наконец-то было вознаграждено. Совершенно неожиданно среди кусков пенопласта, на самом дне, я увидела кассовый чек! Он был надорван, но выглядел вполне прилично.

О такой удаче трудно было даже мечтать. То ли телевизор действительно был «чистый», то ли тот, кто сбывал его, не заметил завалившегося в коробку чека — как бы то ни было, теперь этот клочок был у меня в руках.

— Давно надо тут половину выбросить, — со вздохом сказала Эдита Станиславовна. — Все никак не соберемся. Машину нанимать надо. Пользоваться мусорными ящиками во дворе мы не рискуем — жильцы скандалят, грозят жаловаться. Сами понимаете, какое отношение у нас к предпринимателям… А вы, кстати, не знаете, имеем мы право выбрасывать нашу тару в общий контейнер? В конце концов, Адам также платит за вывоз мусора!

— Увы, в этом вопросе я некомпетентна, — ответила я, незаметно пряча в ладони квадратик бумаги.

— Я тоже, — с сожалением призналась Эдита Станиславовна. — Адам давно собирался утрясти этот вопрос, но так и не собрался. Ему все некогда.

Странно, подумала я, почему ему все некогда? Сама Эдита утверждала, что ее братец теперь мало занимается ручной работой. Что он вообще за человек, интересно? Имел неприятности в Литве, за границей его знают, скряга, телевизоры с рук покупает, все у него на сигнализации… Я вспомнила венчик седых волос вокруг лысины, второй подбородок и сердитый взгляд Адама Станиславовича. Нужно будет присмотреться к нему поближе, решила я.

Кавалова проводила меня до самого выхода. Здесь мы распрощались с обоюдными улыбками. Когда я покидала магазин, за моей спиной опять тренькнул звоночек, словно о чем-то предупреждая.

— Ну, что? — торжествующе произнесла я, выкладывая на середину стола надорванный посредине чек. — Не было счастья, так несчастье помогло!

Все мои коллеги сидели в нетерпеливом ожидании вокруг стола. Я собрала их специально — сразу по возвращении из «Страза», надеясь произвести впечатление. Еще бы — две недели бесплодного ожидания, скепсис следователя, постепенная потеря надежд, а тут вдруг я сразу выхожу на след похищенного у Петяйкина телевизора! Я рассчитывала, что меня встретят рукоплесканиями.

Но действительность всегда сурова и к мечтам относится беспощадно. Мои сотруднички молча воззрились на клочок бумаги, а потом осторожно покосились на меня, ожидая разъяснений. До сих пор они казались мне сообразительней.

Первой заговорила Маринка. Ее типично женский ум сразу заработал в определенном направлении.

— Ты себе что-то купила? — спросила она, показывая пальцем на чек.

Я была разочарована, но постаралась скрыть досаду, лишь заметив с иронией:

— Ага, и специально собрала всех, чтобы отчитаться в своих расходах!.. Думайте, господа, думайте! На нашей работе это не вредно!

Сергей Иванович Кряжимский смущенно прокашлялся, водрузил на нос очки и аккуратно взял кассовый чек в руки. С минуту он разглядывал его, а остальные в напряженном ожидании разглядывали самого Сергея Иваныча. Наконец он озадаченно крякнул, с уважением посмотрел на меня и сказал:

— Однако!.. Как вам это удалось?

Он положил чек на стол, и его тут же подхватил Виктор.

Изучал чек он недолго и, одобрительно хмыкнув, передал Маринке. Та схватила клочок бумаги с таким нетерпением, словно это была любовная записка, но, прочитав, разочарованно протянула:

— Чего-то я ничего не понимаю! Чему вы все так радуетесь? Может, кто-то объяснит толком?

Она без сожаления отдала чек Ромке, и вот он-то отчасти вознаградил мои ожидания. Едва пробежав его глазами, он восторженно выпалил:

— Ни фига себе! Это же то самое! Телевизор! И число то же самое, и время подходящее, и магазин «Голубой бриллиант»! Ольга Юрьевна, где вы его достали?! Это действительно он?

— Ну, до конца я не уверена, — скромно ответила я. — Но те данные, что указаны на чеке, плюс некоторые сопутствующие обстоятельства позволяют с большой долей вероятности предположить…

— Постой-постой! — бесцеремонно перебила меня Маринка. — Ты что — нашла телевизор этого агронома? Когда ты успела? Вроде ты объявила утром, что это дело нас больше не интересует?..

Здесь следует заметить, что с Маринкой нас связывают не только служебные, но и чисто дружеские отношения, чем она порой беззастенчиво пользуется, позволяя себе всякие вольности. Делает она это без всякой задней мысли и, надо отдать должное, только среди своих, поэтому я не обижаюсь. Вот и теперь я лишь спокойно заметила: