Светлана Алешина - Двуликий ангелочек

Быстро доев сосиски и картошку, допив свое пиво прямо из горлышка, я уже встала из-за своего столика, как вдруг вспомнила, что не знаю, в какую именно поликлинику ходила Геля Сереброва.

Я даже засмеялась. Оказывается, не так уж и скучно быть частным сыщиком. Оказывается, получаешь большое удовлетворение от разрешения загадки, даже не окончательной, а только промежуточной, маленькой. Почему бы мне не заняться по-настоящему частным сыском? Для этого вовсе не обязательно бросать газету. Что мне мешает объединить профессию журналиста с работой частного детектива? Ничего. Да я, собственно, давно уже этим занимаюсь.

Решив свою маленькую личную проблему, я вновь забыла о своей скуке.

Я уселась опять за столик и прежде всего сделала два звонка. Я позвонила в редакцию и извинилась перед Ромкой за свою грубость, чем повергла его в сильное смущение. Затем я позвонила Ксении Давыдовне и без труда узнала номер поликлиники, в которой стояла на учете Геля Сереброва.

Еще через полчаса я уже разговаривала с врачом-гинекологом седьмой поликлиники от имени и по поручению матери Ангелины Олеговны Серебровой и расспрашивала ее о различных подробностях чисто интимного свойства. Конечно, я могла бы позвонить в городское УВД, где у меня были знакомства (у какого журналиста нет знакомых ментов?), и попросить уточнить этот момент в заключении патологоанатома, но мне очень не хотелось «светиться» и показывать им свой интерес к происшествию, которое они сочли самоубийством. Да и в роли частного сыщика выступать мне перед ними не стоило. Я была для них журналистка, причем авторитетная журналистка, и подрывать свой авторитет мне совершенно ни к чему.

Врач Гели Серебровой, к счастью, оказалась понимающей не только в своей медицинской специальности, но и во взаимоотношениях детей с родителями. Она искренне огорчилась, узнав, что Геля вчера умерла, и сообщила мне, что Геля давно уже не была девушкой, но это в ее возрасте вполне естественно, но… Ни о какой беременности еще полмесяца назад, когда Сереброва-младшая была у нее на приеме с пустяковым воспалением, и речи быть не могло.

Да я, собственно, в этом тоже была уверена. Еще одна моя версия провалилась.

Выйдя от врача, я вспомнила о папке с бумагами, которую вручил мне Олег Георгиевич. Я тут же уселась на первую попавшуюся лавочку на Турецкой и принялась изучать их.

Увы! Я тут же поняла, что и этот шар — мимо! Это было экономическое соперничество двух тарасовских финансовых группировок, в одну из которых входила «Терция», а в другую — не менее известная в Тарасове фирма «Ордовик», тоже занимающаяся оптовой продажей сигарет. Но интересы настолько давно сформировались, борьба тянулась уже так долго, что было маловероятно, чтобы в качестве средства воздействия на противоположную сторону кто-либо из них выбрал бы такой метод, как убийство члена семьи. Олег Георгиевич считал меня, наверное, полной дурой, подсовывая мне такую версию. Когда я посмотрела досье на фирму «Ордовик», которое содержалось в папке, у меня сложилось очень четкое мнение, что конкуренты по бизнесу Олега Сереброва не имеют к убийству его дочери никакого отношения.

Да и что за глупость, в конце концов, считать этого парня, назвавшегося американцем, подосланным к ее дочери киллером. Где это видано, чтобы киллеры несколько месяцев «ходили» со своей будущей жертвой, а потом ее убивали! Это слишком непрофессионально и неправдоподобно.

Я усмехнулась. Разделываться с версиями мне удавалось не хуже, чем создавать их. День, утром которого я получила заказ на расследование, еще не кончился, а я уже расправилась с тремя версиями! Лихо! Вот это темп работы! Молодец, Бойкова! Если и дальше будешь работать с такой интенсивностью, глядишь, к завтрашнему утру дело будет раскрыто. Очень на то похоже.

Вдохновленная такой перспективой, я решила сегодня же разыскать доктора Косовича, о котором Олег Георгиевич был столь нелестного мнения. Что из того, что у него сегодня неприемный день? Что же мне теперь, понедельника ждать? Ну уж нет!

Помня Костины объяснения по поводу того, где находится офис доктора Косовича, я отправилась к ломбарду — от цирка — рукой подать, и без труда отыскала оригинальную вывеску, о которой мне тоже Костя рассказал.

Фрейд на ней был и в самом деле очень похож на Маркса, а Юнг — совсем как Энгельс — смотрелся рядом со своим более именитым соавтором. Вывеска была сделана мастером — чеканка по мягкому железу, — Фрейд и Юнг выглядели на ней очень похоже.

Доктор Косович, без сомнения, был оригинал и рассчитывал, что его клиентами не станут люди случайные, поэтому никакой надписи или названия под этим двойным портретом не было, только часы приема. Тем, кто не смог бы узнать корифеев психоанализа по их изображению, вывеска не говорила абсолютно ничего.

Меня это, честно говоря, занимало гораздо меньше, чем то, как же мне все-таки разыскать Косовича, не дожидаясь понедельника.

Секунду подумав, я отправилась в работающий без выходных ломбард и через две минуты уже держала в руках клочок бумаги с написанным на нем телефоном доктора Косовича.

Признаться, я была больше удовлетворена не тем, что узнала телефон, а своей догадливостью. Я сообразила, что Косович должен был предусмотреть случай, когда его пациентом оказывается рассеянный человек. И он его в самом деле предусмотрел.

Позвонив Косовичу домой, я врать ничего не стала, а сразу сказала, что занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Ангелины Серебровой, дочери одной из его пациенток, и у меня есть надежда, что он сможет ответить хотя бы на некоторые из моих вопросов по поводу взаимоотношений между членами семьи Серебровых.

После некоторой паузы Косович предложил мне прийти к нему в понедельник в офис. Я объяснила ему, что эффективность расследования в отличие от сеанса психоанализа зависит от оперативности и что ответы на мои вопросы мне нужно получить как можно скорее. От этого, мол, зависит, успеет ли убийца девушки скрыться от возмездия или нет.

Ему ничего не оставалось делать, как предложить встретиться через двадцать минут в короленковском парке, около площадки аттракционов. Я его обязательно узнаю, сказал он. А если не узнаю, то он сам узнает меня.

Мне не очень понравилось его предложение поиграть в «узнавалки», но в моей ситуации капризничать не приходилось. Я прикинула, что за двадцать минут вполне успею добраться до тарасовского парка культуры и отдыха имени Короленко, и согласилась.

На место встречи я опоздала на тридцать секунд.

Косовича и в самом деле не трудно было узнать среди публики — мамаш с колясками, пенсионеров с тросточками, семейных пар с детьми и мороженым, влюбленных пар без детей, но тоже с мороженым. Несмотря на жару, он одет был в элегантный светлый костюм с галстуком-бабочкой.