Сергей Рокотов - Воскресший для мщения

- Товарищ капитан... - пробормотал милиционер, как-то весь сжимаясь и поводя широкими плечами.

Алексей отвернулся от него и сделал несколько маленьких шажков вперед. Он уже почти ничего вокруг не видел, ничего не соображал. Понимал он одно от его жены Лены и сына Митеньки осталось то, что под ногами... И больше ничего... Ничего...

- Граждане, соблюдайте спокойствие! - раздался голос из репродуктора. - На вокзале произошел взрыв. Вокзал оцеплен. Соблюдайте спокойствие, не поддавайтесь панике. Сейчас всем раненым будет оказана медицинская помощь. Оставайтесь на своих местах!

- Может быть, ваши близкие все-таки живы, - пробормотал капитан милиции, слегка дотрагиваясь до плеча Алексея.

- Н-н-н, - мычал Алексей, указывая на кепочку и босоножку.

- Вы собирались уезжать? - спросил милиционер, чтобы хоть что-то сказать.

- П-п-провожал... Там жена... там.... М-м-мии....

Он не мог оторвать глаз от кровавого месива на полу вокзала.

- Товарищ капитан! - подбежал к нему шофер Коля. - Вы живы?

- Я да..., - еле слышным шепотом ответил Алексей.

- А Елена Павловна? А Митя? Где они?

И похолодел, увидев странную блуждающую улыбку капитана. Алексей стоял и качал головой в разные стороны с этой жуткой улыбкой-гримасой на сером лице.

- Вы солдат из его части? - спросил Колю милиционер. - Надо его увести отсюда. Нельзя ему тут...

Слева стоял отчаянно рыдающий черномазый мальчуган лет восьми и размахивал руками. Алексей вздрогнул и машинально сунул ему в обе руки вафельные стаканчики с мороженым. Тот так же машинально стал лизать языком таявшее мороженое.

- Алишер! - раздался рядом истошный женский крик. И тут же ребенок был взят на руки. Мать трясла мальчугана, глотавшего мороженое и рыдала от счастья, бесконечно говоря что-то по-таджикски...

Она неистово покрывала загорелое чумазое лицо ребенка поцелуями, а Алексей с блаженной улыбкой наблюдал за этой сценой, наблюдал за тем, как в здании вокзала появились многочисленные милиционеры и крепкие ребята в штатском, как они стали проверять документы у пассажиров.

Подошли и к нему. Он дрожащей, испачканной мороженым рукой протянул удостоверение. Человек в штатском посмотрел и протянул обратно.

- Пойдемте, товарищ капитан, - пробормотал Коля, преодолевая комок в горле. Горе капитана Кондратьева было так безмерно, что утешить его было нечем.

Алексея повели в выходу Коля и капитан милиции. Он брел медленно, еле волоча онемевшие подкашивающиеся ноги. Но дойдя до выхода, он неожиданно оттолкнул сопровождающих его и ринулся назад.

- Что вы?! - закричал он, бросаясь к крепкому лысоватому человеку в штатском, явно главному в группе. - Что вы медлите? Ловите их!!! Что вы их не ловите? Они же уйдут! Кто? Кто сделал это?!! Кто?!!!

Рука его потянулась к кобуре с пистолетом. Двое мужчин крепко схватили его за руки.

- У него только что погибли жена и сын, - шепнул Коля.

- Проводите его домой, - посоветовал лысый. - А то он тут ещё дел натворит... Товарищ Джаббаров погиб, и Юнусов вместе с ним, - сообщил он шепотом капитану. - Вышли из депутатского зала, Джаббаров хотел отдать какие-то распоряжения, сели на скамейку и...

Алексей уже обмяк и стал оседать на пол, почти ничего уже не соображая.

"Я с папой пойду за мороженым, я с папой хочу, я с папой хочу, я с папой хочу", - словно шептал ему в уши голос оставшегося навечно шестилетним Митьки.

- Да почему же я не взял его с собой?! - закричал Кондратьев, схватившись обеими руками за голову.

Капитан милиции и Коля вывели его из здания вокзала и повели к УАЗику, стоявшему слева. Алексей повернул голову и увидел бегущего к вокзалу того мужчину в черном пиджаке и цветном галстуке из очереди, который не пропустил его. Сделал было резкое движение по направлению к нему, но его держали крепкие руки. Алексей отвернулся. "А ведь этот человек, сам того не желая, спас мне жизнь", - неожиданно подумал он. - "Только зачем мне теперь жизнь? Какой в ней смысл?"

- Садитесь, Алексей Николаевич, - произнес Коля, подсаживая командира в машину. - Поедем домой...

- Вещи не заберете? - шепнул капитан милиции шоферу, но Алексей услышал эти слова.

- Не надо!!! - закричал он. - Ничего не надо!!! Поехали отсюда! Поехали!!! Гады, - процедил он сквозь зубы. - Гады... Зачем, зачем они это сделали?...

Коля сел за руль, капитан милиции отошел в сторону и провожал глазами тронувшуюся с места машину.

- Стой! - вдруг крикнул Алексей. - Останови машину.

Коля выполнил приказание.

- Ты... вот что... послушай... Иди туда... Принеси... Ну... короче, кепочку Митькину... Голубенькую, ты знаешь... Она там... лежит...

Избегая глядеть на командира, Коля вылез из машины и побрел к зданию вокзала.

- Стой! - крикнул Алексей. - Стой, погоди!

Коля остановился и оглянулся.

- Не надо, - махнул рукой Алексей. - Ничего не надо. Поехали...

Коля пошел обратно к машине, сел за руль, непроизвольно взглянул на командира и был поражен тем, что виски Кондратьева были совершенно седыми.

- Все, - прошептал Алексей, остекленевшими глазами глядя на Колю. Все, - повторил он. - Прежняя жизнь закончена... Все...

И пыльный УАЗик тронулся с места...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

САМОЕ СТРАШНОЕ - ЭТО ЖИЗНЬ.

1.

Октябрь 1991 г.

... Моросил мелкий дождик, дул холодный северный ветер, когда Алексей вышел на перрон Загорского вокзала. В левой руке у него был маленький чемоданчик с бельем и туалетными принадлежностями, правой рукой он достал из кармана плаща сигарету. Поставил чемоданчик на перрон, закурил...

Гнусная погода до какого-то кошмара давила на психику, до ужаса хотелось швырнуть чемоданчик в одну сторону, а самому броситься под отъезжавший поезд. Это желание постоянно присутствовало у Алексея на перронах, на пешеходных переходах... Броситься, и все кончилось бы сразу, весь этот кромешный мрак, в котором он пребывал уже второй месяц. За это время он похудел на десять килограммов. Он практически не мог есть, друзья чуть ли не силком впихивали в его рот хоть какую-нибудь пищу. Его тянуло только к одному, к чему-нибудь такому, что бы помогло ему хоть на какое-то время забыться, хоть как-то затуманить мозги. Так и теперь он стал искать глазами какое-нибудь питейное заведение. На вокзальной площади углядел облезлую пивнушку, около которой топтались корявые алкаши с багровыми мордами. Ноги сами понесли его туда.

Не так-то просто было получить в руки вожделенную плохо вымытую кружку пенного разбавленного пива. Надо было отстоять приличную очередь, послушать пустых нелепых разговоров, вдоволь надышаться смрадом и перегаром. И вот... кружка у него в руках... Потом вторая, третья... Сигарета, ещё одна, еще... Так, вроде бы, легче... Можно идти...

Алексей взял в руку чемоданчик и пошел на улицу Красной Армии, где ждали его родители и сестра Таня. Он телеграфировал им из Душанбе перед посадкой на поезд. Как же он молил Бога о том, чтобы повторилось то же самое, что произошло на том же вокзале в августе... Но ничего не произошло, он спокойно сел в поезд, и через двое с лишним суток был на Казанском вокзале в Москве. Перешел площадь, сел на электричку, проехал полтора часа, и вот... он здесь...