Анна и Сергей Литвиновы - Исповедь черного человека

— Н-нет, — с отвращением оттолкнула фляжку девчонка.

— Тогда руки-ноги себе разотри. А не то простынешь.

Однако девушка так и застыла, с фляжкой в одной руке.

— Ну, рассказывай: что стряслось? Воры?

— Н-нет.

В машине с каждой минутой становилось все жарче, и попутчица тряслась уже меньше.

— А кто? Что произошло?

Девчонка молчала, только продолжала дрожать.

— Не хочешь рассказывать? Понимаю. Скажи только, как тебя зовут? Меня — Иван Петрович.

— Галя, — пробормотала она. — Галя Бодрова.

— Видать, с тобой приключилось что-то неладное, — утвердительно проговорил генерал. — Поедем в милицию?

— Нет! — отчаянно выкрикнула девушка.

— А куда ты шла?

— С-с-станцию ищу.

— В два часа ночи? Электрички уже не ходят. Откуда же ты следуешь?

— С дачи. С дачи одного… мерзавца.

— Ты там одна была?

— Нет, с подружкой.

— А где эта подружка?

— Там осталась, — механически, словно сомнамбула, ответила Галя. И вдруг — разрыдалась. Выпустила из рук фляжку, уткнулась в собственные ладони, ревела навзрыд.

Генерал неумело потрепал ее по плечу.

— Ну-ну, ничего, все позади.

Отплакавшись, девчонка вдруг стала говорить. И рассказала генералу все: Жанна, Борис, чужая дача. Ее напоили, она спала в кабинете — вдруг парни пришли, пристали, она выбежала на балкон, и — прыжок!

Лицо Провотворова закаменело.

— Так. Значит, в милицию заявлять о преступлении ты не хочешь?

Галя отчаянно замотала головой.

— Но на даче ведь осталась твоя подруга. Ты не боишься, что эти мерзавцы с ней что-нибудь сотворят?

И тут застыла уже Галя.

— Поедем, — решительно сказал генерал. — Покажешь мне, где все случилось.

— Зачем?!

— Надо же твою подружку выручать.

И орденоносец включил передачу рукояткой на руле и очень медленно тронулся с места.

— Где дело было?

— Я… Я не помню.

— Ты давно идешь по этой улице?

Нет ответа.

— Куда-нибудь сворачивала?

Молчание.

— А что ты знаешь о хозяевах?

Галина торопливо выложила, что знала: папаша вроде бы народный артист, сына зовут Борис, а друзей его, что приставали, величать Гога, Гена и еще один, она забыла имя.

Генеральская «Победа» тем временем не спеша ползла по поселковой улице, он крутил головой направо и налево. Вокруг стояли сонные дома, электричество нигде не горело: в иных спали, а другие и вовсе были забиты на зиму.

И вдруг — в одной из дач — свет: и на террасе на первом этаже, и на балконе на втором.

И Галя тихо, но решительно проговорила:

— Здесь.

Авто остановилось, немного не доехав до калитки.

Провотворов сказал:

— Сиди здесь и грейся.

Слова его звучали столь непререкаемо, что Галя даже возражать не стала — все равно военного не переубедить.

Генерал залез в перчаточный ящик и выудил оттуда пистолет.

Галя внимательно следила за его действиями.

— Нет!!! — вдруг выкрикнула она. — Не убивайте их! Борис ни в чем не виноват!

— Спокойно сиди, — растянул в железной улыбке рот ее спаситель.

Он вышел из машины и хлопнул дверцей. Мотор остался включен, и печка грела. Сцепив руки у груди, Галя напряженно глядела, что делает генерал. Если бы она была верующей, то помолилась бы. Но она была комсомолкой, поэтому просто повторила шепотом то, что часто говаривала в трудные минуты бабушка:

— Господи, помоги!

А генерал открыл калитку и не спеша пошел по лужайке к дому. Его фигуру в мундире было видно в свете, падающем из окон. В опущенной вниз руке он держал пистолет.

Провотворов подошел к двери и забарабанил по ней кулаком:

— Милиция, откройте!

Внутри дома воцарилась напряженная тишина. Конечно, там и до команды генерала было тихо — однако теперь, несмотря даже на закрытые окна авто, Галя почувствовала, как эта тишина внутри особняка напряглась, натянулась, словно струна. Орденоносец еще раз стукнул в дверь и вскричал:

— Милиция! Выходите по одному с поднятыми руками!

За рамами — увидела Галя — метнулись тени.

— Повторяю. Это милиция, выходите по одному.

Генерал отступил от двери на пять шагов и направил в сторону парадного входа пистолет.

Через одну минуту дверь распахнулась, и на пороге показался первый парень: то ли Гога, то ли Гена. Он шел с поднятыми руками.

— Отходи в сторону, — генерал указал пистолетом. — Теперь встань на колени, руки не опускать!

Парень повиновался.

— Второй — пошел!

Вышел еще один. Галя с замиранием сердца следила за разворачивающимся действом. Неужели генерал выманит всех? Он хоть и вооружен, однако действует в одиночку, а парней там трое — если с хозяином считать, то все четверо. Они могли бы, наверное, справиться с ним одним, если бы объединились и не боялись. Но военный был сильным — а они слабыми. Их слабость Галя ясно почувствовала даже тогда, когда они к ней приставали. Парни эти разве что с беззащитной девушкой справиться могут, и то не очень получается.

Галина из машины наблюдала действо, происходящее сейчас в саду, и чувствовала, как, даже против воли, в душе поднимается торжество.

Из дома вышел третий мальчишка. Ему, как и первым двум, генерал скомандовал встать на колени — прямо в траву, мокрую от росы. Почему-то картина, что она наблюдала, напомнила девушке, как в кинохронике сдаются в плен советским войскам фашистские солдаты.

Следующей вышла Жанка — и тоже с вытянутыми руками.

— Отойди в сторонку, — сказал ей военный и приказывать встать на колени не стал.

Последним появился Борис. Он причитал:

— Я ничего не делал… Это дача народного артиста… Позвоните папе…

— А ну-ка молчать! — грозно скомандовал офицер. — На колени!

И Борис покорно заткнулся и тоже опустился на коленки, четвертым в ряду.

— Так, Жанна, — тебя ведь Жанна зовут, верно? — слушай меня, — начал генерал. Он по-прежнему стоял лицом к парням и направил на них хищное дуло своего пистолета. — Сейчас ты войдешь в дом, оденешься сама, а также заберешь одежду, обувь и сумку своей подруги. Ясно?!

Жанка мелко-мелко, но радостно закивала и, чуть не бегом, бросилась в дом.

А Галин спаситель тем временем подошел к первому стоящему на коленях парню. Приставил дуло ему прямо к виску. Тот испуганно отшатнулся. Генерал рявкнул:

— Фамилия?!!

— Никандров.

— Так! — военный сделал внушительную паузу. — Именем Союза Советских Социалистических Республик гражданин Никандров за мародерство и попытку изнасилования приговаривается… к высшей мере социальной защиты, расстрелу на месте, с конфискацией всего имущества!

— Не-ет!!! — вскричал гражданин Никандров, сложился пополам и упал головой в ноги генерала. — Не надо! Прошу вас! Дяденька! Не надо!

— Встань, прими смерть как мужчина!

Тут не выдержала и Галя. Она открыла дверцу, выскочила из машины и завопила: