Анатолий Ромов - В чужих не стрелять

- Постойте... - перебил Пластов. - Вы тогда стояли за дверью? На Съезженской, у квартиры Валентина Петровича?

- Да. Я не понял, о чем вы говорили, слышал только, что Вологдин на вас кричал. В дальнейшем вы вели себя так, что мне стало ясно - вы хотите докопаться до сути. Ну а потом ничего не стоило понять, что вы разобрались во всем, а значит, вновь появилась угроза.

- Но в конце концов - я же свой, русский?

Усмехнулся:

- Для меня вы были предателем, работающим на немцев. Я вам не верил и, честно говоря, сейчас не очень верю.

- Но ведь я защищаю интересы фирмы Глебова?

- Ну и что? Кстати, идеальная позиция для шпиона. Запомните - сейчас шпионы в России в самых удобных для себя местах. И вы это прекрасно знаете... У нас ведь действует негласный лозунг: чужих не трогать, в чужих не стрелять! В своих - пожалуйста, но в чужих - ни-ни! - Замолчал, раздраженно постукивая кулаком по ладони, опустил голову. - Жаль, эх, жаль завод... Надо восстанавливать генератор, а где? Где, я вас спрашиваю? Ведь завод Глебова был единственным русским заводом в Петербурге...

- Как-как? - Пластов посмотрел на Берга. - Как вы сказали? Завод Глебова - единственный русский завод?

Лейтенант повернулся:

- Что вас тут удивляет? Единственный русский завод, ну и что?

Пластов встретился взглядом с Субботиным, тот подтвердил:

- Арсений Дмитриевич, завод Глебова действительно был единственным русским электромеханическим предприятием в Петербурге. Все остальные принадлежат иностранцам, в основном англичанам и немцам. Я не знал, что для вас это новость. Есть, правда, один завод со смешанным капиталом, "Дюфлон и Константинович", так называемый "Дека", но практически он французский. Русским там можно считать один цех.

- Единственный русский завод. Это же здорово... То есть, конечно, это ужасно, но это именно то самое, чего мне не хватало.

- Для чего? - спросил Берг.

- Чтобы спасти страховку.

25

Шепотом предупредив секретаршу, что он по весьма особому поводу, Пластов вошел в кабинет редактора газеты "Биржевые ведомости". Кивком поздоровался, молча положил на стол визитную карточку, пока редактор ее рассматривал, осторожно сел, как бы подчеркивая важность и срочность заставившего его прийти дела. Встретившись с хозяином кабинета взглядом, начал негромко:

- Господин редактор, я адвокат и защищаю интересы фирмы Глебова. Дело, которое меня к вам привело, важно чрезвычайно. - Поднял руку, предупреждая ответ. - Прошу выслушать до конца, господин редактор, ибо то, о чем я расскажу, затрагивает многие интересы. Многие!.. Итак, первое: так как завод Глебова сгорел, мне важно, чтобы фирме Глебова заплатили страховку. Только это, повторяю, лишь это! Ничто остальное меня не интересует. Ничто - и это должно стать основой нашего разговора.

- Но подождите...

- Господин редактор, минутку терпения! Минутку, умоляю вас! - Быстро набросал на визитке цифры 808901, придвинул к собеседнику. - Знаком ли вам номер этого банковского счета? Стоп! Не будем пока ничего говорить, меня не касается, чей это счет, кому переводили с него деньги, неважно! Неважно также и то, что завод Глебова был единственным русским электромеханическим предприятием в Петербурге - бог с ним! Неважно и то, что кто-то подумает, что к пожару может быть причастна некая германская фирма "Шуккерт", купившая участок земли у завода как раз за неделю до пожара, - ну ее! Даже то неважно, что гибель завода, изготовлявшего приборы для русского военно-морского флота, была в интересах германской армии. Даже это вас не касается! Господин редактор, главное, чтобы не были затронуты интересы уважаемого мною и вами высокопоставленного лица! Святого человека! Понимаете, о ком я говорю?

- Не понимаю.

- Попробую выразиться точней: уважаемого в а м и лица, вот что главное! Ведь не в последнюю очередь от этого лица зависит существование вашей газеты... Надеюсь, теперь я выразился определенней? Вы понимаете, о ком я говорю?

Редактор с трудом сдерживал себя. Он понимал, о ком идет речь.

Следующим, кого посетил Пластов, был сам Защипин; разговор с главным юрисконсультом он построил совсем по-другому. Сделал вид, что хочет беседы на полном доверии, поэтому, справившись о здоровье и обменявшись принятыми в таких случаях фразами, непринужденно и мягко сказал:

- Завод-то действительно подожгли, а?

- Я и хочу вам это доказать.

- И знаете, кто? Германская разведка.

- Ну уж, Арсений Дмитриевич... Во-первых, это голословно.

- Ничуть. Да, это немцы - вы представляете? Они и сторожа убили, Ермилова... Вы ведь слышали эту фамилию?

- Фамилию слышал, но... - Защипин покачал головой.

- Никаких "но", Орест Юрьевич. Кстати, вы ведь знаете пустырь рядом с заводом?

- Пустырь? Допустим. И что?

- Как на духу: как вы думаете, кому принадлежит этот пустырь?

- Насколько мне известно, городским властям.

- Ничуть не бывало... Германской фирме "Шуккерт".

Некоторое время Защипин испытывал Пластова взглядом. Хмыкнул:

- Думаю, и это голословно. Но хотя бы и так, что из этого?

- Ну, это легко проверить - затребуйте купчую, вот и все... Из этого само по себе ничего, но в сочетании с другими фактами... Представляете, что поднимется, если газеты раструбят, что страховое общество "Россия" является филиалом германской разведки? Как вы знаете, весной не устояло военное министерство, а оно будет покрепче, чем страховое общество?

- Запугать хотите? Не запугаете, я не из таких.

- Запугивать вас я не буду - изложу факты. Работы на заводе Глебова имели стратегическое значение для русского военно-морского флота - раз. Фирма "Шуккерт" приобрела пустырь перед самым пожаром - два. Существует также банковский счет номер восемьсот восемь девятьсот один - это три...

- Что еще за счет?

- Некий счет, с которого переводят деньги тем, кто по странному стечению обстоятельств действует против Глебова. Номер зафиксирован, факт существования счета легко проверить. - Улыбнулся. - Вы, Орест Юрьевич, вне подозрений, уверен: вам с этого счета деньги не переводили.

- Насчет цифр, которые вы назвали, я их слышу в первый раз.

- Действительно, денег вам не переводили, но послали спровоцировавшее вас предупреждение, тем самым втянув в соучастие. Кто его мог послать, можно установить, если покопаться. Безусловно, это тоже будет интересно газетам. Подытожим: Глебова провели, и провели по всем правилам. Ай-яй-яй, и меня провели вместе с Глебовым... Ермилова убили, предварительно сменив и прельстив задатком, а также научив, под каким предлогом следует уйти с завода. Что касается нефти, здесь точный расчет: не так сложно было приурочить поджог к закупке годового запаса. Зато теперь выяснить, что из этих двух событий было причиной, а что следствием, практически невозможно. Смею верить: страховое общество в заговор могло не входить. Скорей, как я уже говорил, вас, Орест Юрьевич, кто-то заботливо предупредил. Ваше поведение после пожара выглядит поэтому вполне естественным. Но подумайте, в какой мыльный пузырь превратится страховое общество "Россия", если я обнародую все эти факты через уважаемую газету? - Так как Защипин молчал, добавил: - Как вы хорошо знаете, такая газета в Петербурге есть.