Александр Горохов - Наказание

— Подожди, Витек, я думал, ты уже во Франции и борешься за звание чемпиона.

— Да какая Франция! У меня вся жизнь рухнула! Я тебя спрашиваю, вы нашли Ломакина?

— А зачем он тебе?

— Теперь я его ищу! Мне с ним надо поговорить, как следует поговорить!

Возбужденный чемпион говорил бессвязно, сбивчиво и только минут через десять Аркадий понял, в чем дело и почему жизнь у Витька рухнула, а виноватым оказался его бывший тренер, все тот же Ломакин Виктор Львович. Забавная сложилась ситуация.

Поутру, как и было заказано, Инна сварила кофе, разлила его по чашкам и на подносе понесла в комнату.

Постучала в двери. Борис крикнул: «Войди!» — и она вошла, деловито, холодно и уверенно.

Борис возлежал на диване в позе шахиншаха, а его партнерша хихикала и возилась рядом. При виде Инны она обрадовалась.

— Вот это сервис! Вот это кайф! Такого еще не бывало! Боря, а можно, я у тебя поживу недельку?

— Посмотрим, — ответил Борис, внимательно наблюдая, как Инна шагнула к дивану. Что-то в поведении горничной ему не нравилось, и хотя не успел сообразить, что именно, сказал на всякий случай:

— Осторожней, крыса. Если опрокинешь кофе на меня или на нее, я тебе нос отвинчу.

Инна аккуратно поставила поднос с кофе ему на колени.

Девица завизжала.

— Боря! Ты бы ее лучше спросил, сколько раз она в чашки плюнула!

Не сводя с Инны внимательных глаз, Борис взял свой кофе, отпил глоток и ответил:

— Раза три плюнула, я думаю…

Девица тоже схватилась за чашку и ополовинила ее в один глоток.

— Но, по-моему, — продолжил Борис, — она ходила с чашками в туалет и слегка в них написала. Солоновато что-то!

Девица взвыла и выплюнула кофе на пол.

— Ну, что стоишь? — спросил Борис Инну. — Почему доброго утра не пожелаешь?

Она не ответила.

— А! Ты же в режиме молчания! Ладно, можешь говорить.

Но заговорить не удалось. В прихожей звякнул звонок. Подчиняясь жесту Бориса, Инна пошла к дверям.

Девица ткнула ей в спину пальцем и сказала убежденно:

— Ты, Боря, будь осторожен! По ее глазам вижу, что однажды она тебе мышьяку в кофе подсыпет!

Аркадий вошел в комнату, как всегда в ровном, апатичном настроении.

— Здравствуйте, мальчики, здравствуйте девочки, — и упал в кресло.

— Крыса! — крикнул Борис. — Иди сюда, мы не договорили.

Инна вернулась.

— Ну, так сознавайся, плевала в кофе?

— Нет. Насыпала слабительного. Через час почувствуете.

— Да ну вас к черту! — в испуге закричала девица. — У вас тут сумасшедший дом какой-то! Ты посмотри, какие у нее глазищи! Как у тигра! Она ж и в самом деле всех отравит! Мне моя жизнь дорога, да и на работу пора.

Она ринулась одеваться, но тут же обнаружила, что нет ни туфель, ни платья.

— Где мои шмотки-тряпки?!

Борис подозрительно посмотрел на Инну.

— Где ее одежонка?

— На дворе. Может, еще лежит под окном, — безразлично ответила Инна.

— Как под окном? — взвыла гостья.

— Ну, конец! — заявил Борис. — Мое терпение лопнуло! Собирай свои вещички, крыса, и отправляйся назад, к маме! Как я понимаю, для нее это будет самым свирепым наказанием! Мы с тобой ошиблись, Аркадий! Стервы эти и без нас друг друга загрызут, окажись они в одной клетке.

— Не пойду, — возразила Инна. — Договаривались на год.

— Тебе что, понравилось здесь? — с любопытством спросил Аркадий.

— Нет. Я ненавижу этого хама. Но мне теперь некуда идти.

— Вон! — заорал Борис. — На улицу иди, на панель! Вали, куда хочешь!

Полуголая блондинка в отчаянии запричитала:

— Да принесите же мою одежду!

— И ты — тоже вон!

Неизвестно, как дальше разворачивалась бы ситуация, но в прихожей послышалась возня и в комнату вошел немолодой замызганного вида мужчина с пестрыми тряпками в руках.

— Всем привет… Боря, дверь у тебя открыта, и я подумал — непорядок, потому что из окошка мне на голову одежда падает. Подметаю тротуар, и вдруг туфлей по голове…

— Оставь шмотье здесь, дядя Миша, и продолжай подметать тротуары! — приказал Борис. — Вечером мы с тобой рассчитаемся за все труды и травмы! Ну-ка, одевайтесь, собирайтесь и вон! Устал я от такой жизни! А ты, Аркадий, останься.

Блондинке даже одеваться здесь не хотелось. Она поспешно влезла в туфли, набросила платье и следом за дворником ринулась к двери, успев крикнуть:

— Видала бардаки, сама дама бардачная, но такого!

С этим и убежала.

— А ты что стоишь? — вперил в Инну взгляд Борис. — Я же сказал, иди.

— Договаривались на год, — упрямо повторила она. — Аркадий сейчас живет один. Я могу перейти туда.

— Во! — истерично захохотал Борис. — Тут же переметнулась! Я ее кормил, холил, а она предает при первой возможности! Нет, в этом мире жить решительно невозможно! Ты что, крыса, думаешь, что у Аркашки тебе будет много лучше?

— Ну, хватит, надоело. Расплюетесь вечером, у нас полно дел. — сказал Аркадий и протянул Инне ключи. — Соберись и спустись вниз, ко мне. Потом разберемся. Исчезни, ради Бога.

Борис крикнул ей вслед:

— Могу тебя заверить, что теперь-то и начнется твоя казнь, так что время, прожитое у меня, будешь вспоминать, как рай.

— Звонил Витек, — оборвал его Аркадий. — Наш чемпион мира по карате.

— И что? — Борис сразу стал серьезным.

— Есть вести о Ломакине. Во всяком случае, ясно, чем он занимается. Витек объяснял долго, я скажу короче. Он собрался жениться на распрекрасной, по его словам, ангелоподобной девушке. На днях попал в компанию, все пили, а чемпион, конечно, нет, — сидел и смотрел видео. Поставили ему порнушную кассету и он увидел там собственную невестушку в качестве активного действующего лица. Во всей красе сексуальных игрищ, с сильными укрупнениями отдельных частей тела.

— Ого! Представляю реакцию чемпиона!

— Вот именно. Он схватил кассету и к невесте. Где снимали? Кто снимал? Прижатая к стене невеста созналась, что снималась год назад. Организатор съемок — Ломакин Виктор Львович. Но радоваться нам рано. Он в глубоком подполье, сам понимаешь. И где обитает, сказать трудно. Витек на его след не вышел и потому позвонил мне.

— Витек, честно признаться, дурак.

— Мы не лучше, Боря, — спокойно заметил Аркадий. — Ведь ничего у нас не получается. По непроверенным данным, Ян Петрович проходит психическое обследование и его, конечно же, признают свихнувшимся… С Инной, сам понимаешь, эксперимент не получился, а повторять его по второму кругу как-то неэтично. Пока мы терпим одно поражение за другим.

— Ян Петрович все равно сядет! — ожесточенно сказал Борис. — Ограбление есть ограбление! Или в психушке посидит пару лет, там тоже не сладко! А из девчонки этой, ты что, тоже не можешь сделать урода, животное?

— Могу, — равнодушно сказал Аркадий.

— Так сделай! А Ломакина мы найдем, никуда он не денется! Сегодня и начну искать.