Анатолий Безуглов - По запутанному следу: Повести и рассказы о сотрудниках уголовного розыска

В начале апреля 1969 года, спустя три недели после убийства, в шестое отделение милиции Москвы обратилась пенсионерка Некрасова. Старушка жила в подъезде дома, где произошло убийство. Под аркой дома стоял большой ларь с песком. Как-то вечером Некрасова пошла набрать песочку своей любимой кошке. Зачерпнув ведерком песок, увидела сапожный нож. Об убийстве она, конечно, знала — об этом много говорили во дворе — и отнесла нож в милицию.

Нож сфотографировали и приобщили к делу, так как экспертиза показала, что именно этим ножом был убит Семнов. Отпечатков пальцев, кроме старушкиных, на ноже не было.

Самого ножа в деле не оказалось: из-за халатности работников он где-то затерялся. Из вещественных доказательств это было единственное, теперь уже и его нет.

Дальше в деле были подшиты материалы по проверке версий. Их было много. В сущности, остальные тома заключали в себе проверку предположений, кто был преступник, как он совершил преступление и так далее.

Алтаев решил вести работу одновременно в двух направлениях. Во-первых, поручить Зимину проверить, как выполнена работа по версиям, все ли по ним сделано, если нет, то доделать упущенное. Во-вторых, разработать новые версии. Это можно поручить Колесникову.

Чтоб не утонуть в бумагах, Игорь решил выписать старые версии и прикинуть все «за» и «против». Наибольшее подозрение вызывал парень в голубой куртке. Еще бы! Этот парень поспорил с Семновым, а потом побежал за ним. А может, не за ним? Или за ним, чтобы сказать что-то, а убил кто-то другой? Да и парня этого, кроме дворничихи, никто почему-то не видел. Кстати, а с чего это вдруг она на него обратила внимание?

Вторая версия основывалась на орудии преступления. Убийца — человек, работающий сапожником. Подтверждением этому служил лишь сапожный нож, найденный Некрасовой. А почему он должен быть только у сапожника? Но ведь в магазине такой не продается. И заточка чисто профессиональная.

Следующая версия была более конкретной. Убийца — Евгений Клышин.

«И фамилия есть, и адрес, — думал Игорь. — Правда, слишком уж все просто. Хотя… Почему Клышин ничего не видел? Другие ведь видели? А с Семновым у него не очень хорошие отношения были. За одной и той же девушкой ухаживали, ссорились часто. За спекуляцию билетами не раз в милицию попадал. Курит.

Курит? — Игорь перестал читать и улыбнулся: — Если применить дедуктивный метод Шерлока Холмса, то можно сделать вывод, что он и есть убийца, ведь убийца тоже курит. Теперь нужно, чтобы у Клышина отец сапожником был, а у того нож пропал…»

Но этого не было, иначе вряд ли до сих пор преступление оставалось бы нераскрытым.

А может, убийца психически больной? Зачем Семнова убивать, для чего? Днем, в центре Москвы. Чудно просто, что никто не заметил…

Попадались версии и совсем фантастические. Алтаев решил, что если они проверят все, да еще появятся новые, то дело или пойдет на лад, или еще долго пролежит на нижней полке сейфа. Нужно к старику съездить: лучше его никто этого дела не знает.

Но Сафонова дома не оказалось. Варвара Дмитриевна, обрадованная приходом Алтаева, объяснила, что мужу дали путевку и сейчас он отдыхает.

Колесников стоял у окна, напевая какую-то непонятную песенку, костяшками пальцев выстукивал на стекле ритм и прислушивался к разговору Алтаева с Зиминым. Игорь показывал Володе свои записи вопросов и версий. Колесников повернулся:

— Игорь, почему ты это дело взял?

— Ты же сам прекрасно знаешь, что не взял, а дали.

— Это я знаю. Я спрашиваю, почему ты именно этим делом решил заняться? У нас же есть и другие старые дела.

— Ах, вот ты о чем… — протянул Игорь. Помолчал и медленно заговорил: — А о том, что убийца уже столько лет на свободе ходит, ты думал? Что еще он за это время натворил? Конечно, бытовое убийство легче: муж жену топором — и бежать. Легко ловить!

— Правильно, Игорь! — подхватил Зимин. — Нужно хотя бы пару интересных дел в производстве всегда иметь, квалификацию не потеряешь, опять же думать над ними надо.

— Думать, предположим, всегда надо, — на пороге кабинета стоял Колганов. Никто не заметил, как он открыл дверь. — А про квалификацию, товарищ Зимин, зря говорите. Ну ее, такую квалификацию! Если серьезных дел не будет, то честь и хвала нам. Обойдемся без такой квалификации, лишь бы убийств и других преступлений поменьше было. Согласны?

— Конечно, согласны, — ответил за всех Колесников.

— Алтаев, зайдите ко мне, у меня для вас есть материалы.

Минут через двадцать Игорь вернулся.

— Опять Аксеныч бумажки подкинул? — Колесников очень не любил бумажную работу: ответы на письма, составление всяких докладных, отчетов и тому подобные, как он говорил, «канцелярские выверты».

— Нет, это пришел ответ по семновскому делу, — ответил Алтаев. — Вы мои записи прочитали? Как ваше мнение — версии правдоподобны? Что делать будем?

— Как что делать?! Думать будем! — Колесников принял позу роденовского «Мыслителя».

— Брось кривляться, — сказал Зимин. — Ты лучше скажи, какая версия самая правдоподобная?

— Прохожий был убийца, простой прохожий! — торжественно объявил Валерий и добавил: — Ведь конкретнее ничего нет.

— Конкретнее есть. — Игорь взял сигарету. — Евгений Клышин. Друг, рядом стоял, а ничего не видел, дрались они, за одной девушкой ухаживали. Только «многовато» этого для убийства.

— Клышина проверяли, но я могу еще раз его проверить, — предложил Колесников.

— А я думаю, что убил парень в голубой куртке, — высказал свое предположение Зимин, — причем этот парень местный. В марте холодно еще, издалека без пальто не поедешь.

— Почему не поедешь? Валерка же ходит всю зиму в какой-то модной хламиде. Да еще шапку не носит. Может, тот парень такой же пижон.

— Нет! Десять лет назад такой моды не было, — авторитетно заявил Колесников.

— Есть еще одна версия, — сказал Володя, — а что, если Семнов попал в шайку и его дружки решили с ним за что-то рассчитаться?

— Правильно, Володя! Иди в архив и изучи сводки по преступлениям того времени, вдруг что-нибудь аналогичное встретится. Я попробую со свидетелями поговорить. А ты, Валера, займись Клышиным. Только проверяй его тихо, узнают, что МУР интересуется, косо глядеть будут.

— Или его обокрали, или он обокрал, но в общем-то нехороший человек. Так?

— Примерно. Сколько времени на проверку уйдет?

— Клышина я дня за три проверю.

— А мне нужно не меньше недели, — сказал Зимин.

— Хорошо. Тогда за дело! — подытожил Алтаев.

Прошло шесть дней…

Свидетели, с которыми говорил Алтаев, ничего нового, естественно, не сказали. Что знали и то забыли: столько лет прошло! Не шутка.

О Клышине Колесников узнал, что тот после школы уехал к своему дяде, брату матери, в Минск. Даже в институт поступать не стал, хотя учился в школе хорошо. Девушка, за которой ухаживали Семнов и Клышин, раньше допрошена не была: ее Клышин не назвал.