Фрэнк Саизи - Синдикат дурмана

- Вам судить. Арестован мужчина народности баджуни, обратившийся к доктору Симпсону. У него пулевые ранения, и доктор сразу позвонил нам. Он ранен в спину и ногу, доктор настаивает на рентгене.

- Замечательная новость, вы меня очень порадовали! - улыбнулся я, но тут же нахмурился. - Одно меня беспокоит. Кто доставил раненого к врачу?

- Пока мы этого не установили. Известно только, что его довезли туда на такси. Он показал доктору толстую пачку купюр, обещал щедро заплатить за труды и солгал, будто на него напали грабители. Доктор заподозрил неладное, вызвал полицию, и мы арестовали раненого.

- Насколько серьезна рана? Можно ли везти его в Момбасу?

- Конечно, он страдает от боли, но ничего опасного. От таких ран не умирают.

Во второй половине дня раненого оперировали в центральной больнице Момбасы - извлекли из ноги пулю, которая была четко видна на рентгеновских снимках. Пулю я забрал себе в качестве вещественного доказательства и для баллистической экспертизы. Баджуни поместили в отдельную палату, наручниками приковали к койке и поставили у двери двух часовых, присланных из центрального полицейского участка.

На следующий день я встал рано, принял душ, насвистывая песенку Элвиса Пресли "Недотрога". Сегодня я допрошу раненого, и операция приблизится к развязке. Я быстро оделся, и тут в дверь постучали. На часах было ровно девять.

- Входите! - громко сказал я, пребывая в жизнерадостном настроении.

Едва взглянув на их лица, я понял: что-то стряслось.

- В чем дело? - обратился я к инспектору Мбуви, но тот был так расстроен, что не смог ничего ответить.

- Баджуни убит ночью в больничной палате, - отчеканил сержант Мачария.

Я уставился на него, не находя слов. Весь мир обезумел, а мне пора на покой, в отставку!..

- Мы видели тело в морге. Сэр, это Кассам Кхалиф, тот перс из Найроби.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

До больницы мы доехали в полицейском патрульном автомобиле. Никто не проронил ни слова. Тяжким бременем навалились на нас напасти. Как жаль, что я не допросил Кассама вчера, теперь уже поздно. Снова я недооценил профессионализм преступников. Мне следовало побывать у него вчера, даже если он еще не оправился после наркоза и не мог отвечать на вопросы. Все равно я бы узнал Кассама, крайне важного для нас свидетеля, велел бы утроить бдительность. Слишком я доверился местной полиции - и в результате имею на руках еще один труп.

В морге нас ждал врач - патологоанатом. Он подвел меня к каталке, накрытой белой простыней.

- Хотите взглянуть?

- Хочу! - Я приподнял край простыни - несомненно, это был наш давешний знакомый.

- Одна из сестер его узнала. Это Кассам Кхалиф - баджуни. Я велел ей пригласить его родственников для опознания, прежде чем приступить к вскрытию.

- Когда вы их ждете?

- С минуты на минуту. - Доктор поправил очки на переносице. - Сестра Фатьма утверждает, что брат покойного живет неподалеку, в Малинди.

- Хорошо. Нам необходимо знать, что покажет вскрытие. Полагаю, без токсикологического анализа не обойтись.

- Это очевидно. Взгляните! - Доктор приподнял руку покойного и указал пальцем. - Вот след от инъекции, именно сюда ввели яд.

- Вижу.

- Похоже, смерть наступила от мгновенной остановки сердца, он хотя бы не мучился.

- Буду вам признателен, доктор, если вы сегодня же определите, какой яд применили убийцы.

- Если родственники не заставят себя ждать, я закончу не позднее двух часов пополудни. Однако уже теперь могу сказать, что дежурившие у палаты покойного полисмены были обезврежены иным способом.

- Вы определили каким?

- Нет пока, но это не составит труда. Полисмены получили дозу парализующего яда, имеющего лишь временное действие. Я немедленно отправлю пробы на анализ в столицу.

- Спасибо, доктор. Я свяжусь с вами после обеда.

Снова накрыв лицо покойного простыней, я пошел к выходу. Оказалось, что полисменов уже привели в чувство и отпустили из больницы. Они ждали меня в полицейском управлении. Я решил немедленно их допросить.

- Черт возьми, как это случилось? - набросился я на них, едва они переступили порог кабинета шефа местного отдела уголовного розыска. - Вам было велено охранять раненого и никого к нему не пропускать.

Они понурили головы, вид у них был такой, словно несчастнее людей на свете нет.

- Вы что, языки проглотили? - закричал я. - Я желаю услышать, как это произошло, почему вы нарушили мой приказ. Хороши полицейские! Не справились с простейшим заданием. Кимутаи, сделайте милость, ответьте на мой вопрос.

- Афанде, в десять минут двенадцатого кто-то постучал в дверь. Я хорошо помню, когда это случилось, потому что посмотрел на часы. Мы только заступили на вахту, сменив первую пару часовых.

- Смена была в одиннадцать?

- Так точно, сэр.

- Продолжайте.

- Нам было приказано никого не впускать в палату. Я напомнил об этом своему напарнику - констеблю Оньянго, он может подтвердить.

- И все-таки оба вы умудрились этот приказ нарушить!

- Сэр, вот как было дело...

- Кимутаи, мы не намерены с вами миндальничать! - гаркнул я громче, чем сам того хотел. - Вы впустили в палату посторонних, несмотря на категорический запрет!

- Сэр...

- Меня интересуют факты, а не ваши эмоции. Итак, в дверь постучали. Кто ее открыл?

- Констебль Оньянго, сэр.

Я перевел глаза на трясущегося мелкой дрожью констебля.

- Какие меры предосторожности вы приняли?

- Сэр, я держал пистолет наготове.

- И что же?

- Констебль Оньянго открыл, и мы увидели на пороге европейцев - доктора и сестру. Оба были в белых халаах, сэр.

- И вы спрятали оружие. Разве может белый, да к тому же доктор, оказаться злодеем? Не так ли, Оньянго?

- Простите, сэр...

- Так или не так?

- Так, сэр.

- Дальше.

- Белый сказал, что он доктор Ринглер или Ринклер, что, мол, пришел осмотреть раненого, - продолжал Кимутаи. - Я спросил, где он работает, и он ответил, что здесь, в этой самой больнице.

- Оба были уже в палате?

- Нет, сэр, пока еще на пороге.

- Что у них было в руках?

- У доктора черный чемоданчик, с каким обычно ходят врачи, а у сестры блокнот на доске с защелкой.

- Словом, все как у настоящих медиков, и вы их впустили?

- Да, сэр.

- Ну-ну, и что же дальше?

- Доктор и сестра вошли, затворили за собой дверь, потом он опустил чемоданчик на пол и раскрыл его.

- Вы видели, что он доставал?

- Сестра стояла так, что мне не было видно.

- Оньянго, так ли все было, как рассказывает Кимутаи?

- Да, сэр, все правильно. - Голос у констебля срывался, подрагивал. Я кивнул Кимутаи, чтобы тот продолжал.

- Вдруг доктор резко повернулся и наставил на нас пистолет. Мы не успели рта открыть, как раздался выстрел.

- И вы уснули сном праведников, так что вас только сегодня растолкали.