Елена Арсеньева - Танго под палящим солнцем. Ее звали Лиза (сборник)

— Я твои вещички заодно прихватил, — миролюбиво сообщил Жора, как будто не он только что придушил нашу героиню почти до смерти. — А то там, наверху, они уже повыдохлись все и собираются сматываться. Это, говорят, Алёнина сумка, а сама Алёна где? Я говорю: я за нее! — ну и взял сумочку. Да, Лорик, не повезло тебе сегодня, поплясать не удалось. Алик звонил…

— Не называй его Аликом! — с досадой перебила Лора. — Сколько можно просить? И что он сказал?

— Да ничего особенного, спрашивал: вы там как, танцуете? Я говорю: авжеж! Не стал его в подробности наших танцев под лестницей посвящать, чтоб не расстраивался. Ну, он сказал, что на яхту вернется только днем, потому что дела, а мы чтоб веселились как следует, а потом возвращались сами. Так шё, будем веселиться? Наливаю?

— Себе ты, кажется, уже наливал, и не раз, — проворчала Лора. — Бутылка наполовину пуста.

— Та ни, она наполовину полна, — ухмыльнулся Жора. — Не кипишись, Лорик, это тебе не идет! Ты же ж нежная и прекрасная, как иерихонская роза, шё ж ты с себя какую-то тетю Софу с Малой Арнаутской, угол Екатерининской улицы строишь? И не бранись на меня, я как выпил, у меня мозг просветлел. Я теперь понял, шё она, — Жора мотнул головой в сторону Алёны, — и вправду не могла ничего в люстру запрятать. Мы с нее глаз не сводили и ни на минуту одну не оставляли. Но тогда кто?! Кто это натворил, кто нам так подгадил?

— Может, вы мне уже скажете, что все-таки было спрятано в люстре и как вы это нашли? — спросила Алёна, усаживаясь поудобнее и принимая от Жоры сперва сумку со своими вещами, а потом стаканчик с коньяком.

— Ишь, чего захотела, — буркнул Жора. — Все тебе скажи! А ты потом Додику нас заложишь.

— Я этого вашего Додика терпеть не могу, — с чувством сказала Алёна. — У меня к нему счеты не меньшие, чем у вас. Спасибо, что открыли мне глаза. Именно благодаря вам, Жора, я поняла, что Додик и Арнольд — это одно и то же лицо. Его уменьшительное имя было — Нодя, но он произносил его как Додя, да? Пока не сделал операцию в носоглотке?

Жора с ухмылкой кивнул:

— В точку, мадам!

— Так что мы теперь союзники, — продолжала Алёна. — И я попытаюсь вам помочь. Но для этого мне необходимо знать, что появилось в люстре после моего отъезда? Только расскажите по порядку, как все происходило.

Лора и Жора переглянулись.

— Ну, короче, мы только пообедали, — начал Жора. — Вдруг Кириллу кто-то позвонил. Он сначала захохотал, узнав, кто звонит, а потом ушел в каюту и сто лет там лясы точил.

«После обеда, — подумала Алёна, — я сама пыталась дозвониться Кириллу, но телефон был занят. Все сходится».

— Кто звонил, знаете? — спросила она, обратив, кстати, внимание, что Жора вдруг перестал называть своего друга Аликом: видимо, учитывая серьезность текущего момента. Или чтобы Лору не огорчать.

— Нет, — дружно ответили Жора и Лора.

— А дальше что было?

— Потом Кирилл вдруг собрался и уехал на берег, — обиженно сказала Лора.

— Что, сразу после звонка? — уточнила Алёна.

— Да нет, примерно через час или чуть больше.

— А за это время что происходило?

— Да ничего особенного, — пожала плечами Лора. — Мы немного потанцевали, потом я села телевизор смотреть, а Кирилл на палубу пошел.

— В это время, — нехотя проговорил Жора, — около яхты появился тот скаженный бабайкер, Додиков племянничек.

— Ромка? Опять кого-нибудь катал? — усмехнулась Алёна.

— Ох уж мне этот катала! — скрипнул зубами Жора. — Каскадер долбанутый. Ему шё байк, шё аквабайк, шё на суше, шё на море.

— Бог ты мой! — ошеломленно воскликнула Алёна. — Что на суше, что на море? Что байк, что аквабайк?! Неужели это он был там, на Лонжероновской?!

— А ты думала, кто? Ален Делон? — захохотал Жора. — Само собой, Ромка.

— Арнольд сказал, что это был Кирилл, — вздохнула Алёна. — Зачем было врать, не понимаю?!

Жора и Лора переглянулись.

— Ну вообще-то, — наконец сказала Лора, — был один раз такой случай… давно… когда Кирилл чуть не задавил Арнольда. Это произошло нечаянно, он просто с управлением не справился. Но…

— Но Додик выставил все так, будто Кирилл на него покушался, — подхватил Жора. — Он еле-еле избежал тогда ареста, потерял права… Между прочим, с тех пор Кирилл вообще за руль ни разу не садился, даже в автомобиль, у него и колес нету, мы все на таксишках ездим. А не то шёб на байке лихачить!

— Господи, сколько вранья! — простонала Алёна. — Зачем? Неужто все просто из любви к искусству?

Лора покраснела так, что даже в подлестничной полутьме это было заметно.

«Понятно, — подумала Алёна. — Арнольд всеми силами пытался замести следы преступления, которое он совершил, и свалить его на Кирилла. И все это было сделано из любви… к Лоре? Или?..»

— Диффчонки, — ласково сказал Жора. — Шё ж вы не пьете? Ну, давайте со свиданьицем, а?

— Ой, Жора, да погоди ты! — отмахнулась Лора. — Погоди с этой отравой! Паленый «Аист», я по запаху слышу. Надо же было купить такую гадость! Говорят, там, в Тирасполе, левый коньяк мочой разбавляют!

Алёна быстро поставила стаканчик на пол — подальше от себя.

— Да ты шё?! — поперхнулся Жора. — Кошмар и сумасшедший дом! Вот разберемся с этой историей — поеду в Тирасполь, всех поубиваю, кого десять лет назад молдаване живыми оставили!

— Ладно, ближе к делу, — резко сказала Алёна. — Сколько можно тут сидеть? Милонга закончилась, нас сейчас выгонят отсюда, а мы так ничего и не поняли и не решили. Значит, к яхте приехал Ромка на аквабайке. И что?

— Да ничего, — пожал плечами Жора. — С ним были две девчонки. Одна захотела сесть за руль. Ромка спустился в воду, поплавал вокруг яхты, покачался на якорной цепи. Мы с Кириллом поржали: дескать, сетку снова спускать, новую русалку будем ловить? Но он залез на байк — и уехал со своими девицами.

— Ну и? — нетерпеливо сказала Алёна.

— Ну и все, — пожал плечами Жора. — Потом Кирилл спустил наш аквабайк — на яхте есть два для связи с берегом, — взял с собой вещи в рюкзаке и поехал, сказал, что у него какие-то срочные дела. И велел мне Лору отвезти на милонгу, если он задержится. И он, дескать, туда тоже приедет. Ну вот теперь вышло, что не приедет.

— А вы не спросили, куда он отправился?

— Ты шё? — уставился на нее Жора. — Ты шё, Кирилла не знаешь?

— Не знаю, — усмехнулась Алёна не без сожаления. — Но, судя по вашим словам, он не из тех, кому можно задавать лишние вопросы.

Лора тихонько вздохнула.

— Ладно, дальше поехали, — кивнула Алёна. — Рассказывайте.

— Мы сидели в салоне и слушали музыку. Уже смеркалось, и я зажгла верхний свет. Он загорелся — и тут же люстра погасла. Жора пошел за отверткой.

— Я ее сто лет искал, — проворчал Жора. — Так и не нашел, хотя она еще вчера на месте была, в ящике с инструментами. Я ее сам туда положил. Вчера эта чертова лампочка уже перегорала, я ее менял, а сегодня — опять! И отвертки нет. Потом принес ножик с камбуза и острием открутил шурупы. И увидел коробочку. А в ней… а в ней перстень. Тот самый, который стащил Додик!