Джеймс Паттерсон - Гонка на выживание

Солнце клонилось к горизонту над Нью-Джерси, когда я поставил машину у Риверсайд-парка, за своим домом. Прошел по тропинке, пересек заброшенную бейсбольную площадку и опустился на корточки возле молодого дубка на обращенной к Гудзону поляне. Подобрал несколько окурков, пустую бутылку из-под «Аквафины», бросил их в принесенный пакет и сел.

Это деревце мы посадили с детьми, когда умерла моя жена, Мейв. Похоронена она на кладбище «Гейтс оф Хейвен» в Уэстчестере, однако всякий раз, когда требовалось поговорить с ней, что бывало довольно часто, я приходил сюда. Просто сидел, и вскоре начинало казаться, что она здесь, со мной — только я не вижу ее, как бывало на бесчисленных пикниках, которые мы устраивали с нашей невероятно разношерстной командой.

Оглянувшись на дом, я заметил в кухонном окне двоих своих детей. Очевидно, Шону и Бриджит. Может быть, они тосковали по маме, так же как я. Хотели, чтобы она была здесь, заботилась о них, подбадривала, наводила порядок.

Я помахал им рукой. Они помахали в ответ.

— Мы держимся, малышка, — сказал я. — Не слишком хорошо, но что делать? И я люблю тебя, если это может служить утешением.

Когда я поднялся в квартиру, Мэри Кэтрин встретила меня у двери. Что-то стряслось. Я видел тревогу в ее обычно стоических голубых глазах.

— МК, — спросил я, — что случилось?

— Симус, — мрачно ответила она.

Я последовал за ней в мою спальню. Симус лежал на кровати поверх покрывала. Глаза его были закрыты, и выглядел он бледнее, чем обычно. Я подумал было, что он мертв. Потом он хрипло закашлялся, его впалая грудь сотрясалась под облачением священника с застежкой сзади.

«О Господи, — подумал я. — Плохо дело». Он все-таки заразился у нас гриппом. Для старика восьмидесяти с лишним лет это очень опасно. И внезапно я понял, как глупо было его вызывать. На миг меня охватила паника. Как быть, если я потеряю и его?

«Да все равно ты скоро его потеряешь, — прошептал на ухо злобный голосок. — Разве не так?»

Я отогнал эту мысль, пошел в кухню и взял из шкафа бутылку «Джеймсона». Налил на два пальца в хрустальный стакан, добавил горячего молока и сахара.

— Спаси тебя Бог, парень, — проговорил Симус, отпив несколько глотков. — Теперь помоги мне встать с кровати, и я отправлюсь домой.

— Только попробуй выйти отсюда, старик, — сказал я. — Лежи и допивай свое лекарство, а я вызову «скорую помощь».

Я все еще стоял над Симусом, когда вбежал мой старший, Брайан.

«Что еще?!»

— Папа! Мэри Кэтрин! В кухне! Скорее!

Я выбежал за ним в коридор. В кухне стояла полная темнота. Только затемнения нам и не хватало. В здании довоенной постройки электропроводка приходила в негодность, как и все остальное. Из-за нее мог начаться пожар. Я принюхался, нет ли дыма, соображая, куда положил предохранители.

— Ура! — закричали дети, когда вспыхнул свет.

На кухонном столе стояли две тарелки с пиццей и миска с салатом. Трент разливал диет-колу, перекинув через руку кухонное полотенце, словно сомелье ростом трех с половиной футов.

— Минутку. Вам положено быть в постелях, — сказал я, когда нам с Мэри Кэтрин велели сесть. — Откуда столько грязной посуды?

— Папа, остынь. Мы обо всем позаботились, — заверила Джейн, придвигая мне стул. — Нам уже лучше. Мы решили, что вам с МК тоже нужно отдохнуть. Вы перетрудились и должны немного расслабиться.

Когда мы поели, кофе был готов, и нас повели в гостиную.

Дальнейшее было просто невероятно. Дети включили пылесос. Игрушки и книжки с пола и мебели вернулись на положенные места. Один из моих весельчаков, оттирая влажным бумажным полотенцем пятно рвоты, затянул песню «Это нелегкая жизнь» из фильма «Энни», остальные подхватили.

Я сидел на старом диване, потягивая слишком сладкий кофе, и грудь моя наполнялась радостью. Мейв скончалась, но совершила чудо. Все лучшее в себе — чувство юмора, любовь к жизни, способность заботиться о других — она каким-то образом передала моим несмышленышам. Я понял, что эта ее часть никогда не умрет. Ее просто невозможно отнять.

— Папа, перестань! Мы хотим порадовать тебя, — огорчилась Джулия.

— О чем ты говоришь? Я в полном восторге, — сказал я, утирая слезы. — Это просто пайнсол. Он всегда раздражает мне глаза.

Время близилось к восьми вечера, когда я подъехал к дому Бланшеттов на Пятой авеню. Поставил машину возле гидранта на стороне Центрального парка и, перед тем как перейти улицу, приветственно постучал в окно арендованного фургона, откуда вели наблюдение спецназовцы.

Мой приятель Пети помахал мне рукой. Теперь у него был новый партнер. Я усмехнулся, увидев лицо под смешной зеленой шляпой. Это был лейтенант спецназа Стив Рено.

— Добрый вечер, сэр. Можно привести вам психа? — коснулся он полей шляпы рукой в белой перчатке.

— Было бы здорово, — сказал я. — Не появлялся?

— Пока нет, но я получил десять долларов чаевых. Майк, ты знал, что Бланшетты сегодня вечером устраивают сбор средств на благотворительные цели? Какой тут смысл, если у этого типа единственная радость в жизни — убирать несметно богатых ньюйоркцев?

Я был ошеломлен.

— Ты не шутишь? Сбор средств? Пети, это правда?

Консьерж кивнул.

— Он готовился несколько месяцев. Отменять уже поздно.

Я покачал головой, не в силах поверить.

— Неужели они не поняли, что зять-психопат не шутит? — сказал я, направляясь к лифту. — Они ведь уже знают, что их дочь и внучки зверски убиты.

Дворецкий открыл двери пентхауса, и я увидел миссис Бланшетт возле бассейна. Рядом стояла служанка, а пожилой латиноамериканец в акваланге очевидно собирался нырнуть в воду.

— Что случилось? — спросил я.

Миссис Бланшетт уронила серьгу, — объяснил дворецкий.

— Почему бы просто не спустить воду? — удивился я.

— Сэр, бассейн не наполнится к девяти часам, когда приедут первые гости. Миссис Бланшетт предпочитает коктейли при свечах.

— Ну конечно, — сказал я. — Как я сразу не догадался.

На лице дворецкого появилось странное выражение.

— Детектив, — произнес он, — может, вам поговорить с мистером Б.? Позвать его?

Я кивнул, недоумевая, в чем тут дело. Когда Дворецкий поспешно ушел, я направился к бассейну, чтобы попытаться вразумить миссис Бланшетт.

— Мэм? — произнес я.

Она повернулась, словно потревоженная кобра. Содержимое большого стакана с мартини в ее руке выплеснулось на платье служанки. По ее глазам и запаху изо рта я понял, что она уже выпила несколько таких. Может, выпивка и суетливость были ее способами справиться с горем.

— Принеси еще! — Миссис Бланшетт раздраженно сунула стакан испуганной служанке и обратила внимание на меня: — Опять вы. Что на этот раз?