Джеймс Паттерсон - Гонка на выживание

Машина чудом остановилась в нескольких дюймах от моей неминучей смерти. «Добавьте истеричных полицейских к списку людей, о которых заботится Бог», — подумал я, утирая со лба пот.

— Беннетт, возьми себя в руки, — сурово предупредил Мейер. — Если попадем в беду, мне придется прокладывать выход из нее пулями. Начав отсюда.

Конечно, моя вина, хотелось ответить мне. Трудновато сосредоточиться, когда нервы натянуты до предела.

— Поворачивай на запад, — приказал он. — Пора съезжать с этой дороги, раз ты так ведешь.

Мы свернули на шоссе, заброшенную грузовую трассу. Я смотрел на старые мотели и склады с участками безлюдной заболоченной земли штата Нью-Джерси между ними и пытался определить, могут ли более низкая скорость и отсутствие машин сработать мне на руку. Если я резко заторможу так, чтобы занесло машину, потеряет ли Мейер равновесие настолько, чтобы я успел схватить Крисси и побежать? Из пистолета трудно попасть в цель, особенно движущуюся.

Но этот человек, без сомнений, стрелял очень метко. Так уж мне повезло.

Драться или бежать — оба варианта негодные, но других у меня нет. «Господи, — взмолился я, — помоги мне спасти дочь. Что мне делать?»

— Папа, слушай, — сказала Крисси, и секунду спустя машину пронизал неистовый рев. Ошеломленный, я подумал, что на сей раз все-таки врезался во что-то. На какой-то безумный миг мне даже пришла мысль о взорвавшейся на обочине бомбе.

Секунды через две я понял, что источником шума был самолет, пролетевший низко над дорогой. Когда он показался впереди, я увидел, что это легкий реактивный самолет, приземляющийся на взлетно-посадочную полосу за ограждением из проволочной сетки.

С какой стати здесь оказался аэропорт? Ньюарк находился в нескольких милях к югу. Потом я понял, что это Тетерборо, маленький аэропорт для корпоративных и частных самолетов, использующихся для полетов в Нью-Йорк. Полеты стоят целое состояние, но длятся всего двадцать минут без досмотра и ожидания в очереди.

— Сбавь скорость и сверни сюда, — сказан Мейер, когда мы приблизились к светофору.

Я осторожно повернул и снова утер разъедавший глаза холодный пот. Что бы ни было на уме у сукина сына, аэропорт почему-то ухудшая это в тысячу раз.

Въездную дорогу в аэропорт, именуемую «Индастриан авеню», окаймляли управляющие фирмы — маленькие двухэтажные здания с ангарами позади и огражденными, охраняемыми автостоянками перед ними. В будках охраны, заметил я, находились полицейские управления порта.

Настало время сделать ход? Поймут они, что происходит, прежде чем Крисси, я и, может быть, они сами погибнем?

Я снова сдержался, подумав, что хорошо было бы знать намерения Мейера.

— Останови здесь, — велел он, когда дорога окончилась тупиком. — Слушай внимательно, Беннетт, потому что у тебя будет всего один шанс. Развернись и на обратном пути въезжай в первый ангар. У них всего один охранник, вот почему я приехал с тобой. Используй свое влияние. Покажи значок и войди вместе со мной внутрь.

— Что мне ему сказать? — спросил я, разворачивая «шевроле».

— Думай, фараон, думай, как следует. От этого зависит жизнь твоей дочери.

Когда мы подъехали, полицейский управления порта, молодой азиат, высунулся из окна будки.

— Нью-Йоркское полицейское управление, — показал я значок. — Мы преследуем подозреваемого в убийстве и полагаем, что он мог перелезть через забор со стороны Сорок шестого шоссе и находится на этой территории.

— Что?! — произнес молодой полицейский, пристально глядя на меня. — Я ничего об этом не слышал. После одиннадцатого сентября Департамент национальной безопасности обязал нас установить на проволоке датчики. Они засекли бы этого человека.

Он перевел взгляд к Мейеру и Крисси на заднем сиденье.

Я напрягся, мысленно молясь, чтобы он отверг мое странное требование, оставил свои объяснения и потянулся к пистолету. Мой «шевроле» выглядел обычным полицейским автомобилем. Пассажир на заднем сиденье казался весьма подозрительным, тем более с моей четырехлетней дочерью.

Мейер отвлекся бы, и я мог броситься на заднее сиденье поверх Крисси. По крайней мере закрыть ее своим телом и, возможно, вытащить оттуда. Бежать со всех ног куда угодно. План был не ахти, но, похоже, единственный.

Полицейский вместо этого пришел в еще большее недоумение.

— Что это за девочка? — спросил он.

— Это ее отца убили, — произнес Мейер у меня за плечом. — Кончай допрашивать нас, болван. Речь идет об убийстве. Мы теряем время.

— Не могу поверить, чтобы меня об этом не известили, — отстранение произнес полицейский. — Ладно, въезжайте. Машину поставьте у ангара, а я свяжусь со своим сержантом.

— Отлично сработал, Майки, — прошептал Мейер, когда решетчатые ворота поднялись. — Ценю. Дам тебе и твоей соплячке дополнительные пять минут жизни.

Когда мы въехали в ангар на двадцать ярдов, Мейер оглушительно чихнул и раненой рукой утер нос.

— Твои паршивые дети меня заразили, — проворчал он.

И словно по сигналу в желудке забурлило, я согнулся, и меня вырвало на пол с пассажирской стороны. Значит, сухость в горле и холодный пот были следствием не только ужаса, понял я, вытирая рукавом подбородок. Грипп в конце концов добрался и до меня.

— Не только тебя, — сказал я.

— Ну что ж, все равно останавливаться нельзя. Надо действовать. Выходим отсюда. Будешь слушаться, возможно, уцелеете.

Я встретился взглядом с Мейером в зеркале заднего обзора и покачал головой.

— Не пойдет. Я готов отправиться с тобой. Но она останется здесь.

— Папа, не оставляй меня! — взмолилась Крисси.

— Какой ты жестокий отец, Беннетт, — сказал Мейер. — Видишь, она хочет уйти. — Голос его снова стал угрожающе-язвительным. Должно быть, зайдя так далеко, он чувствовал себя уверенно. — Или предпочтешь, чтобы я прикончил вас обоих здесь и сейчас?

— Считаешь, этот полицейский единственный в аэропорту? Стоит тебе выстрелить, и он немедленно вызовет подкрепление. Ты прекрасно знаешь, что здесь дежурит группа спецназа. У этих людей «М-16», снайперские винтовки, шумовые гранаты, они превосходно обучены. Ты хорошо стреляешь, Билли, но от них тебе не уйти.

Мейер несколько секунд молчал.

— Должен признать, Беннетт, ты совершенно прав, — наконец сказал он. — Ты сделал мне одолжение, я отвечу тебе тем же. Мы оставим девочку здесь.

Когда мы вылезли из машины, пот показался еще холоднее, может, из-за свежего воздуха или поднявшейся температуры. Кроме того, меня снова подташнивало.

Рев очередного взлетающего самолета заглушил на несколько секунд остальные звуки. Как только все стихло, сердце мне пронзил плач Крисси на заднем сиденье.