Анна и Сергей Литвиновы - Семейное проклятие

Однако Леся и представить не могла, насколько изощренной окажется Верина месть.

…Никогда в жизни она не забудет приветливую (и даже сочувствующую) Верину улыбку. Ее обеспокоенный вопрос:

– Что, деточка? Тяжело тебе было беременной тело по ступенькам волочь?

Леся машинально схватилась за живот. Закусила губу. Ахнула:

– Что?

А Вера терпеливо разъяснила:

– Игоря вы убили в спальне, на втором этаже. А потом ты замыла кровь и помогла своему любовнику отнести труп к машине.

Леся отчаянно оглянулась. Ох, если бы Колька был здесь! Но тот после того, как вчера нагрузился от стресса коньяком, отсыпается. Даже, наверно, не слышал, что она кого-то в дом впустила. А сама Леся никак не могла сообразить, что отвечать. Только и получилось, что пробормотать:

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– То есть вы, – усмехнулась Вера, – еще даже заявление о пропаже Игоря не подавали?

Лесю заколотила дрожь. Ребенок заворочался в животе. Они с Николаем действительно решили, что заявят в полицию сегодня. Муж, мол, должен был явиться из командировки накануне. Она ждала, волновалась. Но подумала: вдруг загулял? А уж сегодня растревожилась окончательно.

– Девочка, да ты сядь, – сочувственно посоветовала Вера, – а то в обморок еще грохнешься. Или недоношенного родишь прямо здесь. Сядь и подумай спокойно, что отпираться тебе – все равно бесполезно. Игорь ведь должен был приехать только послезавтра, верно? Но – без предупреждения – оказался дома вчера. Как ты думаешь, почему?

Леся молчала. Но Бородулина и не ждала ее ответа. С удовольствием продолжила:

– Да потому он приехал, что анонимное письмо получил. По электронной почте. – Подмигнула: – И ты, конечно, понимаешь, кто его автор! Я. Не могла же я допустить, чтоб мой бывший муженек тешил себя иллюзиями. Что ты, такая молодая-красивая, ему верна. Ну а дальше, – продолжала повествовать Вера, – я захотела своими глазами увидеть представление. Всегда ведь интересно посмотреть на скандал. Мордобитие любовника, изгнание блудной жены! Я выяснила, каким рейсом Игорь прилетает из Германии, приехала в ваш поселок и заблаговременно заняла место в партере. Все, как в хорошем театре – даже бинокль прихватила. Только кто ж знал, что вы мне куда более интересное зрелище приготовите! Скандал – ерунда, мелочь. А вы меня решили убийством развлечь!

Снисходительно потрепала Лесю по подбородку:

– Чего застыла, простушка? Слишком сложно говорю? Тогда скажу по-русски: кончай уже ломаться. Я здесь, под вашими окнами, была вчера. С восемнадцати до двадцати трех ноль-ноль. Слышала крики. И прекрасно видела, как твой любовничек запихивает в багажник труп, а ты топчешься рядом.

– Что… что вы хотите? – прохрипела Леся.

– Ну вот. Уже нормальный, конструктивный разговор, – похвалила Бородулина. – Ты все правильно, лапонька, поняла. Вы оба – в моих руках. Достаточно одного звоночка – и в доме сделают обыск, машину отправят на экспертизу, и все, вам крышка. Надо бы, конечно, вас на нары отправить. – Глаза Веры сузились: – Чтоб твой ублюдок в тюрьме родился. И рос сначала за решеткой, а потом в детдоме… Но я, – вздохнула, – человек не кровожадный. И могу предложить тебе другой вариант.

– Какой?

– Как какой? Деньги, конечно! Небольшой, но регулярный гонорарчик за молчание. Много не попрошу, не бойся. Прекрасно знаю: пока ты в наследство не вступишь, миллионов особых у тебя не будет. Но десять тысяч зеленых – в месяц! – или сто двадцать в год единовременно, это уж как тебе удобнее! – осилишь запросто. Вот номер счета, – Бородулина протянула ей отпечатанную на принтере бумажку. – Первая выплата завтра. Не будет денег – тут же в полицию звоню. Все поняла, красавица?

…Леся много раз потом прокручивала в мозгу тот разговор. Имело ли смысл стоять на своем: ничего, мол, не знаю? Колька – когда она ему все рассказала, – наорал на нее и заявил, что она просто дура. Вопил: «Куда дешевле было бы машину утопить и дом спалить, чтоб никаких улик! А теперь мы оба на всю жизнь в кабале!!!»

Но только менты, если б уж взялись ее трясти, и без улик бы вынудили во всем признаться. А так она пусть почти совсем без денег, но хотя бы дома. Растит сына. Может себе изредка позволить обновку, поход в кино или в ресторан.

Зато теперь – когда тело Игоря нашли и она вступит в права наследования – все совсем по-другому будет.

Сколько ей предложить Бородулиной, чтоб та отстала навсегда? Один миллион? Два, три? Ладно, даже если Вера потребует десять – плевать, пусть подавится. У нее все равно останется много!!!

…Однако когда Леся в изумительном предвкушении скорого освобождения вошла в Верин кабинет в доме на Остоженке, та ее огорошила:

– Мне нужно все.

– То есть как? – Леся так и рухнула в кресло.

– Да очень просто! – Вера, как и в прошлый раз, говорила с ней снисходительно, словно с ребенком. – Состояние Игоря оценивается в двадцать восемь миллионов долларов. И мне нужны все эти деньги. До копейки. Или…

Леся (она задыхалась от возмущения) перебила:

– А ничего не треснет?

– Как знаешь. – Вера равнодушно пожала плечами. – Мне в принципе все равно: напишешь ты отказ от наследства или в тюрьму отправишься. Дело в том, что у нас с Игорем есть дочь. Я являюсь ее законным опекуном. Поэтому я на его деньги претендую на законных основаниях.

– К-ка-кая дочь? – прохрипела Леся.

– А ты не знаешь? Что, когда Игорь к тебе сбежал, мы с ним ребенка ждали?..

– Но у вас же там что-то… – растерянно пробормотала Леся.

– Да, – спокойно согласилась Вера. – Девочка долгое время росла в чужой семье. Но сейчас недоразумение устранено. Моя дочь здесь, со мной. И, конечно, делить деньги Игоря с тобой и твоим выродком мы не собираемся. Так что выбирай, что тебе больше по душе: отдать все по-хорошему или отправиться на нары. Для сведения: когда человека обвиняют в убийстве наследодателя, его право на наследство, естественно, утрачивается.

– Вы все равно ничего не докажете! – истерически взвизгнула Леся. – Прошло столько лет! Там даже причину смерти установить невозможно!

– Ну, дырку-то в черепе у Игоря нашли, – флегматично пожала плечами Вера. – И следы крови в твоем доме найдут.

– Да черта с два! – Леся, наконец, вспомнила наставления Кольки: не покупаться на шантаж.

Вера же с прежним самодовольством продолжила:

– К тому же вот. На, ознакомься. – Она швырнула к ногам Леси несколько фотокарточек. – Я еще тогда их тебе показать собиралась, да только ты и так «поплыла».

Лесе пришлось, согнувшись в три погибели, поднимать фотографии… Взглянула на первую из них – и кровь отхлынула от лица: она сама… в очень хорошем качестве… стоит с потерянным лицом возле бездыханного тела мужа…