Георгий Молотков - Расследованием установлено…

8. Имеет ли ранения и контузии в Отечественной войне: убита.

9. С какого времени в Красной армии: с ноября 1941 г.

10. Каким РВК призван: Маловишерским райкомом ВКП(б).

11. Чем раньше награжден: наград не имеет.

12. Постоянный домашний адрес представляемого к награждению и адрес его семьи: г, Малая Вишера, ул. Урицкого, дом 14.

Краткое и конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг:

По специальному заданию Костина А. С. десять раз нелегально переходила линию фронта в тыл противника. В результате этого были добыты ряд данных о противнике, представляющих оперативный интерес, которые были успешно использованы командованием частей фронта в боевых операциях.

27 февраля с. г., выполняя задание генерала Гусева, Костина была схвачена немцами, а затем зверски замучена. Труп ее, исколотый штыками, был обнаружен при наступлении частей генерала Гусева в районе деревни Каменка.

Костина, являясь преданной дочерью нашей Родины, заслуживает правительственной награды — ордена Ленина.

Зам. начальника

разведывательного отдела УНКВД ЛО

ст. лейтенант госбезопасности Хорсун.

26 апреля 1942 г.

— Мы знали о нашей Ане почти все, — рассказывает подполковник запаса Михаил Иванович Николаев. — Закончила школу номер два в Малой Вишере и в сороковом году поступила в Ленинграде в училище высоковольтных линий Ленэнерго. Весной сорок первого вернулась на каникулы в Малую Вишеру, к родителям, младшим сестре и брату. Здесь ее и настигла война. Она долго упрашивала военкомат и райком партии дать ей какое-нибудь ответственное поручение. Упросила. Аня стала разведчицей Асей. Ходила в тыл противника на Волховский и Ленинградский фронты… Мы до сих пор не знаем, как она попала в руки врага. Была ли в этом нелепая случайность, каких на войне не счесть, или ее кто-то выдал? Иначе — почему она была так зверски замучена? Ответы на эти вопросы отыскались через несколько лет после войны» когда стали известны некоторые обстоятельства, которые нас насторожили.

А было так. Мы организовали группу переводчиков, свободно владеющих немецким языком. Они прошли специальную подготовку по чтению трофейных немецких документов. Надо сказать, что таких в Ленинграде оказалось немало, и все они, захваченные в разных местах, откуда гитлеровцы в спешке бежали в январе — феврале сорок четвертого, попали в разные государственные архивы. Мы искали во всех. Нашим переводчикам пришлось перечитать горы бумаг, не представлявших для нас никакого интереса. Искали хотя бы упоминания о наших, советских людях, и все такие документы отбирали для дальнейшего изучения: узнавали, кто они, эти люди, где они были и что с ними стало. В Ленинградском архиве Октябрьской революции и социалистического строительства была обнаружена большая пачка трофейных документов из Гатчины. Гитлеровцы так спешили удрать, что не успели не то что вывезти, а хотя бы поджечь секретные бумаги.

Вот так, много лет спустя, мы снова встретились с нашей Аней. Мы узнали все о ее последних днях и часах.

К агенту Анне Костиной был подсажен провокатор. Ему удалось выпытать имена ее сообщников, которых необходимо срочно арестовать. Агент Костина назвала следующих лиц, у которых, со ссылками на нее, можно просить помощи:

1) на аэродроме в Волосове в двухэтажном доме живут Валя и Вера Курсины;

2) в Любани, на улице 1-го Мая, проживают Соня и Нина Романовы;

3) в Тосно, на улице Коммунаров (или Коммунистической), 46, Шура Павлова.

Необходимо обезвредить названных лиц.

Штурмбанфюрер СС Редер.

14 марта 1942 г.

— Прочтя этот документ и зная нашу Анюту, я могу представить, как все происходило, — продолжает Николаев.

Аня долго молчала, не признаваясь ни в чем. Да и в чем признаваться? Что ходит в прифронтовой полосе? Так семью ищет. Пожалуйста, может, и уйти… Но гестаповцы не легковерны. Ее продолжают допрашивать, угрожать, а однажды в чулан, где заперта Аня, бросают еще одну женщину, тоже по-крестьянски одетую. Та, наверное, сразу пустилась в слезы, умоляя помочь ей — хоть словом, хоть советом, рассказала свою «историю» — как и за что взяли. Это придумать нетрудно. Гораздо труднее было разгадать, что это спектакль. Аня как-то догадалась. Наверное, по ее виду: известно, что фашисты хорошо кормили своих агентов, и эта женщина должна была отличаться от наших голодавших крестьян. Но не только внешний вид заставил Аню насторожиться. Видно, почувствовала фальшь, — ведь сама Аня ни за что не пустилась бы в откровения с первых минут. А эта? Наверное, Аня догадалась, в чем дело, но виду не подала, назвала несколько человек, к которым можно обратиться за помощью, сославшись на Аню… если, конечно, «соседку» выпустят раньше.

В тот же день, когда Аня назвала «своих» людей незнакомой женщине, то есть 14 марта, штурмбанфюреру СС Редеру поступило секретное сообщение:

Срочно! Костина является активным агентом. Много раз переходила линию фронта и по возвращению с задания должна быть награждена орденом Ленина…

— Увидев этот документ, мы поняли: где-то в нашем тылу действовал предатель. Все факты, да и просто логика рассуждений, подтверждали это. В самом деле ведь Аню не знал никто. Она не была ничем награждена. Никак не выделялась. Но она так много сделала, что предварительные разговоры о награждении орденом Ленина велись, когда она была еще на той стороне. Наградной лист, то есть представление к ордену, был заполнен в апреле сорок второго, а подготовка, естественно, велась много раньше. Вот эта-то подготовка и стала известна врагу.

Итак, 14 марта штурмбанфюрер СС Редер получил от неизвестного нам предателя сообщение о готовящемся награждении Ани орденом Ленина. Уже за одно это фашисты убили бы нашу разведчицу. Но ведь они не просто убили, они ее зверски замучили. Значит, была еще какая-то причина. Какая же? В конце концов сообщение об ордене Ленина гитлеровцы могли посчитать и ошибочным. Кроме того, они могли надеяться заставить девушку работать на них. Мы долго не знали ответа на эти вопросы и продолжали поиск. И вот совсем недавно нашли еще один документ — от 24 марта. Он свидетельствует, что в тот день Аня еще была жива… А ведь после срочной депеши об ордене Ленина прошло десять дней. Получается, гитлеровцы чего-то ждали. — И вот наконец последний документ все объясняет.

24 марта Редер получает сообщение из Волосова, в котором говорится о проверке названных Аней лиц и объектов.

Аэродрома в Волосове не существует. Бургомистр указал на распространенность здесь фамилии Курсины, однако указанных имен — Валя и Вера — нет. Проверка другого аэродрома — близ Губаниц — не принесла положительных результатов, возможно, речь шла о другом Волосове.