Александр Холин - Лик Архистратига

— Шури-и-и-ик! — завопил не своим голосом Терёшечка и кинулся на выручку своему огненному двойнику. — Шури-и-и…

Крик оборвался на полуслове и в следующую секунду смерч пространства скрутил человеческое тело, выжал его, как подвернувшуюся под руку мокрую тряпку и начал растягивать в тонкую верёвку длиной от опушки леса и до самого неба.

Наконец, верёвка лопнула где-то меж небом и землёй. Лес тут же успокоился и затих, как будто ничего не случилось.

— Я бы никогда не вернулся из царства теней, мамочка, — Терёшечка поднял на маму глаза. — Никогда бы не смог, если б Кунгурские старцы не следили сквозь время за моими приключениями. Недаром старообрядцы живут в Кунгурском треугольнике, потому что только в таких аномальных зонах можно открыть двери в другой мир. Меня просто вытащили оттуда, не дали превратиться в тень царства.

Зато мистерия посвящения пройдена и мы сможем потягаться с инфернальными силами за нашу жизнь, за человеческую радость, за настоящую любовь.

Патетика Терёшечки вдруг прервалась, потому что в том месте, откуда кораблик только что отчалил, прямо в воздухе возникла яркая, слепящая вспышка. Более того, луч ядовитого света протянулся к корме кораблика, где сидела мать с любимым сыном, встречи с которым добивалась так долго. А на груди Натальи тяжёлым набатом зазвенел колокол. Видимо, камень, подаренный кунгурским мальчиком, предупреждал новую хозяйку об опасности.

Наташа интуитивно закрыла обеими руками глаза, но когда отняла ладони, то не увидела рядом никого. Её сын, её мальчик Терёшечка, уже прошедший инициацию посвящения и ставший Екклесиастом, вдруг исчез, как будто рядом с матерью и не было никого вовсе. Наташа непроизвольно закричала. В этом крике, разлившемся над рекой, звучал свирепый рёв тигрицы, у которой прямо на глазах охотники застрелили её малыша. Слышался и плачь лебёдушки, увидевшей, как падает подстреленный влёт лебедёнок.

Наташа оглядела палубу маленького кораблика, но тела сына нигде не было. Юношу, прошедшего инициацию, не так-то просто убить. Только куда же он исчез?

Дима вздрогнул от донёсшегося крика боли и растерянно посмотрел в ту сторону, где стояла чёрная женщина, как бы ища ответа о происшедшем. Ведь что-то сейчас случилось, только что?! Ничего похожего на скомкиванье пространства и исчезновение атмосферы не происходило. Женщина была на том же месте, но руки у неё были уже опущены. В следующее мгновенье она, чуть приподняв подол платья обеими руками, зашагала в сторону Дмитрия.

В этом месте к воде спускалась гранитная лестница, но никакой пристани ещё не было. Только небольшой помост, сколоченный из струганных досок. Такие же доски громоздились штабелём на набережной. Вероятно, монастырские рабочие пока что оставили работу с пристанью, потому как приплывал пароходик, но и сейчас никто ещё не собирался возвращаться на рабочее место. Дима затравлено огляделся. Ему почему-то показалось, что чёрная дама его знает и что устроит ему здесь что-то похожее на скомкиванье пространства. Дама направилась прямо к Дмитрию, единственному свидетелю происшедшего и на секунду скрылась за штабелем лежащих на набережной струганных досок.

Ещё может быть можно было бы куда-нибудь удрать, скрыться от приближающейся дамы, только кто ж бегает от женщин?! Непроизвольно Дмитрий всё-таки огляделся, но никого из живых поблизости не было. Недалеко на метромосте, покрытом стеклянной сферической крышей, он увидел хвост голубого электропоезда, скользящего внутри стеклянной конструкции, но тоже показавшему Дмитрию хвост, как уплывший только что кораблик и улетевшая надежда избежать встречи с неизвестной женщиной. Та не заставила себя долго ждать, вышла из-за штабеля досок и решительно направилась к Дмитрию.

— Послушай, мальчик, — произнесла дама. — Ты как здесь оказался?

— Просто гуляю, — вырвалось у Дмитрия. — А что случилось? Если на строительство причала нельзя заходить, то оградили бы место. Я прав?

— Может быть и прав, — кивнула дама. — Ладно, живи пока. Ты никто, а от проповедника мы избавились.

Женщина снова посмотрела Дмитрию в глаза и он от этого взгляда чуть не рухнул прямо здесь же, потому что увидел перед собой… Наташу! Именно её! Хотя нет, эта дама была только похожей как две капли воды на уехавшую только что настоящую Наташу. Впрочем, какая же из них настоящая? У этой почему-то тоже глаза разные!

Снова вспомнился взгляд Наташи. Кстати, никогда раньше, он не видел ни у кого таких удивительных разноцветных глаз. Что-то особенное таилось в этой раскраске. И особенное, и дорогое только для него одного. Может быть, специально, чтобы он смог разгадать таинство похожих женщин? А, может, кто-то в Небесной канцелярии устраивает такие развлечения, чтобы просто позабавиться? Что с того, что Дмитрий, сколько не пытался догнать Наташу, все же опоздал и потерял девушку. Ведь у Наташи тоже была потеря — пропал сын. Нашла ли она его и почему спешила в Москву? Где-то подспудно Дмитрий понимал, что только Наташа знает, чувствует, что её сын жив, что всё-таки отыщется. Сможет ли он найти уплывшую куда-то женщину? Да, есть надежда.

О, скольким через это пришлось прошагать! Бочка, под названием Жизнь, часто или почти всегда бывает полна гадостями, несбывшимися желаниями, предательством, даже мелкими пакостями. Всё это высыпается человеку на голову. А когда бочка уже пуста, когда ясно видна прилипшая ко дну бочки Надежда, эту посудину усердно снова наполняют уже попробованными отрубями. Вот такая она… бочка.

Дмитрий встал перед дилеммой: либо покорно согласиться с тем, что навязывают развязавшие Армагеддон инфернальные силы и безропотно сносить все издевательства, пытки и убийства, либо искать выход и не позволять по мере сил захватить демонам все параллельные миры. И в этом Дмитрию в первую очередь помогут профессиональные навыки следователя-криминалиста. Но положительное решение должно исходить от самого человека, ибо каждый решает, какой дорогой прошагать через всю жизнь, ведь цена за это — сплошные потери. А награда жизнью ложится на личность в виде предварительного соглашения на смерть перед самим Всевышним.

Архистратиг (ст. слав.) — начальный воевода, вождь над войском.

Кок-Тэбэль — киммерийское название местности, сохранившееся по сей день.

Архантроп — (хомо-сапиенс неандерталиенс — пращур архантропа), обладает инстинктом алчного хищника, самой упрощённой речью и врождённым стремлением к убийству ради убийства.

Морис Бланшо.

М. Волошин. Воспоминания. 1929.