Александр Холин - Лик Архистратига

Мотоцикл хоть и громко, но безотказно урча, отмерял киммерийские километры. Дорога, поднимаясь к вершинам, скоро вывела их к посёлку ничем не отличавшемуся от десятков других, разбросанных по Черноморскому побережью.

— Эй, молодёжь, прибыли, — окликнул их Мусса. — Прибыли. Грушевка.

Он слез с мотоцикла, помог девушке выбраться из люльки. Достал её сумку и полез зачем-то в заднюю часть люльки, служившую багажником и имеющую специальный люк.

— Ну, здравствуй, Старый Крым, — картинно раскинул руки Дмитрий, встав в позу рядом с мотоциклом.

— Лучше бы выбраться помог! — заворчала Наташа. — А то оставил меня на шофёра. Вот и всё ваше мужское рыцарство!

Дима сконфуженно попытался что-то промямлить, но решил бросить это грязное дело. Никуда не денется, простит. А не простит, так не судьба, значит. Никогда Господь не даст того, что ни поднять, ни унести. По всей вероятности где-то в безоблачной канцелярии услышали это деланное бесшабашие, и прощение было отпущено вместе с дамским кулачком в бок.

— Ой!

— Вот те ой, — Наташа ещё раз попыталась ткнуть в бок своего незадачливого рыцаря. — Назвался груздем…

Дима поймал её руку, притянул к себе.

— Наташенька! — миролюбиво прошептал Дима. — Тебе вовсе не идёт домашний дисциплинарный порядок, а я не владею кухонным боксом.

Лицо её оказалось так близко, глаза такие весёлые, а мускатный запах волос, кружащий голову, точно карусель, так запутывал мысли, что Дима естественно сделал то, что положено рыцарю — отвесил поклон. Представляете? Вот и я тоже не представляю. Зато всё представила Наташа. Она просто без реверансов поцеловала Диму. Сама. А когда он, одумавшись и опомнившись, попытался всё повторить, в его опомнившихся руках оказался только обломок пустоты. Девушка ловко избавилась от опасной близости. Наверное, опасной телесная близость была сейчас для обоих, потому что ничто человеческое никому не чуждо.

— Пещера здесь недалеко, — вернул воркующую парочку на землю Мусса. — Вон та тропа выведет вас прямо к обрывистому склону. Пещера высоко. Надо уметь по скалам лазать, либо на верёвке сверху спускаться. Я вот нашёл тебе, Наташка, в багажнике альпинистский шнур капроновый. Держи, пригодится. Но назад в пансион уже сами добирайтесь. Я не знаю, когда вы и когда я освобожусь.

— Ничего, Мусса, мы разберёмся, — кивнула девушка, подхватив увесистую бухту капронового каната.

— На всякий случай запомните, — промолвил тот на прощание. — Человеку на земле, кроме любви, вовсе ничего не надо. Не надо и всё. Хотя нет, нужна ещё надежда, чтоб верить в «Ничего не надо». Если надежды нет, то сразу появляются миллионы претензий не только к окружающим, а и к самому Богу.

— Не знаю, может, вы и правы, — Наташа задумчиво взглянула в глаза татарину. — Может, всё в этом мире гораздо проще, чем мы выдумываем? Не знаю.

— Ну, герой, — обратился Силкан к Дмитрию. — Девушку на тебя оставляю. Не потеряй, смотри!

Татарин некоторое время глядел вслед удаляющейся парочке потом, воровато оглянувшись, перекрестил их вслед, как делают только русские бабушки и жёны, крестя вослед уходящих на войну сыновей. В этом не было ничего необычного, если бы уходящих не перекрестил мусульманин Мусса Силкан.

Тропа огибала несколько новых кирпичных домов, отгроханных по запросам «новорусской архитектуры», ныряла меж одиноких глинобитных домов, оставляя в стороне настоящие сакли — а как же в горах без этого! — и мимо кипарисов, зелёным забором окруживших тютину, [9] Тютина (местечковое) — шелковица. убегала дальше в горы. Наташа взяла Дмитрия за руку, потянула на тропинку:

— Ну что, идём, блуждающий странник? — улыбнулась она. — Вместо всех известных крымских экскурсоводов вашим вниманием, уважаемая публика, завладею я на некоторое время. Надеюсь, вы не против?

Публика была нисколько не против, поэтому оба, весело болтая, пересекли Грушевку и вышли в дикий Старый Крым, где не ступала нога человека. Ну, или хотя бы не ступала. В Крыму, конечно, невозможно найти «белого пятна», но очень хотелось верить в обратное. Подъём к ожидаемому пещерному зеву не стал от них долго прятаться, не понадобилось даже дорожных указателей на белое пятно планеты.

— Спасибо тебе, Дима, — прозвучал голос девушки.

Это было так неожиданно, что тот поперхнулся каким-то недовысказанным словом. В скитаниях по киммерийским кущам ничего удивительного не было. Именно поэтому слова благодарности прозвучали какой-то диковиной, если не дикой музыкой.

— За что спасибо? — подозрительно взглянул Дмитрий. — За то, что я тащусь с тобой как верный цепной друг?

— Конечно, — улыбнулась Наташа. — Ты, не спрашивая ни о чём, действительно потащился за мной на край света…

— В небольшую горную вылазку, — поправил он.

— …пусть так. Но ты ничего не знаешь об известной, казалось бы, пещере. Ещё в Москве мне про это место рассказывали удивительные вещи.

— Мне тоже.

— Ин-те-рес-но, — голос спутницы звучал немного по-другому. — Что это тебе рассказывали и где?

— Где, где, — проворчал Дима. — В «Моисеевой бороде» — есть такой новомосковский ресторанчик на Старом Разгуляе. Не слышала? А напрасно. Так вот, говорят, что совсем недавно из этой пещеры, — он рукой показал чёрную дыру, красующуюся на боку скалистого обрыва, куда они направлялись. — Из этой дыры спустился на верёвке мужик, прибежал ночью в Грушевку, постучал в окошко сакли на окраине и спрашивает у хозяина: «Гамарджёба, генацвали. В Ялте на рейде фашистских крейсеров много?» Хозяин сакли сделал квадратные глаза и отвечает: «Да что ты, дубина! Война шестьдесят пять лет уж как кончилася!» «Ничего себе! — чешет немытую башку партизан. — А я всё это время диверсии устраивал, дома взрывал, склады с горючим…». Так что про эту пещерку давно всё известно. Не удивлюсь, ежели там Беничка Ладен с одесскими шмуликами прячется. Америкосы его по всему миру ловят, а он, скорее всего, в Старом Крыму виноград кушает.

— Про Ладена — ничего, сойдёт, — кивнула Наташа. — А про партизана — анекдот с бородой до пояса, то есть постарел не по годам. И ты вместе с ним. Кстати, знаешь, за что аборигены съели капитана Кука?

— Нет.

— За то, что рассказал бородатый анекдот, — подытожила девушка. — Но мы действительно уже добрались.

Яркий скалистый обрыв не предвидел людское посещение, поэтому не запасся никакими тайными тропами, а жаль. Во всяком случае, наша парочка от удобной тропиночки точно бы не отказалась. Альпинизмом ни тот, ни другой не увлекались, так что усиленно пришлось искать обходные пути. К счастью, в этом государстве всегда и везде найдутся какие-нибудь обходные пути. Нашлись они и здесь.

— Нормальные герои всегда идут в обход, — профальшивил Дмитрий известную бармалейскую песенку.