Анна и Сергей Литвиновы - Половина земного пути (сборник)

— Сама мне хвасталась: оборот у нее миллионный, — докладывала любопытным одна из туристок.

— А чего же тогда в такую дыру отдыхать приехала? — недоверчиво спросила Римма.

— Так из-за Вальки.

«Вот как? Из-за Вальки?» — усмехнулась про себя Римма. А вслух, как могла небрежно, поинтересовалась:

— А что ей Валентин?

— Ну, она очень ценила его. Говорила, что Валентин — единственный тренер во всей России, кто умеет с женщинами работать. И хотела его в свой спортивный клуб перетянуть. Обещала и расписание под него составить, и зарплату дать высокую. А со временем — еще один клуб открыть, чтобы только восточные единоборства и только для женщин.

«Ага, — хмыкнула мысленно Римма, — и заманивала парня к себе на работу через собственную постельку».

Хотя странно как-то. Будь Матильда молодой, красивой и соблазнительной — Валентина можно было бы понять. Если аппетитная дамочка предлагает хорошую работу да еще и секс в придачу, глупо отказываться. Но ему-то от силы тридцать, и на него западают абсолютно все женщины в радиусе километра вокруг. Зачем же спать с малопривлекательной теткой в возрасте? Ради карьеры? Но ведь женщины болтают: Матильда буквально за ним охотилась. Специально притащилась на его семинар аж в Индию, чтобы уговорить работать в своем клубе.

— А у Матильды с Валентином вообще какие отношения были? — осторожно поинтересовалась Римма. — Она ценила его как специалиста — и все?

Собеседницы за столом переглянулись. А потом одна из них фыркнула:

— Да ладно, ценила! Влюблена была в него по уши!

Вот оно!

— А Валентин? — гнула свое Римма.

И тут же услышала в ответ:

— Что — он? Плевал на нее с высокой колокольни, неужели не понятно. Валентин у нас твердокаменный. Сама ведь за ним охотишься — только без толку.

— Охочусь? Я? — возмутилась Римма.

Хотя если честно… А ради кого она надевает под кимоно максимально открытый топик? Кого ей все время хочется проводить взглядом, даже если он в ее сторону и не смотрит? За кем, в конце концов, она вчера вечером кралась, словно кошка?

— Да все мы за ним охотимся, — примирительно произнесла самая старшая из дам. — Как за недостижимым идеалом. И Валентину сие, безусловно, не только приятно, но и выгодно — семинары по всему миру, очень недешевые, группы всегда переполнены…

— А Матильда — просто одна из участниц семинара? — быстро произнесла Римма. — Или они с Валентином любовники?

Женщины переглянулись. Одна из них настороженно произнесла:

— Слушай, Римм… А тебе-то какое дело?

«Просто обидно, что он предпочел мне какую-то крысу!» — едва не вырвалось у девушки. Но вслух она, конечно, сказала совсем другое:

— Да просто любопытно.

— Думаю, — медленно заговорила еще одна из дам, — ничего у Матильды с Валентином не было. Она, конечно, восхищалась, как и все мы, — ах, мол, какой мужчина! Но только куда ей до него…

— Если уж он даже на Римку не повелся, — хмыкнула третья, — то Матильде ловить точно нечего было.

И остальные женщины согласно закивали.

«Значит, об их романе никто не знает, — подвела итоги разведки девушка. — Да и Валентину, похоже, совсем не хотелось, чтобы кто-то видел, как он заходит в домик Матильды. Но тогда… Значит, Волин причастен к ее смерти?»

Случай узнать подробности представился назавтра.

Когда Римма возвращалась с утренней тренировки (занятие Валентин провел, как всегда, безупречно, только почти не шутил, и глаза у него были грустные), она увидела: дверь в коттедж Матильды приоткрыта. А ведь вчера на ней даже бумажная «пломба» висела!

Естественное любопытство — подойти и узнать, кто там хозяйничает.

Римма смело взбежала на терраску — и на пороге коттеджа столкнулась с тем самым незнакомцем из бара. Воистину железный человек: опять в рубашке с длинными рукавами, и шея скована галстуком. В тропическую-то жару! Видно, осмотр места происшествия при свете дня проводит.

— Вы что-то хотели, мадам? — осведомился мужчина.

Английский неплох, вопрос вежлив, и тон безупречен, но все равно безошибочно понимаешь: человеку абсолютно не хочется беседовать с очередной любопытствующей русской туристкой.

— Да, я кое-что хотела, — не смутилась Римма. — Во-первых, выяснить, проводилось ли вскрытие, и достоверно ли уже известны причины смерти моей… — Она споткнулась, затем сделала над собой некоторое усилие и закончила фразу: — Моей подруги.

— Ваш интерес понятен. А что во-вторых? — скривился индиец.

Девушка немного поколебалась, но все же произнесла:

— А во-вторых, я хотела бы сообщить следствию некоторую информацию… которой располагаю только я.

Ее «во-первых» надменный следователь проигнорировал и тоном строгого экзаменатора произнес:

— Информацию? Слушаю вас внимательно.

Но не зря же Римма работала пусть и простой секретаршей, но в детективном агентстве! Хоть ее начальник Пашка и считает, что Риммин потолок — распечатывать на компьютере тексты и варить ему кофе, он даже ведать не ведает, что подчиненная уже давно усвоила некоторые его приемчики.

Поэтому девушка лишь плечами пожала:

— Сначала отвечаете вы. Потом — я. Кстати, меня зовут Римма. А вас как?

— Джай, — буркнул индиец. И мимолетно метнул пронзительный взгляд в ложбинку между ее грудей.

«Ага, раскусили мы тебя! Сам в костюм кутаешься, а поглазеть на почти обнаженное женское тело охоч!» Римма поощрительно улыбнулась. А костюмный вдруг покраснел, уставился в землю (ох, если бы все так просто было с нашими, российскими, следователями!) и пробормотал:

— Аутопсия назначена на сегодня. Однако предварительное медицинское заключение гласит: смерть вашей подруги была ненасильственной и последовала от сердечного приступа.

— А токсикологический анализ крови вы делали? — козырнула слышанным от Павла термином Римка.

И снова обожглась о раздевающий (теперь он концентрировался на ее более чем открытых ногах) взгляд индийца. Девушка демонстративно одернула юбку, как бы стараясь опустить ее ниже, и тем смутила мужчину еще больше. Хм, следователь, или кто он там, вообще девственник, что ли?

— Так что насчет ядов? — поторопила она собеседника с ответом.

— Все чисто, — покачал головой Джай. — В крови вашей подруги присутствуют только следы алкоголя.

Лицо мужчины приняло упрямое выражение. Похоже, он твердо решил: больше никаких нескромных взглядов. И никаких ответов на вопросы сверх меры любознательной русской.

— А что хотели мне сообщить вы? — Он извлек из карманчика своей белоснежной рубашки блокнот и ручку.

Господи, как же рассказать-то ему про Матильдино сексуальное рандеву так, чтобы не очень покраснел? А рассказать надо: во-первых, может для расследования пригодиться. Да и Валентину, сделавшему столь странный и, главное, обидный для Риммы выбор, следовало отомстить. Пусть тоже покраснеет, помучается — когда его следователь о деталях расспрашивать начнет.