Лариса Соболева - Та, которой не должно быть…

– Вас удовлетворяет мое алиби? (В ответ молчание. Петрич шагал, будто шел в атаку во время боя. Ну и черт с ним.) Мою машину зарегистрировали три камеры, по времени я не мог увезти Валенсию, вы наверняка уже просчитали, да?

– Не ехидничай, – буркнул тот.

Лучше его не злить, ведь сегодня был трудный день. Оставшийся путь до авто Виталий шел рядом с ним, помалкивая. Но в салоне, пристегнувшись, он не сдержался и произнес с горечью:

– Вы были не правы, Андрей Павлович, подозревая меня. Я все же работаю в вашей системе…

– Ой! – отмахнулся от него Петрич, сморщившись. – В моей практике встречались преступники, которые ловко прикрывались нашей системой, так что нечего меня тут попрекать. Но успокойся, в тебе я не сомневался.

– Да? А мне показалось…

– А тебе не показалось, что две компании, не связанные между собой, разные, как две галактики, почему-то объединены одним… острым предметом, убивающим наповал? И главное – ударом.

– Показалось.

– Я не припомню, – говорил монологом Петрич, – чтобы в моей практике или в практике моих коллег, работающих на территории бывшего Союза, хоть раз упоминался подобный удар. Индивидуальный, аккуратный, нанесен с невероятной силой. Пробить столько препятствий в голове… это машина била. Так как ты объяснишь странную связь вашей компании взрослых людей и стайки мальчишек с сопливой девчонкой?

– У меня нет объяснений, – сознался Виталий. – Мы не были знакомы с этими ребятами.

– Вот видишь. А между тем связь есть. Позволю себе напомнить последний факт: с твоего телефона преступник звонил Валентине. Я уверен, он не на дороге нашел трубку, а взял у тебя, значит, это…

– Кто-то из моего окружения?

Ответа Виталий не дождался. Это ничуть его не расстроило, сегодня у него наступил «отходняк», как после запоя, только моральный. Черная полоса не собиралась отступать, еще сегодня Виталий ощущал ее удушливый захват, и достаточно было доказать алиби, чтобы случился прорыв внутри, чему он рад. Конечно, отец не позволил бы из единственного сына сделать отпетого уголовника, но Виталий старомоден, репутация для него имеет важное значение.

– Займемся подсчетами, – предложил Петрич. – Год назад дачу посетили некие… кто? Ты-то как думаешь?

– Я не детектив, мне нечего сказать, Андрей Павлович, но речь шла о группе. Должно быть, одному из убийц понравилось убивать…

– Да не было никакой группы! Был один человек.

– Один?! Невозможно! На даче ночевали пять человек, это же толпа, хотя теоретически…

– А убийца был один, – рявкнул Петрич. Он не терпел, когда ему перечили. – Единственный свидетель, оставшийся в живых после той бойни, – Эдгар, но он ничего не помнит. Значит, убийца пришел поздно вечером, когда кто-то спал, а кто-то готовился ко сну. И его впустили Плещеевы.

– То есть они его знали, – уточнил Виталий.

– Именно! Ты бы впустил в дом ночью незнакомца?

– Что за вопрос! Нет, разумеется.

– Эдгара ранили, пробив голову, главе семейства всадили нож в спину. Но ведь вы же, медицина, на вскрытии обнаружили интересный факт. Нину вынес из огня Эдгар, она не пострадала, так? Рана, нанесенная ей под подбородок, соответствовала ширине и толщине лезвия, которое вынули из спины главы семейства. Отсюда следует: убивала одна рука и одним орудием убийства. Вообще-то, убить безоружных людей, которые не ждут подлянки от знакомого человека, несложно.

Виталий с ним согласился:

– Видя в руке оружие, люди часто теряются и лишаются способности к сопротивлению. Да и жертвы могли не все сразу находиться в одном помещении, а заходить по отдельности, например, привлеченные шумом.

Он вел машину на автопилоте, это не самый лучший способ вождения, и обычно Виталий осторожен. Но Петрич складывал известные факты в логическую цепочку, главное, они очевидны, а никто не сумел объединить их. Это интересно. Как правило, Петрич не выкладывает коллегам ход мыслей, Виталию в этом отношении повезло и следовало встроиться в его систему, чтобы помочь ему.

– Трупы матери Плещеева, – вспомнил Виталий, – и его жены были, конечно, сильно повреждены огнем, но женщин били тоже в горло ножом. Правда, характеры ран другие…

– Это как раз и ввело в заблуждение неопытных следователей, – азартно прищелкнул пальцами Петрич. – Как же! Различный характер ран, значит, много ножей держали множество рук. А перед убийцей стояла простая задача: перерезать всех в доме за минимум времени, он успешно справился с ней. Он просто видел цель и уничтожал ее, стараясь попасть в жизненно важные точки удобным на тот момент способом. Поэтому различный характер ран.

– Но Нине нанесли удар, какой встречается сейчас.

– Совершенно верно. Последним он убил главу семейства, оставив в его спине нож, который уже не был нужен ему. Глава еще мог держаться на ногах и накрыл Эдгара своим телом в тот момент, как мне кажется, когда убийца поджигал дом снаружи. Так что все довольно примитивно. Кстати, сыщики предлагали рассмотреть другие версии, но Руслан с Ларисой слышать ничего не желали, остановившись на банде. Банда – звучит мощней, чем одиночка, вот и искали то, чего нет. Логика посредственности.

– А когда вы поняли, что убийца был один? – осведомился Виталий.

– Когда он убил Гарика, я поднял дачное дело, ты мне о нем напомнил. Убийство Гарика навело на мысль, что началась серия, а серийники не работают в группе. Я стал заново опрашивать тех, кто с семейством Плещеевых имел контакты, в основном это была ваша компания. Знаешь, со временем события видятся иначе, но вы… вы все крайне заинтриговали меня. Многого не договаривали! Между вами происходило нечто потайное, и вы все не хотели потайную часть своей жизни мне открывать. А Жанна поразила. Довольно грамотно ведя собственное расследование, она тоже остановилась на ваших кандидатурах, приплюсовав к вам врагов отца – Заварова и Мирзоева.

– Жанна! – дернулся Виталий. Он не воспринимал всерьез ее детективные способности, она же много поработала над имиджем пьяньчужки и нахлебницы, сидящей на шее у Вовки. – Вела расследование… Хм, это фэнтези. Неужто вы исключили Жанну…

– Чшш, – прервал его Петрич, загадочно улыбаясь. – Больше я тебе ничего не скажу, потому что… А не знаю! Пока я собираю ваши повести в одну душещипательную историю и хочу разобраться, что вы за загадочные зверьки, чего вам неймется, чего вы хотите…

В темном салоне, освещенном только приборами в основном красного цвета, лицо Петрича выглядело дьявольским, а улыбка – оскалом хозяина преисподней, где он жарит амбициозных людишек на больших сковородках. «Лжет, – подумал Виталий, покосившись на него. – Эта хитрая лиса взяла след, но она еще не уверена…»