Селия Бреттон - Каинова печать

— Если не пойму, ты мне объяснишь. — Марк переместил свою согнутую ногу так, чтобы Карла могла опереться на нее спиной; ее кудри падали ему на руку.

— Я думаю… — Она опять остановилась. — Доктор сказал… — Тут Карла нервно усмехнулась. — Два фальстарта — это уже слишком.

— Не торопись.

— Он слышал, как я пела. — Так. Первые слова сказаны. Иначе не стоило и заикаться. В выражении лица мужа она не увидела ничего, что остановило бы ее. Серые чувственные глаза подбадривали и заставляли продолжать.

— И спросил меня, думала ли я когда-нибудь о профессиональной карьере.

— Этот вопрос возникает у всех, кто тебя слышал. — Он рассеянно играл ее волосами. Кожа на голове плавилась от блаженства.

— Включая тебя?

— Особенно меня. — Марк заметил удивление в ее глазах и вынужден был спросить: — Разве это странно?

— Сейчас нет. Но для того, каким ты был раньше, это было бы даже очень странно.

Представив себе, как бы среагировал на это Кларк, Марк понял, что имела в виду Карла. Кларк жаждал быть центром вселенной. Даже не сознавая этого, он стремился отодвинуть в тень всех, кто окружал его.

Марк лениво и чувственно усмехнулся.

— Если речь идет о моей поддержке, она твоя. — Но он чувствовал, что это не все. У Карлы было на уме еще что-то.

— Не знаю, смогу ли я ею воспользоваться. Он ничего не ответил, и Карла заговорила вновь. Слова шли медленно, трудно.

— Стать певицей всегда было моей заветной мечтой, Уайтхед. Мама занималась со мной, у нее был прекрасный голос. — Она внимательно наблюдала за выражением его лица. — Ее сценическое имя было Франческа Лайл.

Марк едва не вскочил. Франческа Лайл штурмом взяла мир музыки в стиле «кантри», когда он был еще подростком, и все время, пока ему не исполнилось тридцать, она оставалась на вершине этого направления. Он не особенно следил за ее карьерой, но разве что дикарь из джунглей не слыхал о ней, ее судьбе и трагической кончине.

— Она была хорошей певицей, — осторожно сказал Марк. — Но ты лучше.

Карла откинула голову и глубоко вздохнула.

— Мне было восемнадцать, когда они с папой погибли в авиакатастрофе. Они тогда были на гастролях в Америке. Погода резко изменилась. Словом, ничего нельзя было сделать.

— И ты не пела с тех пор? — очень мягко спросил Марк, поднявшись и сев рядом.

— Нет, не пела, пока не напилась в ту ночь. И не летала самолетом.

— Семь лет — долгий срок. Мечта может умереть.

— Я не могла даже думать об этом. С пением были связаны память и боль. Каждый раз, когда я хотела попробовать, меня мучил стыд.

— Чувство вины?

— Именно.

— Интересно, что сказала бы об этом Франческа?

— Она бы сказала: «Перестань делать несчастное лицо, девочка, и живи своей жизнью». — Карла услышала эти слова, произнесенные голосом матери. — Она была намного тверже характером, чем я.

— Ты кому-нибудь рассказывала об этом?

— Нет. — Карла покачала головой и откинулась на плечо Марка. — Никто не дал мне почувствовать себя достаточно счастливой и храброй, чтобы запеть снова.

Значит, пришло время делиться семейными тайнами… Но Марк не смог ответить откровенностью на откровенность. Он бы с радостью, но… Если он сделает это, Карлу ждет катастрофа. Когда его изымут из ее жизни.

Он уловил недоумение в ее глазах и объяснил:

— Я тут ни при чем. Ты сделала все шаги сама. Да, ты достаточно помучилась, но все же запела. Просто пришло время, вот и все.

— Но если бы не ты…

Он прикоснулся губами к ее губам.

— Радость моя, я всегда приду на помощь, но если бы меня не было, ты могла бы справиться сама.

Она улыбнулась своей медленной, грустной улыбкой.

— Ты действительно веришь в меня?

— Я говорю с женщиной, которая вытащила меня с того света.

— Тебе было страшно?

— Нет. Мне казалось, что я всплываю к потолку, и все, что я мог видеть, сконцентрировалось в тебе — Ты стоишь за этой зеленой занавеской и говоришь, что я не должен покидать тебя. — Он слегка улыбнулся. — Ты была ужасно сосредоточена на этой мысли, и я слышал только твой голос.

— О нет! — Его откровенность глубоко тронула Карлу. — Давай сделаем так: живи для меня.

Он обнял ее рукой за шею.

— Я тогда почти сдался.

— Нет. — Она опустилась на колени и кончиками пальцев прикрыла ему губы. — Никогда больше так не делай!

Марк покачал головой и усмехнулся.

— Радость моя, даже если ты решишь никогда больше не петь, одного человека твой голос уже спас.

— Прекрати, от твоих слов я слабею и мне хочется опять заняться любовью.

— Черт побери! — Марк погладил ее бока. — Я уж решил, что ты никогда не попросишь.

— Но прошел всего час!

Марк со смехом опрокинул Карлу на спину.

— На это я могу дать два ответа, женщина.

— «Заткнись» и «начнем»?

— Нет… — Голос Уайтхеда задрожал от наслаждения, когда он склонился к ее губам. — «Час — это почти вечность» и «Спасибо, что надела юбку».

С этого дня Карла почувствовала себя легкой, словно воздушный шарик; бремя вины исчезло, как по волшебству.

Позже они отправились в маленький итальянский ресторанчик.

Возвращаясь в свой трейлер, они веселились как дети.

— Надеюсь, на этот раз никто не наломал там дров, — заявила Карла. — Сегодня мы в первый раз ушли вместе, после того…

— Все будет хорошо, — перебил ее Марк. Однако мысли его текли по тому же руслу. — Давай я войду первым.

— У меня все время такое чувство, что за нами следят.

— Может, это Джулия охотится за моим телом. — Марк улыбнулся слегка, но так чувственно, что у Карлы сразу ослабели колени.

— Какой ты догадливый.

Марк пошел быстрее. Он шел так быстро, что Карла сначала ускорила шаг, а потом побежала, чтобы не отстать.

— Ну, что там?

— Пока ничего серьезного.

Это было начало одной из самых счастливых недель в жизни Карлы. На следующее утро Марк вывел мотоцикл из небольшого отсека в задней части трейлера. Увидев машину, Карла заявила:

— Ни за что снова не сяду на эту штуку! У меня еще с прошлого раза болячки не зажили.

— Проверь тормоза сама. Они в полном порядке.

— Ни за что и никогда!

— Ладно. — Марк пожал плечами. — Только страшно жаль. — В его глазах промелькнула усмешка, спустившаяся в уголки рта.

Карла помолчала пару секунд, но не смогла устоять перед искушением.

— А почему жаль?

— Да здесь, оказывается, есть потрясающий музыкальный магазин.

— О!

— Только до него двадцать миль. — Он внимательно поглядел на нее. — Я слышал, у них прекрасный выбор гитар.

— Уайтхед, это же восхитительно!

— Да, конечно. — Наблюдая за внутренней борьбой Карлы, он едва не рассмеялся. — К сожалению, автобусы туда не ходят.

— А ты проверил тормоза?

— Посмотри сама.

Она подошла, влезла на сиденье и нажала на тормоз.