Марина Серова - Черное братство

— Можно, Марфа Егоровна?

— Заходи, соколик, раз пришел, — раздался тихий старушечий голос.

Сделав мне знак следовать за ним, Сопляк вытер ноги о резиновый коврик и юркнул в дверь.

Просторный кабинет освещался одним маленьким окном на левой стене.

По периметру комнаты, под самым потолком, растянулась черная лента, на которой желтой краской были выписаны загадочные знаки.

Буквы старославянского, древнееврейского, арабского, японского, китайского алфавитов и санскрита чередовались с символическими изображениями знаков зодиака.

— Перед вами лента разума, — раздался тихий голос откуда-то сбоку.

Я повернула голову и увидела стоящую у темной стены сморщенную старушку в длинном черном платке.

Ее губы были плотно сжаты, а маленькое личико напоминало печеное яблоко, которое с прошлого года закатилось во время пикника в пыльный угол дачной веранды и провело там целую зиму.

— Вот, Марфа Егоровна, привел вам новенькую, — смиренно произнес Сопляк.

— А это не тебе решать, новенькая она или старенькая, — грозно молвила Марфа. — Ты еще очищение не прошел, весь в скверне по уши, а уже советы подаешь. Скажи спасибо, что тебя тут кормят задаром.

— Спасибо, — с видом ангелочка-новобранца согласился воришка.

— Так-то лучше. А теперь ступай, — приказала ему старушка.

Озорно подмигнув мне на прощание, Сопляк выскользнул за дверь.

— Занимаетесь перевоспитанием юных уголовников? — спросила я.

— Все люди грешны. И тебе очиститься надо, прежде чем в братство вступать. Книги наши изучить, чтоб от зубов отлетало, — наставляла меня Марфа.

Видимо, Сопляк дал мне хорошую характеристику, если меня рассматривали здесь как потенциальную участницу внутреннего круга.

— В общие члены мы тебя примем. У нас правило такое — никого не отталкивать, всех привечать. А там уже — все от тебя зависит, как себя покажешь.

— Вижу! — раздался вдруг хриплый голос. — Вижу душу, пронзенную лучом разума!

Это что за чертовщина?

Я вгляделась в дальний угол комнаты.

Из темноты, тяжело ступая и опираясь на высокий резной жезл, появился мой старый знакомый. Старик Елагин, облаченный в длинный черный балахон, приближался ко мне, протянув вперед правую руку с черным кожаным браслетом на запястье.

— Батюшка явился, — зашептала мне Марфа, подскочив сбоку и хватая меня за руку. — Ох и честь тебе выпала! Знать, особый в тебе дар старец усмотрел.

— Это вестница Логоса, — объявил Елагин, грозно взглянув на Марфу.

— Окажи почтение второй степени.

Старушка бухнулась на колени, отползла к стене и перекувыркнулась через голову, проявив резвость, столь не свойственную ее почтенному возрасту.

— Помню тебя, чадушко, — ласково взглянул на меня Елагин. — Радуюсь тебе в доме нашего братства. И жду в храме нынче же вечером.

— Альфа-омега, — бормотала Марфа Егоровна, не подымая глаз, — радость последняя, звезда незакатная.

— Вот тебе книжица, сестра ненаглядная, — Елагин протянул мне брошюрку, отпечатанную на ризографе. — Это наше тайное учение. Вникни в него и загляни в свою душу. А как девять часов пробьет, будь тут. Славить Логос будем и оболочку твою просвечивать светом вечным.

И Елагин, повернувшись, снова двинулся во тьму.

— А я ведь сразу в тебе благодать заприметил, но до времени обождать решил, пока ты сама придешь, — проронил он, исчезая во мраке.

Тихо клацнул замок, и в комнате воцарилась тишина.

Лишь поздняя осенняя муха тупо билась о стекло. Тотчас распрямившись, Марфа Егоровна строго велела мне быть на этом самом месте в половине девятого, не гордиться заранее и повнимательнее ознакомиться с врученной мне книгой. Засим я была отпущена восвояси. Лекция моей подруги уже закончилась. Конференц-зал был пуст, и, решив созвониться с Элеонорой завтра, я направилась домой.

Пролистав книжицу, я долго не могла прийти в себя.

Тайное учение братства, запутанное до невероятности, представляло собой винегрет из самых разных эзотерических знаний.

Довольно примитивная космология соседствовала с откровенным бредом и заумными терминами.

Все это отдавало дешевой самодеятельностью и просто шарлатанством.

Странно, что люди клюют на это… Впрочем, для большинства членов братства участие в нем ограничивалось посещением лекций и неформальным общением.

А что собой представляет внутренний круг, я постараюсь выяснить сегодня вечером.

Может, и браслетик дадут? Пока что я решила посоветоваться с более компетентными источниками.

Таро? Кофейная гуща? И-Цзин? Гадание по книге?

Пожалуй, последнее.

Главное, сосредоточиться.

Представить себя древним оракулом, гадающим по одной из главных книг нашей цивилизации — по Гомеру.

Некоторые гадают на чем попало.

Я и сама то и дело открываю наугад книгу, лежащую под рукой.

Но справочники по кулинарии, пособия по карате и романы Агаты Кристи — не очень-то надежный материал для гадания.

То ли дело — Гомер. Жаль только, древнегреческий я запустила.

Мне так нравилось произношение овеянных романтикой эпоса слов, что я порою млела, наткнувшись в учебнике на какое-нибудь «анкюра».

Итак, что нам поведает «Илиада»?

«Общий у смертных Арей; и разящего он поражает!»

Арей, это понятно, бог войны. Разящего он поражает: значит, человек, наносящий удар, сам становится уязвимым для силы, которую он вызвал к жизни.

В некоторых практиках этот закон называется принципом бумеранга.

А еще это изречение можно толковать как указание на…

Мои размышления прервал звонок в дверь. В глазок просматривалась молодая девушка лет двадцати пяти.

На ее правой руке блеснул черный кожаный браслет, отразивший лучик лампы неонового света. Я тотчас открыла дверь:

— Милости прошу.

— Вы Татьяна Иванова? — осведомилась девушка, переступая порог. — Я хочу вас нанять. То есть… Мне нужна помощь частного детектива.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила я гостью в комнату. — Что у вас стряслось?

— Я видела вас на сегодняшней лекции… И мне сказали, что вы занимаетесь частным сыском. Так вот… У меня украли ребенка.

Не многовато ли похищенных младенцев за столь короткий отрезок времени?

— Девочку Машеньку, трех лет от роду, которую вы сами недавно похитили у ее родителей? — спросила я, закуривая сигарету. — Не так ли, госпожа Измайлова?

— Зовите меня просто Катя, — нимало не смутившись, ответила гостья.

— Да, все было именно так, как вы говорите. Но дело в том, что…

— Что Маша — на самом деле ваша дочь, — не дала я ей закончить. — И когда Соколовы отказались принять от вас деньги, вы решили получить свое некогда проданное сокровище бесплатно. Вы очень рисковали, оставаясь в городе.