Марина Серова - Кругом одни соблазны

— У меня, — просто сказала девочка. — А мой был у Тани. Но я забрала его после ее смерти. Я даже поверить в такое везение боялась.

— Ириша, дай мне его посмотреть, пожалуйста.

— Извините, Татьяна Александровна, я не могу этого сделать. Тане бы не понравилось, что чужой человек читает ее дневник.

— Ну о чем ты говоришь, девочка? Совсем даже наоборот. Ее дневник, как дар божий. Ведь он поможет внести ясность. Неужели ты думаешь, что Танюша не хотела бы этого? А Игорю Игоревичу я тоже абсолютно не верю.

Тут я немножко подыграла девочке, чувствуя ее неприязнь к Ковалеву. По-моему, это возымело действие. Иришка сдалась:

— А вы отомстите за Таню?

— Я не мститель, Ирочка. Но я сделаю так, что истинный убийца понесет наказание, и тогда жизнь не покажется ему сахаром. А в милиции про дневник не знают?

— Не-а. Им ведь и без того все было ясно. Зачем им мои показания? А про дневник даже тетя Валя не знает.

— Вот и отлично. Возможно, дневник и поможет мне найти убийцу. Ведь в Таниной смерти обвинили человека, которого я когда-то очень хорошо знала: мы с ним в одном классе учились. Даже в университет поступать вместе собирались.

— Да? — Иришка была заинтригована.

— Да. На психологический факультет. Но потом жизнь развела нас. Я вот сыщиком стала, а он, как и мечтал, психологом.

— Психологом? Так вот почему Танюха с ним пришла! Она тоже психологией увлекалась. Понимаете?

— Ты умница, Ириша.

Я ведь, собственно говоря, тоже искала точки соприкосновения. Ну где, например, Леша познакомился с этой девочкой и что их могло связывать?

— А ты, Ирочка, где была в это время? Вы ж с ней не разлей вода были?

— А у меня уроки позже закончились.

— Понятно. — И я осторожно, боясь, как бы она не передумала, напомнила про дневник.

— Сейчас, — Иришка ушла в свою комнату, откуда вернулась через пару минут, неся в руках общую тетрадь в дерматиновом переплете. Она протянула ее мне со словами:

— Не знаю, правильно ли я делаю.

Я успокоила ее:

— Конечно, правильно. Это поможет мне найти убийцу. Так, значит, ты в тот день пришла позже Тани?

— Да, она тоже ко мне тогда прибегала — вся заплаканная, от маминых вопросов только отмахнулась. Мама потом корила себя, что не задержала ее. Только кто ж знал, что так получится? Таня ведь была очень эмоциональной, и мама в тот момент не отнеслась серьезно к ее слезам.

— Скажи, Ирочка, а Таня давно знала того человека, которого потом в убийстве обвинили?

— Нет, недели две всего, — уверенно ответила Иришка, — это точно. Я всех ее знакомых хорошо знаю, и у нас с ней друг от друга секретов не было.

— А вот как ты думаешь, не могла Таня поплакаться в жилетку малознакомому человеку? Особенно тем, чем с тобой поделиться не могла?

— Со мной она всем делилась, я же говорила. Но могла и с чужим, если очень плохо было.

Для меня картина в основном уже начала вырисовываться, но надо как следует думать.

— Спасибо тебе, милая Ирочка, ты мне очень помогла. Дневник я верну через пару деньков. Ты его, наверное, на память сохранить хочешь?

— Да. Вы только не говорите о нем тете Вале. Хорошо?

— Я не скажу, Ириша. Но думаю, ты сама ей об этом скажешь. Со временем. Когда поймешь, что у нее на этот дневник прав больше. Ведь она — ее мама. Ей бы тоже хотелось, наверное, иметь что-нибудь на память. И у меня к тебе просьба: не говори никому, что я детектив. Я всем корреспондентом представилась.

— По рукам, — она улыбнулась.

Положив трофей в сумочку, я распрощалась с девочкой.

Вышла из подъезда и села в машину. Все, домой. Я почти физически ощутила, как на меня наваливается усталость.

Машинально давя на газ, переключая скорости, тормозя перед светофорами, я напряженно думала о происшедшем.

Когда добралась до дома, то первым, кого я увидела, опять был Вадим. Конечно, я испытывала усталость, но человека тоже надо поблагодарить за машину. Пришлось изобразить дежурную улыбку. Не знаю, насколько искренней она получилась, но ему, похоже, понравилась.

— Танюша, привет. Ну, как тебе моя лошадка? — он кивнул на свой «Опель».

Теперь пришлось изображать восторг. Не скажу же, что ехала домой на автопилоте и что, если бы меня вез ишак, я бы все равно не заметила.

— Класс! Очень послушная! — постаралась говорить убедительно. — Я тебе очень благодарна, Вадим. Вот ключи, техпаспорт, — покопалась в сумочке, извлекая все это на свет божий и протягивая ему. — Только пригласить тебя сегодня не могу: у меня еще куча дел.

— Не бери в голову, я это уже понял. Только еще хочу сказать, что машина твоя готова. Если тебе что-то понадобится, звони. А вдруг повезет, и я понадоблюсь, — он грустно улыбнулся.

— Не обижайся, Вадим, пожалуйста, но я не уверена, что смогу сейчас отдохнуть. Может, придется еще куда-то нестись.

Я чмокнула его в щечку и поспешила домой. Мне надо отрабатывать свои двести долларов в сутки, все остальное подождет. Тем более Вадим плотно сидит на крючке и, пока он мне нужен, не сорвется. Что-что, а манипулировать мужчинами я умею…

Наконец-то я в своей берлоге. Туфли долой. Сумку на стол в комнате — это для того, чтобы потом с дивана не вставать, когда буду обрабатывать собранный материал.

Я сбросила одежду и прошла в ванную. И только стоя под контрастным душем, расслабилась. Вместе с водой утекала моя усталость… Да, из душа вышла совсем другая Татьяна Иванова, которая была не против и беседу с Вадимом продолжить, в более доверительной форме.

— Может, позвонить? — Я взяла сотовый и задумалась. — Нет, сначала работа. Чувство долга должно держать под контролем животные инстинкты, — и положила телефон. Успеется, пусть зреет дальше.

Ужинать мне не хотелось, кофе я тоже пресытилась. Сейчас — на диван и включаем все мозговые центры. Удобно устроившись в горизонтальном положении, я потянулась было за сумкой, но передумала. Сначала с косточками побеседую. Они и старше, и мудрее. И я задумалась, как лучше сформулировать вопрос. Наверное, вот так: смогу ли я, используя приобретенные трофеи, помочь Леше выпутаться из дурацкого положения?

Перемешав кости, бросила их рядом с собой на диванчик:

3+20+25 — «Вы близки к успеху, но кто-то прилагает силы, чтобы помешать вам его достигнуть. Действия эти напрасны».

Прекрасно, милые. Осталось только найти этого самого «кто-то». Именно он — убийца, теперь я это знала наверняка.

Сложила двенадцатигранники в замшевый мешочек и отложила в сторону. Вот теперь за дневник. Нет, сначала за фотографии, которые тот самый «кто-то» хотел оставить в Лешиной квартире. Вытащив первую и бегло взглянув на нее, я почувствовала ужас.

Другое место, другая девочка, и та же кровавая картина. Маленькое, истерзанное тело. Я машинально взяла другую фотографию, и опять.. Остальные можно было и не смотреть. Лешу подставляют и дальше.