Мумин Шариков - Наркобизнес в России

Однажды я пришла в одну компанию и увидела, что он уколотый. Я собрала вещи и ушла. Мне было очень плохо. Месяц я кололась, бухала, заливала свое горе, скажем так.

Когда все это произошло, Кате было только восемнадцать лет...

То, что она пережила, - страшно, но на этом ничего не закончилось. Продолжение было страшное - если такое вообще возможно.

Прошло время, и как-то Катя, пьяная, позвонила Алексею, расспросила, как дела. И Алексей ответил, что он все это время что-то пытается с собой сделать, то есть он терпит три дня, не колется, испытывает мучительную ломку, а потом уходит и колется. Он пробовал прожить без накротиков и по три, и по четыре дня, он как бы цеплялся за жизнь, он понимал, что погибает, к тому же он хотел вернуть Катю. Ее уход подействовал на него очень сильно. И Катя вернулась.

Вернулась, чтобы сделать еще одну попытку.

Слово ей, Кате:

- Месяц мы еще прожили, это было ужасно. Были мучительные попытки бросить колоться, это был ужасный месяц, самый страшный в плане болезненных эмоций, потому что он уходил, надо было зарабатывать деньги, он говорил, что не может сидеть на шее у родителей, ему нужно кормить себя и меня, он уходил, и как-то он пришел, и я увидела, что он уколотый. У меня не было сил кричать, ругаться, я помню, как чистила картошку и плакала, просто плакала. И он увидел это, пошел в ванную и вскрыл себе вены. Я достала его оттуда, завязала, и мы сидели оба, мокрые в этой кровище, и рыдали, и я говорила, дурак, зачем ты это делаешь, я тебя не брошу, зачем так, я же рядом, что-нибудь сделаем. Но потом... Вы знаете, потом я не выдержала. Ушла.

Что-то в истории Кати постоянно вызывает недоумение. После долгих размышлений я понял наконец, что именно цепляет меня в этих судьбах больше всего. У Кати - полная отдача любимому человеку всей себя и в то же время совершенно наплевательское отношение к себе. У Алексея - любовь, такая, какая она только может быть у наркомана. Потому что он тоже пытался спасти Катю.

Уже было ясно, что и Катя весьма плотно села на иглу, она была "в системе". И Алексей тоже запирал ее дома, отбирал наркоту, а, она тоже разрезала себе вены, но, как сама Катя признавалась, это был психоз, она делала это не с тем, чтобы убить себя, она никогда не хотела убить себя. У нее была единственная цель - выманить наркоту. Потому что без наркоты уже было нельзя. Без дозы начинался кошмар. Страх, боль - все не точно.

Оцепенение.

Каждый день ты мертвый. Тебя нигде нет, ты никакой, вокруг тебя вакуум. Ты бесцветный, пресный. Замороженный. У тебя заморозились эмоции, заморозились физические функции организма.

Ты становишься кусочком льда.

Так об этом состоянии сейчас рассказывает Катя.

ДНО БЕЗДНЫ

Доза, доза, доза!

Вся жизнь - доза, весь смысл жизни - доза! Радость - это доза, секс - это доза, общение - это доза, все, что в мире есть хорошего, - это доза. Все заканчивается, и жизнь сужается до размеров игольного ушка. И ты сам сужаешься до этих размеров.

"Система" - это когда колешься каждые четыре часа, потому что еслм не колоться, наступает ломка. Если ты "в системе", то все, это конец, все твои интересы сводятся к одному: к дозе.

Катя поняла, что находится на самом дне этой наркотической бездны. Она еще не знала, что это пока не самое дно. Что у бездны есть еще другие глубины.

Она решила поехать с мамой в Турцию - заработать. Она надеялась, что сможет избавиться от своей болезни там, в поездке. Она инстинктивно тянулась к матери, полагая, что та сможет ей помочь, как помогала тогда, когда она, Катя, была совсем маленькой.

Но она еще ни в чем матери не признавалась.

До поры до времени...

Маршрут был такой: сначала Катя летит в Сочи - там у нее жила подруга Юля, которая знала о том, что она наркоманка, и Катя полагала, что подруга сможет ей хоть как-то помочь. Потом прилетает мама, на следующий день, и они едут в Батуми, откуда улетают в Стамбул. Мама, напомним, пока ничего не знала о болезни дочери. Так, во всяком случае, думала тогда сама Катя.

Прилетев в Сочи, Катя в туалете аэропорта сделала себе последний укол, в грязи, у самого толчка. Последнюю, думала она, дозу. Они пошли кудато вместе с подругой, Катя не помнит до сих пор, что происходило в те дни. Действие укола закончилось, и она поняла, что ей действительно плохо. Ночью она, естественно, не могла уснуть, а на следующий день прилетела мама. Они должны были сразу же улететь в Батуми, но Кате это было уже все равно, она ничего не делала, все делали Юля и мама. Наконец они прибыли в аэропорт. Сочи, лето, жара, люди в майках ходят, а Катя - в джинсах, в шерстяных носках, кроссовках, свитере - ей холодно. Ее кумарит. На вопрос матери, что с ней случилось, она ответила, что мол, болеет. И они никуда не улетели. Сняли комнату в Адлере, и уже там Катя во всем призналась матери. И та ответила, что все уже поняла сама.

Очнулась Катя в Батуми. И испытала подъем - она даже отправилась пешком на море. До этого она не могла ступить без болей пары шагов, а тутпошла по пляжу и даже почувствовала что-то вроде удовольствия.

Потом они улетели. В самолете Катя почувствовала, что "капельку живет". Ощущение было новым, свежим, классным было ощущение.

В Турции ей все время хотелось есть, и ей показалось, что она, в общем-то, поправилась. Вроде бы нормально стала себя чувствовать. Ее стали интересовать магазины, вещи, которые они покупали. Казалось, что жизнь возвращается.

Обратно они летели через Сочи. У Кати было еще два дня, она вполне могла бы прожить их на море, остаться позагорать с Юлей.

Она пошла в кассу, поменяла билет и в тот же день улетела домой. В аэропорту ее встречали друзья, совершенно, как вспоминает Катя, "убитые, мертвые". Она приехала домой, к мужу. Алексей знал, что она приезжает "перекумарившая", то есть пережившая ломку, и попытался что-то сделать: убрал из дома все "баяны", "ковшики", всю лабораторию. Он знал, что, если Катя приедет здоровая, а он, наркоман, в квартире имеет все для того, чтобы изготовить зелье, она может не выдержать. Он убрал все.

Все!

Приехав домой, первое, что сделала Катя, - откопала это старье, миску, "колеса", намешала, изготовила и в тот же день укололась.

В этой технологии, естественно, она уже к тому времени разбиралась не хуже Алексея.

А потом был месяц полного забытья. Полного наркотического угара. А потом улетела снова. И ее арестовали в Сочинском аэропорту.

За подделку документов.

- Нужно было вывозить валюту, - рассказывает Катя, - а я не позаботилась о том, чтобы иметь разрешение на вывоз валюты. Где-то достали бланки каких-то деклараций, что я когда-то завезла эту валюту, и на коленках перед таможней я все это и заполнила. Фальшивка откровенная, и меня на ней поймали. А я была на втором дне кумара, мне было плохо, очень плохо, и мне было наплевать, заберут у меня эти две тысячи или не заберут. Мне на все было наплевать, а хотелось лишь одного: чтобы меня отпустили, чтобы я смогла уколоться. Я честно сказала следователю, что это фальшивка и что если они хотят, то могут арестовать эти деньги, пусть отдают в прокуратуру, а меня отпустят домой. И он пожалел меня, отпустил. И я прямым ходом оттуда отправилась к знакомому наркоману, укололась и приехала домой. И снова все.