Марина Серова - Дверь в темную комнату

– Ты зачем полез в машину Громова? – не сдержалась я и в сердцах дала ему подзатыльник.

– Ты чего дерешься? – обиделся на меня он.

– Э-э-эх… – махнула я рукой, круто развернулась и зашагала к своему авто. Меня так и разбирала злоба, но я оглядывалась на уныло плетущегося за мной Павла и успокаивала себя мыслью: «Ну, что взять с дурака?» Я – молча, Павлик – явно страдая и жалобно вздыхая – мы забрались в «Фольк». Но просто так ехать не было никаких сил, меня распирало от негодования.

– Как?! Ну как ты вообще до этого додумался – вскрыть машину Громова?! – ударила я кулаком по рулю.

– Я искал…

– Что?

– Чемодан с бриллиантами!

Я запустила пальцы в волосы, взъерошила их, выдохнула.

– С чего ты взял, что Громов спрятал их в машине? Кто тебя надоумил лезть в его тачку?

– Он же сам тебе сказал, что последние два дня провел в казино, за игровым столом. А это значит, что он не заезжал домой и никаких других мест, кроме казино, не посещал. То есть, если Громов убил Самойлова и прихватил с собой кейс с бриллиантами, то – чисто теоретически – он никуда не мог его спрятать, кроме… своей машины!

– Что?! – раскрыла я рот. – Ты как вообще узнал про этот разговор?! Ты же все время сидел в моей машине.

Пашка понял, что сболтнул лишнее, но идти на попятную было уже поздно. Стыдливо отводя глазки и нервно теребя пояс пальто, он был вынужден признаться:

– Я пошел за тобой следом – в казино.

– Что?!

– Да, – покаялся Павел. – Я видел, как ты обыграла его, слышал, как предложила ему прокатиться по городу, незаметно вышел за вами… Стоял в тени деревьев, когда вы садились в такси, и отлично слышал весь ваш разговор.

– Дурень! – Я еле сдержалась, чтобы не врезать бестолковому мужику по лбу.

– А сама… А ты… – обиделся Пашка, поскольку я усомнилась в его умственных способностях. – Между прочим, он тебе проиграл! Могла бы попросить у него – простить мой долг, – заканючил вредный придурок.

– Напоминаю тебе, что это твой долг, а не мой!

– Но ты – мой телохранитель, – ввернул Павел.

– В моем трудовом договоре с Прокофием Савельевичем прописаны только мои услуги по части охраны твоей персоны. Пункта о том, что я должна отыгрываться за тебя в карты, там нет и не было! Но, если хочешь, мы можем обсудить это с твоим дедом! – предложила я.

– Не надо с дедом… – пробубнил мой недалекий клиент, накинул на грудь ремень безопасности, взглянул в окно машины и добавил: – Поехали в гостиницу.

Я вздохнула – спорить и ругаться с Павлом бессмысленно, а сделанного уже не исправить. Я повернула ключ зажигания, включила третью скорость и погнала авто по улицам ночного Зеленограда.

В темный и еще даже толком не обжитый мною номер в гостинице «Реванш» мы вошли, когда на улице уже светало. Пока я принимала горячий душ и переодевалась, Павлик кулем свалился на кровать – как был, в одежде, и тут же уснул. Когда я вышла из ванной комнаты, он уже храпел. Я посмотрела на этого идиота, вольготно раскинувшегося на моих подушках. Первым желанием было растолкать обнаглевшего типа и заставить его топать спать на жесткий диван в гостиной. Я протянула руку и ухватилась за край одеяла, но вдруг вспомнила, как он жаловался мне на свои невзгоды, на жизнь-жестянку и судьбу-злодейку, как он ныл в машине, что очень устал и хочет спать. Я выпустила из рук край простыни.

– Хам, невоспитанный хам! И как меня угораздило с ним связаться? – беззлобно сказала я в темноту, погасила ночник на прикроватном столике, прихватила с собой подушку и ушла спать в соседнюю комнату.

Но сон еще долго не шел ко мне: я припомнила долгую дорогу из Тарасова в Зеленоград, свою первую встречу с Пашкой, бандитов со стройки, сегодняшнюю бесшабашную ночь в компании карточного афериста Громова, к чему-то вспомнились мне и тетушкины заветы, потом Максим. «Максим! Я так толком и не извинилась перед ним…» – принялась грызть меня совесть. Я ворочалась с боку на бок еще полчаса, а потом провалилась в тяжелый сон.

От греха подальше на следующее утро я решила не высовывать носа из номера. И с наслаждением провалялась в кровати до самого обеда. За что получила порцию попреков от Павлика.

– А я думал, что телохранители просыпаются ни свет ни заря, – поделился со мной своими гнусными мыслишками этот трус, выходя из спальни и лениво потягиваясь.

Мне очень хотелось напомнить ему, что вчера мой рабочий день закончился в пять утра, но потом я решила особо не церемониться с этим типом – схватила из-под головы подушку и зашвырнула в него. Пашка поймал ее на лету, засмеялся и предложил:

– Женя, ну не злись. Пошли лучше позавтракаем. – Он посмотрел на часы и поправился: – Ну, или пообедаем.

А что самое главное, я действительно почему-то ни капельки не злилась на него. Быстро встала с кровати, натянула через голову свитер, застегнула на джинсах ремень.

– Пошли, – кивнула я своему напарнику.

Кажется, сегодня у меня было достаточно хорошее настроение. Непонятно почему. Не унывал и Павел. Мы бодро спустились в ресторанчик на первом этаже гостиницы, расположились за столиком и взяли меню. Когда официант удалился исполнять заказ, а я закурила, Павел вдруг завел разговор, никак не совместимый с ожиданием вкусной едой:

– Женя, ты вчера сказала, что Громов не убивал Самойлова. Откуда такая уверенность?

Я вздохнула и рассказала ему о своих злоключениях в загородном доме Саши Громова, о том, как головорезы Завьялова чуть не пристрелили нас, и о бегстве по ночному лесу.

– Громов не врал, сказав Борису, что у него нет бриллиантов. – Нам принесли заказ. Я пила кофе, жевала булочки и рассказывала: – Роман просто обратился к нему за помощью, и они придумали план – как спасти шкуру Самойлова, послав за фальшивым чемоданом совершенно другого человека. Этим человеком стал ты!

– Подожди-подожди… – замахал руками Пашка, сосредоточенно наморщив лоб. – Но тогда получается, что чемодан с бриллиантами подменили именно Самойлов и Громов? Они приехали на павловский вокзал раньше меня, поменяли чемоданы…

– Да…

– А я потом забрал липовый кейс, куда эти шутники подложили маску мартышки?

– Все верно, – кивнула я.

– Но ты понимаешь, что это значит?! – Он звучно хлопнул ладонями по столу.

На нас обернулись несколько посетителей, сидевших за соседними столиками.

– Тише… – шикнула я на него.

– Ты понимаешь, что это значит? – горячо повторил Павел, приблизившись ко мне и понизив голос.

Я курила и молчала.

– Это значит, что чемодан с бриллиантами оказался у Самойлова или у Громова. Самойлов убит! Женя…

Я понимала, что мысли Павла абсолютно логичны, но…

– Громов никого не убивал, – убежденно произнесла я.