Анна Михалева - Одна минута славы

— У меня к вам предложение, Алена. Вернее, и не предложение даже… Вам придется с нами сотрудничать.

— Как это придется?!

— Начальство приказало установить за вами слежку, слышали, наверное, прием «ловля на живца», ну, его еще Харатьян в фильме использовал, помните, кино такое было — «На Дерибасовской хорошая погода, на Брайтон-Бич опять идут дожди», — проговорил он обреченным голосом, словно слежку не за ней собирались организовать, а за ним самим. — Но я, зная ваш непредсказуемый характер, все-таки решил вас предупредить.

— И что мне теперь делать? — Вряд ли она почувствовала радостный энтузиазм в преддверии предстоящей операции. Скорее наоборот, отсутствие всякого энтузиазма.

— Если бы вы не решили организовать собственное расследование, если бы не ввязались в рекламную компанию «Тендер», то ничего такого и не было бы. Но вы ввязались, так что… — проговорил он с явным сожалением в голосе, глядя куда-то в угол кабинета. — Вы себя подставили в том смысле, что теперь вы в одной упряжке с будущими жертвами, и выберет ли убийца вас или кого другого — дело случая.

— Вы имеете в виду, что меня действительно могут убить? — заволновалась Алена. Одно дело прийти к такому выводу самой, сидя дома перед телевизором, и совсем другое, когда тебе об этом сообщает следователь оперативной группы из отдела убийств!

— А вы все продолжаете считать это шуточкой? Теперь, я думаю, вы поняли выражение «детство кончилось»? — невесело усмехнулся он.

— Если поясните, то, может быть, и пойму.

— Все, что происходило до этого, было для вас игрой. Ваше спонтанное расследование, я имею в виду. И не нужно убеждать меня, что вы обожали свою соседку или решили оказать посильную помощь милиции. Вы влезли в это дело, потому что вам было скучно, вот и все. И поймите, я не хочу вас упрекать в этом. В конце концов, каждый развлекается в меру своих возможностей. Были бы вы чуточку глупее или менее настойчивы, все скорее всего сошло бы вам с рук. Вы бы зашли в тупик и бросили эти игры. Но на беду вы, Алена, очень умная и энергичная девушка, вам нужно было докопаться до сути, что ж, вы докопались. Теперь пеняйте на себя. Придется играть дальше!

— Ужас какой! Я не думала над этим. Я, конечно, польщена вашей оценкой моих способностей, но… И не нужно напоминать, что вы предупреждали. Если вам будет приятно, назовите меня дурой, — угрюмо проворчала она и насупилась.

— Вы хотите знать, что от вас требуется?

— А если я не соглашусь, вот уеду, например?

— Не уедете, — отрицательно мотнул он головой. — Хотя лично я был бы очень рад, но тем не менее…

Алена решила не спорить.

— И как мне себя вести?

— Как обычно. Ходите на работу, встречайтесь с друзьями. Только ради всех святых, не приходите больше сюда, в отделение.

— Значит, мы с вами до самого конца больше не увидимся? — совсем сникла она, на что он удивительно тепло улыбнулся ей:

— Ну, знаете, как в шпионских романах — моя реплика звучит так: «Когда понадобитесь, я сам вас найду». Кстати, завтра к вам придет наш сотрудник, поставит телефон на прослушивание.

— А почему не сегодня?

— Потому что сегодня уже поздно, у него рабочий день кончился.

— Погодите-ка, — она даже побледнела от волнения, — это что же получается, охранять меня будут с девяти до шести?! Ведь убийства-то все совершались ночью!

— Успокойтесь, группа слежения работает по другому графику. Ну, вообще-то, я еще подумаю над этим.

— А почему раньше не подумали?! — возмутилась она.

— А вы почему не подумали, прежде чем пускаться в погоню за убийцей?!

— Я! — выдохнула Алена. Более ей сказать было нечего.

— Я ведь только сегодня получил приказ. Так что не обессудьте.

— И все-таки я настаиваю, чтобы вы лично позаботились о моей охране!

— Спасибо за доверие. Можно сразу же приступить к возложенной на меня обязанности? — Он закрыл красную папку и опять очень по-дружески улыбнулся ей.

— Пожалуйста, — равнодушно хмыкнула она и поднялась, чувствуя, что на плечи ее навалилась огромная тяжесть.

Наверное, именно так ощущают ответственность. До сих пор Алена никогда и ни за что серьезное не отвечала. А теперь отвечает за собственную жизнь, а может, за жизни еще нескольких человек. Есть от чего чувствовать на себе тяжесть. Правда, печалило ее одно обстоятельство — в таком, несомненно, гуманном деле, как поимка убийцы, она играет роль червяка, которого рыбак насаживает на крючок. Вряд ли такое амплуа могло хоть кого-нибудь вдохновить, разве что Харатьяна. Но, с другой стороны, она же не Харатьян! Совсем не похожа!

— Если вам интересно, то вот… — неожиданно спохватилась она, вспомнив, что, собственно, ее привело в кабинет следователя. С этими словами она поспешно полезла в сумку, но выудить оттуда листки со списком подозреваемых, который она составила за выходные, так сразу и не смогла: затерялись, как всегда. — Ой, черт! — нервно воскликнула Алена и без лишних слов высыпала все ее содержимое на стол следователя.

Тот растерянно уставился на кучу всяческой ерунды.

— Это еще зачем? — он выудил нож, который она купила для тетки Таи, и покрутил его в руке. — Вообще-то…

— Это я, как всегда, забыла выложить, — смущенно призналась она, — ненавижу эту сумку, все в ней теряется. — Она разгребла по столу свои вещи. — Вот, нашла, — и вручила Вадиму исписанные листки.

Он пробежал глазами:

— Довольно занятно. По дороге расскажете.

— Вы что же, провожать меня пойдете?!

Он кивнул и покраснел, словно вести ее домой было для него чем-то вроде свидания, а не производственной необходимостью.

Вторник начался с посещения редакции журнала «Оберег».

— Ты со Скрипкой связалась? — резонно вопросила заместитель главного редактора Ксения Коновалова — девушка во всех отношениях милая, за исключением, пожалуй, страстного желания соблюсти все существующие в мире правила, даже неписаные. Тем она Борисычу и нравилась, но он был в этом одинок. Прочие сотрудники журнала считали ее дотошной занудой. Алена была с ними солидарна, поэтому поморщилась. — А то мы ведь статью твою в номер набираем, а по всему похоже, что ты не удосужилась отослать интервью на проверку ни Ивару Скрипке, ни его директору, так? Или я не права?

Разумеется, Алена не удосужилась. Но на сей раз вовсе не из профессиональной некорректности, в чем ранее ее уже не единожды обвиняли другие обиженные звезды, а потому, что голова ее теперь была занята совсем иными проблемами, на ее взгляд, несравненно более насущными, чем какая-то статья. Ну что, скажите, важнее, в конце-то концов, — интервью этого бездарного Скрипки или ее жизнь?!

— Плохо, — констатировала Ксения. — Борисыч на уши встанет. Немедленно отправь. Между прочим, директор Ивара уже звонил, интересовался.