Денис Шевченко - Медвежий угол

Ниндзя-любитель спокойно покинул особняк, не делая резких движений, но все же торопясь, пока безмозглая охрана не забила тревогу.

***

Журналист Максим Кошелев умудрился простудиться и забрасывал бациллами всю редакцию городской газеты "Заря". В небольшом кабинете, который он делил еще с одной сотрудницей из криминальной хроники, как всегда толпилось человек десять. Из клубов сигаретного дыма прорывались шутки, смех, оглушительные крики, телефонные трели и кашель Максима.

Кошелев работал над новостями политики и был мастером своего дела. Пережив романтическое увлечение оппозиционными политиками, он смекнул, что заработать деньги, не нажив при этом могущественных врагов, гораздо проще сотрудничая с властными институциями. С тех пор из-под бойкого пера выплывали дифирамбы городским хозяевам, пасквили на неугодных политиков и разоблачения из интимной жизни чиновников, которые перестали устраивать местную власть.

Зато Макс смог купить себе новенькую ВАЗовскую семерку, и уже скопил половину суммы, требующуюся на покупку двухкомнатной квартиры. Обитать с матерью в двадцать шесть лет он считал показателем непригодности человека для жизни в нашей великой и могучей стране, где культ денег и роскоши с годами перерос все разумные пределы.

Сейчас Макс был ужасно расстроен своей неожиданной болезнью. Через десять дней город посетит Президент, и он, Кошелев, будет допущен к телу, чтобы подробно осветить всю поездку и взять интервью у отца народа для местной газеты, не знавшей подобных достижений со дня, когда Никита Сергеевич Хрущев был здесь проездом.

Тем более, что нового Президента люди любили, и интерес к его персоне поможет повысить тираж "Зари", итак возросший до ста шестидесяти пяти тысяч экземпляров. За это молодой главный редактор Гена Антоненко, его бывший однокурсник, наверняка выдаст премию, а то и добавит несколько тысяч к месячной зарплате.

К ому же, хорошо продуманное интервью послужит ему отличной рекомендацией в Москве или в Питере, куда честолюбивый журналист собирался ворваться подобно свежему ветру, прилетевшему из провинции.

- Наташа, елки-палки, я же просил кофе, неужели так трудное его сделать? - Максим с самого утра заправлялся горячими напитками, чтобы немного притупить кашель. А кофе помогал еще и от страшной сонливостью, верным спутником болезненной слабости.

Наталья Кислицына, репортер криминальной хроники поморщилась и оторвалась от своего компьютера. Ей вовсе не улыбалась тратить время на излечение этого хвастливого выскочки, но кофеварка стояла на ее столе, а пробраться к ней через толпу сотрудников редакции и просто гостей, которые всегда толпились в их кабинете, не представлялось возможным.

Наташа быстро наполнила одноразовый стакан ароматной жидкостью, и вернувшись к своей злободневной статье о злоупотреблениях в органах внутренних дел, ткнула стаканом в пространство:

- Эй, кто-нибудь, передайте Кошелеву его кофе.

Чья-то заботливая рука тут же пришла на помощь, и Наташа забыла о своем коллеге и обо всех окружающих, погружаясь в мир своих разоблачений.

Макс на секунду оторвался от компьютера и обнаружил справа от себя дымящийся любимый напиток.

- Надо же, Наташка хоть и стерва завистливая, но поторопилась, видно тоже переживает за мое здоровье. Увеличение тиража всем нужно, - с этой самодовольной мыслью звезда местного журналистского небосклона приложился к стакану по всем правилам, отхлебнув сразу половину горячей жидкости.

Через несколько секунд Кошелев судорожно вцепился в собственное горло, будто стараясь вырвать оттуда застрявшее слово, которое никак не хочет идти в статью. Вместо кашля из его горла вырвался только сдавленный крик. Максим встал со стула и несколько раз сильно дернулся, теряя равновесие. Уже мертвое тело безвольно рухнуло лицом на стол.

Евгений Савельев по кличке Эксперт спокойно вышел из здания редакции, насвистывая новый модный шлягер из русской версии мьюзикла "Собор Парижской Богоматери".

***

Белый Мерседес влился в транспортный поток на углу Пушкина и Карла Маркса с явным нарушением правил. Но водитель этого чуда техники стоимостью в семьдесят пять тысяч американских президентов не переживал по поводу возможных придирок ГИБДД. Номера автомобиля сами по себе располагали к уважительному отношению инспекторов, но сегодня к ним имелся серьезный довесок в лице хозяина машины, депутата Законодательного Собрания Авдюхина Ильи Егоровича.

- Давай, Игорь, поспеши, через двадцать минут надо быть в мэрии, а еще жену из парикмахерской забрать, ты же знаешь, как она долго собирается.- Голос у Ильи Егоровича был тонким в отличие от всего остального.

- Я стараюсь шеф, никто ж не пропускает, совсем уважение потеряли к серьезным людям. Может мигалку поставим?

- Илья Егорович на секунду задумался, но соблазн проехать быстрее не возобладал над нежеланием лишний раз привлекать внимание к своей персоне. Выборы не за горами и незачем избирателям видеть своего избранника в Мерседесе с мигалкой, на огромной скорости расталкивающем жигулята и запорожцы.

Авдюхин посмотрел на часы. До приема по случаю дня рождения мэра города оставалось сорок минут, но он специально запланировал приехать пораньше, чтобы переговорить с несколькими коллегами по законотворчеству и бизнесу.

В это время водитель рискуя помять своего стального коня прошмыгнул между тойотой и девяткой и влетел в переулок, на выезде из которого располагался салон красоты "София", где любила наводить марафет жена Авдюхина Вера Дмитриевна.

Когда они только познакомились 22 года назад, Верочка была ангелочком с тонкими чертами лица, изысканными манерами и папой - крупным партийным чиновником. Все эти факторы и особенно последний, быстро повлияли на решение талантливого выпускника экономфака Авдюхина связать себя брачными узами. И теперь, оглядываясь на прожитые годы, Илья Егорович понимал: решение оправдало себя с социальной точки зрения, но не с точки зрения нервных усилий, затраченных чтобы уживаться с "ангелочком".

Вера Дмитриевна грациозно восседала в кресле своего парикмахера, и увидев в зеркало своего уважаемого в городе супруга, лишь презрительно ухмыльнулась. Уже пятнадцать лет она имела любовников на стороне, начиная с личных шоферов и заканчивая местными футболистами. Илья Егорович решил не отставать от нее только в последние несколько лет, когда новый статус сделал его окончательно независимым от бизнеса супруги, оставленного ей заботливым папашей.

- Вера, мы опаздываем, поторопись пожалуйста, - с этими словами Авдюхин вышел из салона красоты, не дожидаясь ответа. Он итак прекрасно знал, какие слова подберет его благоверная.