Юлия Шилова - Охота на мужа - 2, или Осторожно - разочарованная женщина

Любовнице обещает развестись, но только не сейчас, только немного позже. Мне даже вспомнился фильм с Олегом Басилашвили "Осенний марафон", где герой мечется межу двумя женщинами, мучая обеих и мучаясь сам. Но по складу мужского характера он обыкновенный рохля. Он никогда и ни на что не сможет решиться и с облегчением воспринимает ситуацию, когда что-то избавляет его от необходимости принять хоть какое-нибудь решение. Бег по замкнутому кругу. Так же и ОН, мой любимый. Погряз во вранье и продолжает врать.

А ведь счастье нуждается в верности, потому что без нее счастья попросту может не быть... Я твердо сказала: "Уходи". Но он не отреагировал на мою просьбу, он повторил, чтобы я шла стирать носки.

Я не выдержала. Я и сама не понимала, что делала в тот момент. Я схватила ружье, лежавшее рядом с удочками, которое по всей вероятности тоже было нашим первым семейным имуществом, нацелилась на любовника и выстрелила.

Я не помнила себя. Я совершенно себя не помнила... Когда я очнулась, он был мертв. Я подошла к телефону и вызвала милицию. А потом выстрелила в молчащий телефон и почувствовала себя свободной.

Елена Михайловна замолчала и трясущимися руками взяла стакане водой. Отпив несколько глотков, она поставила стакан обратно и судорожно смяла платок.

- Я поняла, что не могу сидеть сложа руки в квартире рядом с трупом в ожидании милиции. Я взяла наше "семейное" ружье и спустилась вниз.

Сев на лавочку, я посмотрела на часы, обняла ружье и принялась ждать милицию. Рядом с подъездом стоял джип, в котором сидел хозяин этого дома. Он приехал к своему товарищу. Увидев плачущую женщину, обнимающую ружье, он удивленно спросил, какого черта я тут делаю. Я сказала, что жду милицию, тогда он открыл заднюю дверь и пригласил меня в машину. Так я и очутилась в этом доме и в этой семье. Именно поэтому я служу хозяину верой и правдой и забочусь о его единственном ребенке.

- А вы были знакомы с его женой?

- Да. Она была очень хорошая женщина и достаточно мудрая...

- И как она отнеслась к тому, что он привез вас в этот дом?

- - Я же сказала, что она была достаточно мудрая.

- Но ведь теперь вы можете вернуться в ту жизнь и попробовать жить на свободе. Прошло слишком много времени. В вашей квартире уже давным-давно живут другие люди, а вас конечно же никто не ищет. Уже и срок давности преступления истек.

- Я не хочу той жизни. Я не была за воротами этого дома почти двадцать лет. Мое место тут. И умру я тоже тут... - Заплаканная женщина покачала головой.

- Ерунда! - возмутилась я. - Вы еще сможете стать счастливой. А я вам помогу, если вы поможете мне как можно быстрее отсюда сбежать.

Я помогу вам с покупкой квартиры. У вас есть какие-нибудь документы?

- Нет. А кто их здесь будет проверять?

- Бог мой, у вас даже нет паспорта? Я и с этим вам помогу. Среди моих поклонников есть весьма влиятельные люди.

Елена Михайловна вновь отрицательно покачала головой и встала.

- Я и сама не знаю, зачем рассказала тебе все это. Мое место здесь. Я здесь словно в монастыре.

Я ушла из людского мира и не испытываю в нем ни малейшей потребности.

- Но ведь это сумасшедший дом... Неужели вы и вправду считаете, что ваше место среди сумасшедших?

- А я и сама сумасшедшая. Я же убила человека...

- Вы не сумасшедшая. Вы сделали все правильно. На вашем месте я бы поступила точно так же.

Я подошла к окну.

- Там, за этим забором, совсем другая жизнь.

Там люди ходят по магазинам, водят детей в школу и детский сад, читают газеты, обсуждают последние события, любят и создают нормальные, полноценные семьи. Возможно, вы еще встретите человека вашего возраста, который обязательно вас поймет и с которым вы обретете душевное спокойствие.

- Я покинула мир мужчин и не хочу в него возвращаться.

- Но ведь ваш пример единичный...

- Единичный?! Мой пример массовый. Просто не все убивают. Одни ждут до самой смерти и даже умирают с глазами, полными ожидания.

Другие находят в себе силы, чтобы все прекратить, и плачут до конца жизни. Третьи пытаются выйти из глубокой депрессии, сойдясь с первым встречным для того, чтобы забыться.., а четвертые никогда не смогут убить, они сами кончают свою жизнь самоубийством.

- И все же вы женщина с тяжелой судьбой.

Именно поэтому вы должны понять меня. Я не ушла из мира мужчин. В этом мире у меня есть любимый человек, который очень сильно меня любит и переживает из-за того, что я бесследно исчезла.

- Он женат?.

- Он вдовец. Подумайте. Не отказывайте мне сразу. Если вы организуете для меня такой пустяк, как побег, я смогу сделать для вас очень многое. И никто никогда не поинтересуется вашим прошлым. Никогда.

Неожиданно для самой себя я погладила домработницу по седым волосам и поцеловала ее в щеку.

- Подумайте, - еще раз повторила я и перевела разговор на другую тему. - Я так понимаю, что уже обед. Где я смогу поесть?

- В столовой вместе с Лешиком. Сейчас я вам накрою. Лешик сегодня даже не завтракал. Ждал вас. Через несколько минут все будет накрыта - Хозяин еще спит? - как бы невзначай поинтересовалась я.

- Хозяин спит. Я думаю, он проснется только к ужину. У нас в доме ночевали его гости, поэтому вы будете обедать не одни.

- Да мне какая разница, - едва заметно улыбнулась я и подумала о Максе.

Глава 10

Как только я вышла из кухни, сразу же столкнулась с идущим по коридору уродом.

- Привет! - весело приветствовала я его и похлопала по уродливому плечу. - Где твоя псина?

- В ком-на-те.

- Что ж так?

- Она пе-ре-нервни-ча-ла и ре-ши-ла отдохну-ть.

- Хорошее дело. Мне очень приятно, что ты так заботишься о своих близких. Ты ей подушку под голову постелил?

- За-чем?

- Да так, чтобы ей удобнее было. Кстати, а почему ты не завтракал?

- Те-бя ждал. А ты че-го та-кая весе-лая?

- По тебе соскучилась, - решила я порадовать урода, Урод и в самом деле повеселел и, похоже, даже смутился. Он переминался с ноги на ногу, залился алой краской, словно только что сваренный уродливый рак.

- Ой, да ты покраснел...

- - Я застеснял-ся.

- А я и не думала, что ты это умеешь.

Немногим позже мы мирно сидели в столовой и наблюдали за тем, как Елена Михайловна хлопочет по хозяйству. Она принялась сервировать стол, предварительно покрыв его накрахмаленной белоснежной скатертью. После нашего откровенного разговора я очень прониклась к этой по-своему несчастной женщине и уже не держала на нее зла. Вполне возможно, она откажет мне в помощи и не придаст моей просьбе значения. По-человечески ее можно понять. Эти люди стали ей самыми близкими и дорогими. Это ее жизнь, ее судьба.

Пахал дал ей крышу над головой, спас от тюрьмы и доверил ей воспитание своего единственного сына. Это ее семья, а предают семьи только нелюди. Семью можно оставить, можно из нее уйти, но только не предать... Тот шаг, на который я ее толкаю, равносилен предательству, и она вряд ли его изберет. И будет права.