Реймонд Чандлер - Великий сон

Броди попятился с трясущимися от страха губами. Захлопнув дверь и не обращая внимания на нас с блондинкой, Кармен наступала на Броди. Тот, вынув руки из карманов, сложил их в умоляющем жесте. Зато Агнес, оставив в покое мою туфлю, направила пистолет на Кармен. Тут уж я молниеносно перехватил ее руку — разыгралась бесшумная схватка, на которую ни Броди, ни Кармен не обратили внимания, и пистолет перекочевал ко мне. Агнес, задыхаясь, тряслась всем телом. Кармен с бледным лицом сипло дышала, потом глухо произнесла:

— Мне нужны мои фотографии, Джо.

Броди судорожно глотнул, пытаясь улыбнуться.

— Конечно, золотко, конечно. — Между его голосом сейчас — тихим, невыразительным — и тем тоном, каким недавно он общался со мной, было столько же общего, сколько у скутера с десятитонным камионом.

— Ты застрелил Гейджера, — продолжала Кармен. — Я тебя видела. Давай мои фотографии.

Броди позеленел.

— Минуточку, Кармен! — вмешался я.

Белокурая Агнес внезапно ожила: склонив голову, она впилась зубами в мою правую руку. Пока я, шипя и чертыхаясь, тряс конечностью, Броди бормотал:

— Послушай, золотко. Послушай…

Блондинка ринулась на меня, навалилась на ногу. Ударив ее пистолетом по голове, не очень сильно, впрочем, я попытался встать. Рухнув к моим ногам, она обхватила их, и я снова свалился на диван. Силу ей придавала ярость, порожденная любовью или страхом, возможно, комбинацией обоих чувств, но вполне вероятно и то, что просто была сильной.

Броди цапнул браунинг, маячивший у его лица. Мимо. Раздался треск, не очень громкий. Пуля разбила стекло в распахнутом окне. С грозным рычаньем Броди упал, подкосив ноги Кармен. Та рухнула на пол, браунинг отлетел в угол, а Броди, поднявшись на колени, потянулся к своему карману.

Треснув Агнес по голове уже без прежней деликатности, я стряхнул ее со своих ног и поднялся. Броди обернулся ко мне, но я продемонстрировал пистолет, отнятый у блондинки, и он оставил в покое свой карман.

— Господи! — заскулил он. — Помогите, она же убьет меня!

Я рассмеялся. Хохотал, как идиот, не в силах остановиться. Белокурая Агнес сидела на полу, раскинув по ковру руки, с разинутым ртом, правый глаз закрыт растрепанными прядями волос. Кармен, хрипя, ползла на четвереньках к своему браунингу, валяющемуся в углу.

Направив свою долю огнестрельного оружия на Броди, я произнес:

— Не двигаться! Ничего с вами не случится.

Пройдя мимо ползущей девушки, поднял оружие. Взглянув на меня, она хихикнула. Засунув браунинг в карман, я похлопал ее по спине.

— Вставайте, ангелочек. Вы похожи на болонку.

Придвинувшись к Броди, прижал пистолет к его диафрагме и вытащил кольт из бокового кармана. Теперь в моих руках были все огнестрельные средства, о которых я знал. Распихав их по карманам, протянул руку к Броди:

— Выкладывай.

Кивнув и облизывая губы, все еще напуганный, он вытащил из нагрудного кармана толстый конверт, протянул мне. Внутри были негатив и пять блестящих копий.

— Надеюсь, эго все?

Снова кивок. Конверт переместился в мой нагрудной карман, я повернулся к остальным. Агнес опять сидела на диване, приводя в порядок прическу. Глазами ела Кармен — они полыхали ненавистью. Кармен тоже встала на ноги, подошла ко мне с протянутой рукой, хихикая.

— Можно их теперь взять? — спросила она со смущенной улыбкой.

— Я позабочусь о них вместо вас. Возвращайтесь спокойно домой.

— Домой?

Я подошел к двери, выглянул: из дверей не торчало ни одной головы встревоженных соседей.

— Идите домой и ждите меня, — настойчиво повторил я.

Подняла было палец, потом, кивнув, она выскользнула в коридор и коснулась пальцами моего лица.

— Позаботитесь о Кармен, правда?

— Конечно.

— Вы вкусный. Вкуснющий.

— Так вы же еще ничего не видели. У меня на правом бедре татуировка — танцовщица с острова Бали.

Глаза ее расширились.

— Шутник, — погрозила она пальцем. Потом зашептала: — Могу я получить свой револьвер?

— Не теперь — попозже. Я принесу его вам.

Обхватив мою шею, она поцеловала меня в губы.

— Я люблю вас. Кармен вас очень любит.

Побежала по коридору, веселая, как зяблик, помахав еще мне с лестницы, и исчезла.

Я вернулся в квартиру Броди.

Подойдя к распахнутому окну, я осмотрел разбитое звено. Пуля из браунинга Кармен не оставила никакого отверстия, стекло треснуло, словно от какого-то удара. Зато в оконной замазке была дырочка, которую опытный глаз быстро заметил бы. Я задернул шторой разбитое окно и достал из кармана браунинг Кармен — калибр 22, патроны дум-дум. На перламутровой рукояти прикреплена серебряная пластина с надписью: «Кармен от Оуэна». Всех парней она делала болванами.

Запихнув револьвер в карман, я подсел к Броди, уставившись в его мрачные карие глаза. Прошло с минуту. Блондинка с зеркальцем в руках подправляла фасад. Броди мусолил сигарету, потом выпалил:

— Довольны?

— Пока — да. Почему вы забросили крючок на миссис Рейган, а не на старого генерала?

— Его я уже один раз вытряс, месяцев шесть-семь назад. Подумал, что теперь он мог разозлиться и вызвать полицию.

— А с чего вы взяли, что миссис Рейган ему ничего не скажет?

Он с минуту раздумывал, продолжая курить, не спуская с меня глаз. Наконец произнес:

— Вы ее хорошо знаете?

— Два раза встречались. Вы ее знаете намного лучше, если рассчитывали прижать дамочку той фотографией.

— Часто шатается по городу. Думаю, есть у нее пара-другая похождений, которые хотела бы скрыть от старика. Считаю, что пять кусков легко добудет.

— Не уверен. Но оставим это. Как я понимаю, вы на мели?

— Уже месяц бренчу в кармане двумя монетами, чтоб удвоились.

— И на что живете?

— Страховой агент. Служу в конторе на углу Западного бульвара и Санта-Моники.

— Книги держите в квартире?

Стиснув зубы, махнул смуглой рукой — к нему вновь возвращалась самоуверенность.

— Как бы не так! На складе.

— Привезли сюда, потом позвали компанию со склада и тут же опять дали увезти?

— Конечно. Не мог же я передать их прямо из магазина, соображать надо.

— Хитрец, — протянул я насмешливо. — Есть в этой лавочке еще что-нибудь компрометирующее?

Он отрицательно покачал головой.

— Чудненько! — Я посмотрел на Агнес: с реставрацией фасада было покончено, она тупо уставилась в стену и вряд ли слышала нас — реакция после взрыва ярости и шока.

Броди настороженно моргнул:

— Так что?

— Как вы добыли ту фотографию?

Он помрачнел.

— Послушайте, получили что вам было нужно, и получили жульнически просто. Провернули хорошенькое дельце. Так что можете бежать докладывать шефу. А я чист. Ничего не знаю ни о какой фотографии. Правда, Агнес?